Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах - Евгений Юрьевич Спицын

и другие персоны. А в Пономаревском Отделе аналогичный «меньшевистский подлесок» был представлен Анатолием Сергеевичем Черняевым, Вадимом Валентиновичем Загладиным, Кареном Нерсесовичем Брутенцом и другими персонами. Но обо всех этих «консультантах», многие из которых оставили довольно подробные и любопытные мемуары[40], мы поговорим чуть позже.

Что же касается П. Н. Демичева, то после ликвидации Бюро ЦК КПСС по химической и легкой промышленности, которое он возглавлял с конца ноября 1962 года, его перекинули на иной участок работы. На ноябрьском Пленуме ЦК 1964 года его ввели в состав кандидатов в члены Президиума ЦК, а уже в конце марта 1965 года он сменит Леонида Федоровича Ильичева на посту председателя Идеологической комиссии ЦК КПСС. Самого же Л. Ф. Ильичева переведут на должность заместителя министра иностранных дел СССР, в которой он пробудет аж до 1989 года, то есть до времен горбачевской перестройки[41]. Как позднее писал известный историк С. Н. Семанов, лично знавший Л. Ф. Ильичева, он был «способным и образованным человеком, но совершенно беспринципным карьеристом», который «занимался непомерным восхвалением Н. С. Хрущева», поэтому «его уход был закономерен и политически правилен»[42].

При этом относительно фигуры П. Н. Демичева в исторической литературе сложились разные мнения. Ряд авторов (Н. А. Митрохин, И. Т. Фролов[43]) уверяют, что в новой должности он «поставил своей целью “борьбу со скрытыми сталинистами”». А их оппоненты (А. С. Черняев[44]) утверждают, что сам Н. П. Демичев был латентным сталинистом и совсем недавно состоял в рядах «шелепинцев», однако вовремя «переобулся» и быстро перешел в лагерь победившей стороны.

Что касается Василия Павловича Мжаванадзе, то он был знаком с Л. И. Брежневым еще с военной поры. Они вместе встретили победу в красавице Праге — первый в звании генерал-лейтенанта и члена Военного совета 21-й общевойсковой армии, а второй в звании генерал-майора и заместителя начальника Политуправления 4-го Украинского фронта. Затем их пути-дорожки надолго разошлись, и вновь они встретились по работе только в мае 1953 года, когда Л. И. Брежнев был возвращен на военную службу и в качестве заместителя начальника Политуправления СА и ВМФ первый раз стал «старшим начальником» В. П. Мжаванадзе, который тогда возглавлял Политуправление Прикарпатского Военного округа. Хотя как члены ЦК Компартии Украины они, безусловно, периодически встречались на Пленумах ЦК КП(б)У.

Новый этап их совместной работы наступил после разгрома знаменитой «антипартийной группы», когда Л. И. Брежнев уже в статусе секретаря ЦК был переведен в состав полноправных членов Президиума ЦК, а В. П. Мжаванадзе, будучи уже почти четыре года Первым секретарем ЦК Компартии Грузии, стал кандидатом в члены этого высшего партийного органа.

Кстати, мало кто знает, даже среди профессиональных историков, что после тяжелого заболевания Ф. Р. Козлова, когда Н. С. Хрущев вынуждено пополнил Секретариат ЦК Л. И. Брежневым и Н. В. Подгорным, он намеревался перевести в Москву и В. П. Мжаванадзе. Об этом он уведомил своих коллег на заседании Президиума ЦК 7 июня 1963 года, заявив, что он станет еще одним секретарем ЦК и будет заниматься «вопросами по армии»[45]. Однако спустя две недели Н. С. Хрущев отказался от этой идеи и уже на Пленуме ЦК даже не упомянул о данном предложении, тем более что сам Василий Павлович вовсе не горел желанием перебираться из Тбилиси в Москву.

