Ветер перемен - Семен Малков

Глава 16

Мириться нельзя

Как и следовало ожидать, новый президент России выполнил обязательства перед теми, кто его выдвинул на этот пост. Своими указами он гарантировал личную неприкосновенность Ельцина вместе со всеми членами семьи и, более того, наградил его высшим орденом государства. Чиновники и олигархи, разграбившие казну и незаконно присвоившие общенародную собственность, остались безнаказанными и сохранили наворованное. Даже завхоз Кремля, чья вина в коррупции и отмывании «грязных денег» была установлена прокуратурой Швейцарии, не понес наказания и был назначен на почетную правительственную должность.

Война в Чечне приняла затяжной характер, и каждый день приносил новые жертвы. В армии по-прежнему отсутствовал порядок, и молодежь уклонялась от призыва. Участились случаи дезертирства. Преступные группировки вели себя еще более нагло. Разбой и убийства стали обычным делом. Люди не чувствовали себя в безопасности, и правоохранительные органы выглядели совершенно беспомощно.

Ко всему этому добавилась хозяйственная разруха и диктат монополистов, бессовестно взвинтивших тарифы на коммунальные и транспортные услуги. Отключение за неуплату электроэнергии создало не только бедственное положение для населения отдаленных регионов страны, но и угрозу ее безопасности, так как обесточивать стали даже войска стратегического назначения.

Ежедневные сообщения и репортажи телевидения о страданиях ни в чем не повинных людей и их массовых выступлениях против произвола местных властей и монополистов будоражили общественное мнение.

— Невозможно смотреть на это без боли! Заевшиеся ворюги издеваются над народом и лишают его последних средств к существованию, — горько посетовал Царев, как всегда, зашедший к Наумову, чтобы поделиться с другом тем, что его мучило. — Сколько можно стричь одну и ту же овцу? Нет! Мириться дальше с этим нельзя! Надо действовать!

Видный специалист по ракетным топливам, доктор физико-математических наук, он занимал активную гражданскую позицию и, несмотря на занятость в академическом институте, находил время для политической деятельности в союзе народно-патриотических сил.

— Я вот как раз и действую. Не то, что вы в своем патриотическом союзе, — не преминул упрекнуть его Наумов. — Не смогли даже мобилизовать своих сторонников на прошедших выборах. Многие из них голосовали за Путина.

— Он их обманул! Показал себя крутым, разбил чеченцев. Многие поверили, что он — патриот России и, как бывший гэбэшник, наведет в стране порядок, — сердито ответил Царев. — Ты лучше скажи, что предпринимаешь?

— А мы уже ставим телеспектакль по моей пьесе, — не без гордости сообщил Артём Сергеевич. — В нем еще беспощадней высвечиваются пороки существующей власти и необходимость перемен к лучшему. Какое счастье, что есть еще независимый канал телевидения, не боящийся разоблачать Семью и Путина!

— Не такой уж он независимый, — скептически заметил Владимир Иванович. — Этот канал принадлежит олигарху Уткину, который находится в оппозиции к Путину. — А чем их заинтересовала твоя пьеса? — с любопытством спросил он. — Выборы прошли, и Уткин поддерживает не мэра и «Отечество», а либералов.

— Странно, что не понимаешь. Ты ведь занимаешься политикой, — шутливо подколол его Наумов. — Моя пьеса остро критикует власть, и ее показ дает возможность устроить шумные дискуссии, в которых тон, разумеется, будут задавать либералы. — И добавил: — Наш мэр в пьесе уже не главная фигура, но она ему на пользу, и сторонники «Отечества» поддержат эту акцию. Задуманная каналом серия «Ток-шоу» по обсуждению телепостановки, несомненно, будет иметь большой общественный резонанс.

— Да уж, шуму наделает много. И сильно досадит правящей хунте, — повеселев, согласился с ним Царев. — Как бы Путин не закрыл канал после этого! Критика Уткина его уже достала. — Однако веселые искорки в его глазах тут же погасли. — И у тебя могут быть неприятности, — предупредил он друга. — Эта клика на все способна! Ты не боишься?

— Ты что? — удивленно посмотрел на него Наумов. — Они с Уткиным, который их все время поносит, ничего не могут сделать. Если закроют канал, на Западе сразу поднимут скандал, что в России нарушают свободу слова, а Путин дорожит его мнением. — Он небрежно махнул рукой. — Я же — слишком мелкая сошка, чтобы затыкать мне глотку. И после драки кулаками не машут! Постановку уже увидят миллионы телезрителей.

— Смотри, я тебя предупредил! Ты же знаешь их методы. Замочат в сортире, — покачал головой Царев и все же поощрительно улыбнулся другу. — Хотя мы с тобой не из тех, кто пасует перед опасностью.

