Тариф на любовь - Ольга Сакредова

— Ты зачастил, — сухо проинформировала Ася.

— Пришел с тобой поговорить! — Блаженная улыбка не сходила с его лица.

— Вчера ты все сказал.

— А, забудь! — небрежно махнул в сторону рукой Юлик. Он обхватил Асю за плечи, развернул, освобождая себе дорогу. — Давай начнем все снова.

Щелкнул дверной замок, и Ася осталась наедине с Юликом.

Ваня долго не мог заснуть и утром встал не отдохнувшим. Мозг сверлила одна-единственная мысль: что рассказал Насте Юлик? Он прекрасно уразумел благородный жест Насти, пытающейся предотвратить откровения Лены, но кому как не ему знать, что рассказал он о себе далеко не все. Причем сознательно избегал самый неприглядный период жизни.

Юлиан не должен был знать о похождениях Ивана, однако знал. Как? От кого? Впрочем, имея такую жену, глупо спрашивать. Связь же между женщинами имела свои тайные каналы и работала безупречно. Кстати, однажды он ублажал преподавателя своего института, правда, она работала на другой кафедре и вряд ли общалась так тесно со студентками. Нет смысла докапываться до источника информации. Единственно, в ком он не сомневался, это в Нате. Они вдвоем были одного поля ягоды, и оба не афишировали, как проводят свободное время, хотя и особой тайны не было. Но это не меняет дела.

Иван пробовал продолжить работу. Но вся бухгалтерия вновь стала для него марсианским языком, и он не мог осмыслить уже проделанное. Он выключил компьютер и начал мерить комнату шагами.

Две недели — срок большой. За эти дни мало ли что может случиться. И наверняка он сойдет с ума, терзаясь в неведении. А не дай Бог, эти «приличные» супруги наговорили Насте невесть что, тогда она вообще будет бежать от него, как от огня.

Выяснить бы, что они наболтали ей, но Настя не глупа, далеко не глупа. Она быстро умножит дважды два, если он начнет задавать вопросы, и тем самым лишь подхлестнет ее любопытство. А сама она будет избегать этой темы. Очередное проявление благородства — не говорить о людях плохо, кем бы они ни были. Ване очень нравилась эта черта в характере Насти, но в данном случае это было большой помехой.

Постоянным фоном маячила мысль самому все рассказать. Он собирался давно и долго, но не сейчас, когда Настю обуревают свои сомнения, когда Юлик мало того что не хочет достойно оставить ее в покое, так еще и жену сюда приплел. Не хватало Насте увязнуть и в его проблемах. Для нее, пожалуй, это будет шоком похлеще, чем разрыв с Юлианом. Но две недели! Нет, это слишком долго.

Лучше зайти к ней сегодня. Ничего не выяснять и не объяснять, просто назначить свидание. Не встречу по-соседски, а настоящее свидание двух людей, чтобы вдвоем выйти в центр или куда она захочет, посидеть в кафе; или пойти в театр, наверняка ей нравится что-нибудь классическое; или просто походить по улицам, если погода позволит… Пусть это будет после пятнадцатого, но знать он должен сейчас. Даже вечера ждать не надо. Вечером пусть она отдохнет, а днем может урвать пару минут для разговора.

По привычке Иван не поехал на лифте, а побежал по лестнице. На пятом этаже его охватило странное чувство.

Учащенное сердцебиение нельзя было отнести к перескакиванию через ступеньки. Конечно, он волновался, но не настолько же, чтобы так кололо в груди. И что это за непонятная возня за какой-то дверью…

Сердце замерло на мгновение, когда послышался приглушенный Настин крик. В два прыжка Ваня оказался перед ее квартирой. Палец вдавил до упора кнопку звонка, а кулак другой руки стучал в дверь, как в набат. Затихли ли там, за дверью, или нет, Иван не слышал от шума звонка, ударов и звона в ушах. Ему надо быть у Насти, рядом с ней. Он боялся подумать, что там может происходить, и стучал, звонил, стучал…

Никто не открывал. Отчаявшись, он начал плечом высаживать дверь. Черт с ней, с дверью, он поменяет, только бы с Настей ничего не случилось.

Дверь распахнулась одновременно с очередным ударом Ивана. Он влетел в коридор, инстинктивно протянув вперед руки, чтобы смягчить удар о стену, и подсознанием отметив, что кого-то придавило дверью. Обретя устойчивость, Иван быстро нашел взглядом хозяйку. Она сидела у трюмо на полу, рядом валялась сорванная со стены полочка. Халат на ней был порван, а блузка под ним без единой пуговицы расхлябанно выпросталась из юбки, обнажив нежно-розовую кожу и белый кружевной лифчик. Волосы всклокочены, щеки пылают огнем, дрожащие пальцы запечатали готовый сорваться крик, а глаза, полные гнева и ужаса, блуждают по тесному пространству.

— Переживаешь за клиентку, любовничек? — раздался за спиной Вани знакомый голос, скрывающий непонятную обиду.

Иван сжался. Пальцы сами собой сомкнулись в кулаки. Ему некогда было искать причину обиды Юлика, он предупреждал его однажды достаточно ясно, чтобы человек с высшим образованием понял, о чем идет речь, и поостерегся.

Юлик не понял. Жесткий кулак встретился с его подбородком, затем боль ударила в нос, скользнула по кадыку, тупо разлилась в боку. Снова подбородок… опять живот…

Значительную часть бойцовского задора Юлик утратил в поединке с Асей, но Ивана не остановила его пассивность. Он не дрался — он избивал, он учил слушать свои предостережения. Юлиан изворачивался как мог, но удары находили его везде. Иван специально не трогал жизненно важные точки; ему надо было, чтобы этот подонок не терял сознания и держался на ногах, пока Иван убеждает его в когда-то высказанных словах. Боль в суставах пальцев уже давала о себе знать, но он ему еще не все доказал, и Настя продолжала сидеть в потрясении.

— Я не могу, — она поперхнулась от своего хрипа, сухо прокашлялась, — не могу это видеть! Убери его!

Иван не столько расслышал, сколько догадался. Один миг он смотрел на Настю, потом завершающим ударом въехал в солнечное сплетение. Юлик начал сползать по стене не дыша. Иван подхватил его за грудки и вытащил на лестничную площадку.

— Что ты успел рассказать Насте? — охрипшим от сухости в горле голосом спросил он.

— Он-на все знает…

Дальше Ивану было неинтересно. Брезгливо морщась от винного перегара, смешанного с кислым запахом пота, он подвел Юлика к лестничному пролету.

— Скажи Насте спасибо, что я остановился, — прошептал Иван и тут же уточнил: — Мысленно скажешь. А если я еще раз увижу тебя в этом районе, не быть тебе мужчиной, понял? Будешь первым евнухом в городе. Ты все понял? Или слова на тебя не действуют — только сила?

Юлиан немного пришел в себя, во всяком случае, начал дышать и попытался поднять голову. На слова Ивана он вновь уронил ее. Ваня удовлетворился таким полуответом и толкнул его вниз. Юлик едва перебирал заплетающимися ногами ступеньки, руки цеплялись за перила, хватали воздух… Стремительное движение вниз остановила стена нижней площадки, на нее же наткнулся и затылок Юлиана. Иван проследил за торможением бывшего сокурсника, потом развернулся и вошел в Настину квартиру, закрыв за собой дверь.