Инцел на службе демоницы 3: В аду любят погорячее (СИ) - Блум М.

— Вчера такого роскошного мужика встретила… Веселый, богатый, щедрый такой… — она подцепила застежку на спине и потянула в стороны. — Все коктейли с ним перепробовала! А потом так меня оттрахал… Думала, сегодня стоять не смогу…

Лифчик соскользнул, обнажив упругую грудь — такую сочную, что я невольно позавидовал мужику, про которого она рассказывала.

— Главное, чтобы танцевать смогла, — со смешком бросила ее подружка и, заметив мой взгляд, захлопнула дверь.

Засмотревшись, я чуть не впечатался в пробегающую мимо девчонку, лихорадочно отмечавшую что-то на планшете.

— Какую скидку?.. Тут не распродажа! Двадцать тысяч и ни баксом меньше! — крикнул менеджер с телефоном, уже успевший дойти до другого конца коридора. — Или не звони сюда больше! Нет денег, ищи звезду подешевле!

У меня уже голова шла кругом от всего этого гама. Хотелось взять паузу и перевести дыхание. Однако, не выпуская мой локоть, Би уверенно тащила меня вперед вдоль бескрайнего ряда однотипных дверей.

— Почему у меня гримерка здесь?! — взвизгнула из-за одной из них какая-то девица. — Я хотела на верхнем этаже! Вы что, совсем меня не цените!..

— Гримерки на верхнем этаже расписываются за полгода, — раздался в ответ спокойный, но усталый голос. — Вам надо было…

Дверь закрылась, отсекая остаток беседы. Два работника в синих комбинезонах, кряхтя, протащили мимо огромную колонку. Судя по всему, в этом служебном коридоре не было случайных посетителей — тут тусовались те, кто на концертах находится по другую сторону сцены. Как ни посмотри, я здесь не на своем месте. Я покосился на золотую полоску и гордую надпись “VIP” на своей груди.

— И к чему весь этот пафос?

— Те, с кем мы идем знакомиться, — отозвалась Би, подводя меня к стеклянным дверям лифта, — ценят весь этот пафос, и я хочу, чтобы ты был к нему готов.

— Грушевый?.. Ты издеваешься — грушевый?!..

Опередив нас, к лифту подлетел мужчина в строгом пиджаке, внешне похожий на того, который все еще на весь коридорах договаривался о расценках — взмыленный и растрепанный, как после десяти стометровок, с шальным блеском в глазах и тоже не выпускающий смартфон из рук. Прижимая трубку к уху, он начал яростно стучать по кнопке, будто лифт от этого приедет быстрее.

— Какими глазами ты читала райдер? Там черным по белому, буквами по бумаге написано, что ей нужен гуавовый сок! Гуа-во-вый! А не грушевый! Ты тупая?!

С легким звоном стеклянная кабина подъехала, и двери распахнулись. Менеджер тут же влетел внутрь, а мы с Би неторопливо вошли следом за ним.

— Ты знаешь, что теперь они могут? — отвернувшись от нас, он нажал на кнопку самого верхнего этажа. — Они теперь могут потребовать неустойку! Из-за такой фигни, как гуавовый сок! Кто будет платить?! Ты?!..

Его кулак треснул по стеклянной стенке кабинки так, что та задрожала. Хоть бы лифт не сломался, не хочу слушать его еще пару часов.

— Нравится тут? Может, тоже хочешь звездой стать? — хмыкнула Би в моей голове. — Могу договориться…

Я хмыкнул в ответ. Да как-то не особо. Хватит и бунгало в Таиланде. Явно прочитав мои мысли, она еле заметно улыбнулась уголками губ.

Минуя этаж за этажом, лифт поднимался все выше, и за стеклянными стенками, впечатляя своими размерами, теперь открывался огромный концертный зал. Сцену разрывали огни прожекторов, а толпа с высоты казалась темным колышущимся морем, которое непрерывно разрасталось.

— Я не знаю, как ты это сделаешь! — взорвался в трубку менеджер, нервно дергая галстук на шее. — Мне плевать! Но обшарь весь город, обшарь интернет! Но достань ей этот гребаный гуавовый сок!..