Участие в работе над телепостановкой отвлекало Наумова от тяжелой атмосферы, царившей дома. Очевидно, под влиянием тещи Варя продолжала обиженно дуться. Она почти с ним не разговаривала, ограничиваясь двумя-тремя словами типа «завтрак (или ужин) на столе». Вот когда Артём Сергеевич в полной мере прочувствовал и понял, что самый худший вид одиночества — это одиночество вдвоем.

Время шло, а его отношения с женой не улучшались. Может быть, Наумов и сделал бы первый шаг к примирению, но ему не в чем было себя винить. Ведь ссора и с ней, и с тещей произошла из-за денег, а он был убежден, что поступил правильно, и кривить душой, просить за это прощения не мог. Оставалось надеяться, что она сама не выдержит и предложит мировую.

Но этого не случилось. Наоборот, стало еще хуже, когда за завтраком Варя, которая с утра не сказала и двух слов, без каких-либо объяснений потребовала:

— Сними с книжки пятьсот долларов! Мне они срочно нужны.

— Может, все-таки скажешь зачем? — поинтересовался Артём Сергеевич, заранее настраиваясь против из-за ее жесткого тона. — Что случилось?

— А я разве должна отчитываться? Это наши общие деньги, — сердито бросила Варя, но сообразив, что поступает неверно, смягчила тон. — Ты ведь тоже не спросил у меня разрешения!

Наумов на это не отреагировал, молча ожидая ответа, и она объяснила:

— Танечке с мужем не хватает на покупку квартиры. Вот хочу им одолжить.

«Одалживать не стоит. Ребята слишком мало прожили вместе. Вернуть такие деньги не смогут. Наоборот, будут новые просьбы, — неодобрительно подумал Артём Сергеевич. — Ничего, если квартиру приобретут позже». Вслух же коротко сказал:

— Я сниму, если ты так решила. Но считаю, что поступаешь неправильно. Эти деньги нам нужны, чтобы доплатить за обмен квартиры. Тратить их не стоит.

— Но ты же их тратишь! — взорвалась Варя. — Вот и я хочу помочь Танечке.

— Жаль, что не видишь разницы, — с горечью ответил ей Наумов. — Я потратил деньги на святое дело и надеюсь их вернуть. Частично возмещу из гонорара, который получу на телевидении.

— Помочь племяннице для меня тоже святое дело! — запальчиво сказала Варя. — И отдадут они долг, не беспокойся. Альберт хорошо зарабатывает.

— Разве я против помощи родным? А кто посоветовал тебе посылать деньги тете Шуре? — упрекнул ее муж. — И я тоже люблю Танечку. Но ты сама говорила, что у нее не все ладно с Альбертом. С покупкой квартиры они могут подождать. Мы поможем, если будет нужно, но вернуть долг они, конечно, не смогут.

Однако Варя была не согласна.

— Почему же не смогут? У них там в милиции больше всех зарабатывают. Только Алик много пропивает. Говорит, иначе у них нельзя, — горячо объясняла она мужу. — На этой почве и происходят скандалы. Танечка боится, что Альберт сопьется, и потом, где пьянка — там бабы.

— Сегодня же сниму деньги, раз так настаиваешь, — еле сдерживая раздражение от ее упорства, сдался Артём Сергеевич. — Но ты с ними простишься! Поскольку Альберт пьет, и его заработки скорее всего «левые». А это для него может плохо обернуться. Их брак с Танечкой непрочен. Но разве тебя переубедишь?

На это Варя ничего не ответила, только упрямо сжала губы, и он вечером вручил ей то, что она требовала. И хотя, как потом выяснилось, его резоны до нее дошли и посылать деньги жена передумала, может быть, как раз из-за этого, отчуждение между ними возросло, и их отношения стали еще холоднее.

Совместная работа над телепостановкой еще больше сблизила Артёма Сергеевича с Юлией. Из-за неладов с женой он все дни проводил в студии, там же обедал и ужинал. Заключив договор на переработку своей пьесы, Наумов по ходу дела постоянно, совместно с актерами и режиссером вносил коррективы в диалоги и сюжетные повороты спектакля. Как это принято в творческой среде, они с Юлией, несмотря на разницу в возрасте, давно перешли на «ты», вместе ходили в столовую, и уже знали друг о друге почти все.

Художественной руководительнице студенческой труппы было немногим более сорока лет. Она закончила «Щуку» и успела поработать в одном из московских театров, где вышла замуж за своего товарища. Ее муж тоже был на вторых ролях, не блистал красотой, но пользовался успехом у женщин. Он вряд ли на ней бы женился, если бы не забеременела и не родила ему ребенка. Но и после этого не оставил своих привычек, и их семейная жизнь стала сплошной цепочкой его измен, во время которых он исчезал из дому.