Лифт снова звякнул. Не переставая ругаться, мужчина вылетел первым и побежал к одной из дверей. Мы вышли следом в длинный светлый коридор, практически безлюдный и гораздо дороже отделанный, чем на первом этаже. Вместо суеты тут царил пафос — я буквально чувствовал его в воздухе. Вдоль стен тянулись ряды дверей, на каждой из которой сверкало по крупной золотой звезде. Видимо, здесь располагались те самые вожделенные гримерки, которые надо занимать за полгода, и за одной из них, похоже, сидела та самая тщеславная дама, с которой мы пришли сюда знакомиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Есть одна вещь, — вдруг загадочно произнесла Би, — с которой ты мне можешь помочь…

— И какая?

Не спеша с ответом, она прошла немного вперед к небольшому балкончику — этакой обзорной площадке под самой крышей, с которой, как и в лифте, открывался вид на весь зал.

— Не могу сказать, — Би оперлась на перила. — Твоя голова как открытая книга, из которой много кто может читать. Делиться с тобой планами все равно что сообщать их всем… Скажу только, что нам надо сделать так, чтобы ты стал самым заметным фамильяром ада. Чтобы даже те, кто привыкли быть на виду, — она кивнула на сцену, — обратили на тебя внимание…

Слушая, я не отрывал глаз от бурлящего внизу зала. Зрелище было завораживающим, будто под нами сейчас раскинулся целый город. Летающие огни прожекторов кружились по головам. С каждым мгновением толпа становилась все больше и все взбудораженнее, предвкушая встречу со своими кумирами. Такая уйма людей может создать проблемы, если их обожание перейдет границы. Быть на виду не так уж и безопасно, поэтому освещенную сцену защищали охранники и железные барьеры, которых точно нет вокруг меня. Ну вот на что она опять меня подписывает?

— А в процессе меня случайно не прикончат?

Становиться слишком заметным без охраны как-то не слишком хотелось. На комиконе я уже был самым заметным фамильяром, и там мне это не особо понравилось.

Без малейшего колебания Би мотнула головой.

— Тебе не о чем переживать, я обо всем позаботилась! — деловито заявила она. — За твою безопасность теперь поручились еще двое, кроме меня. И связываться с ними, поверь, никто не захочет. Ни там, — ее палец показал вниз, — ни даже там, — палец ткнул вверх.

— Даже Сэл? — скептически бросил я, понятия не имея, куда в его случае надо тыкать пальцем.

— Он один из поручителей, — отозвалась Би. — Считай, что теперь он твой лучший друг.

На пару секунд я выпал, вспоминая сколько “добра” мне сделал мой новый лучший друг.

— Это как вышло-то?

— Не спрашивай.

— А третий кто?

— Неважно.

Что бы ни происходило, одна вещь оставалась неизменной — охота, с которой Би делилась информацией.

— Но твой третий поручитель, — добавила она, — сделал тебе небольшой подарок. И доверил мне его передать…

Она распахнула ладонь, и среди заплясавшего на ее коже яркого, но холодного пламени из ниоткуда появилась черная бархатная коробочка.

— Это тебе, — с торжественным видом сказала Би и протянула ее мне. — Это особенный подарок. Он крайне редко достается людям. Те, к кому он попадает, это особые люди, и к ним особое отношение. Если сумеешь его оценить, будешь очень благодарен. Надевай и носи!

Заинтригованный, я с интересом подхватил бархатные стенки. И что там? Золотые запонки? Перстень на полпальца? Или зажим для галстука из платины? После лимузина и всего сегодняшнего пафоса можно было ожидать чего угодно. Такое ощущение, что меня посвящали в какое-то элитное братство.

Раздираемый любопытством, я открыл коробочку — и тут же все встало на свои места: и лимузин, и красная дорожка, и вип-проход. Она просто издевалась. Резко захлопнув коробочку, я протянул ее обратно.

— Я не буду это носить.

— И почему? — с полной серьезностью спросила Би.

— Потому что я не в детском саду!

Круче бы были только варежки на резинке. Среди черных бархатных стенок лежало то, что там в принципе не должно было лежать — обычный цветастый железный значок, какие школьники крепят к рюкзакам, с ухмыляющимся анимешным чертиком и ярко-красной надписью по кругу “Не лезь — убьет!” Будь мне лет семь, я, может, и оценил бы этот особый подарок для особых людей. Что вообще за дурацкая хрень?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Эта дурацкая хрень, — Би слегка нахмурилась, — гарант твоей полной и абсолютной безопасности! Пока это на тебе, навредить тебе никто не рискнет. Даже самые отбитые на голову демоны и ангелы!