Не менее интересной фигурой в составе «брежневской группы» был Шараф Рашидович Рашидов, который еще при И. В. Сталине в августе 1950 году возглавил Президиум Верховного Совета Узбекской ССР. На этом посту он «пережил» трех руководителей Компартии Узбекистана, в том числе С. К. Камалова, которого и сменил на посту Первого секретаря ЦК в марте 1959 года. Как уверяют ряд осведомленных авторов (А. И. Вдовин[46]), причиной такого стремительного взлета по партийной линии стало то, что Ш. Р. Рашидов не поддерживал так называемую «вторую коренизацию кадров», принявшую особо масштабный и извращенный характер при его предшественнике, базой которой стала открытая исламизация не только повседневной жизни узбеков, но довольно большой части партийно-государственного аппарата республики. Совершенно очевидно, что такого рода «коренизация» не имела поддержки в Москве, особенно со стороны главного партийного идеолога М. А. Суслова. Поэтому было принято решение сменить руководство республики. Как утверждают ряд известных авторов (С. Р. Ризаев, Ф. И. Раззаков[47]), главными претендентами на пост Первого секретаря ЦК Компартии Узбекистана были Ш. Р. Рашидов и А. А. Алимов, который тогда занимал пост первого секретаря Самаркандского обкома партии. За эту кандидатуру очень активно ратовал бывший глава Узбекистана Нуритдин Акрамович Мухитдинов, ставший к тому времени авторитетным членом Президиума и Секретариата ЦК. Однако сам Н. С. Хрущев и его коллеги по Президиуму ЦК, в том числе Л. И. Брежнев, прислушавшись к мнению «узбекских товарищей», остановили свой выбор на фигуре Ш. Р. Рашидова[48].

В результате 14 марта 1959 года на Пленуме ЦК Компартии Узбекистана «за допущенное засорение кадров политически неблагополучными элементами» и «примиренчески-покровительственное отношение к националистическим проявлениям» С. К. Камалов, а также секретарь ЦК по идеологии Х. Т. Турсунов и глава республиканского правительства М. З. Мирза-Ахмедов были сняты со своих постов. Первым секретарем ЦК КП Узбекистана стал «самаркандец» Шараф Рашидович Рашидов, а главой Совета Министров УзССР был назначен «ташкентец» Ариф Алимович Алимов. Это был своеобразный компромисс между двумя конкурирующими кланами, однако он продержался недолго. Как только Н. А. Мухитдинов попал в хрущевскую опалу, в конце сентября 1961 года А. А. Алимов был тут же снят со своего поста и переведен в Москву на скромную должность в ЦСУ СССР.

Вскоре после отставки Н. С. Хрущева, в ноябре 1964 года, в Ташкенте прошли торжества в честь 40-летия образования Узбекской ССР, на которые прибыл сам новоиспеченный Первый секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев. Он довольно благожелательно относился к руководителю республики, первое знакомство с которым состоялось еще в 1954 году, когда он прибыл в Алма-Ату на пост второго секретаря ЦК Компартии Казахстана. Со временем рабочие контакты между ними стали только возрастать, особенно когда в октябре 1961 года Ш. Р. Рашидов вошел в состав кандидатов в члены Президиума ЦК.

Тем не менее, судя по документам и свидетельствам целого ряда историков (С. Р. Ризаев, Ф. И. Раззаков, А. И. Вдовин[49]), вскоре после окончания торжеств, уже в декабре 1964 года, недруги Ш. Р. Рашидова из «ташкентского» клана предприняли попытку отрешить его от власти. Основной удар по нему был нанесен на Ташкентской объединенной областной партконференции, где заместитель заведующего Оргпартотделом Ташкентского обкома В. У. Усманов обвинил Ш. Р. Рашидова во всех смертных грехах, в том числе «лизоблюдстве перед Н. С. Хрущевым» и протаскивании на ключевые позиции в органах власти своих «многочисленных родственников и лично преданных людей». Однако эта атака на Ш. Р. Рашидова была умело отбита, прежде всего в выступлениях первых секретарей Ташкентского горкома и обкома партии К. М. Муртазаева и М. А. Абдуразакова.

Немаловажную роль сыграла и твердая позиция Москвы. Л. И. Брежнева, М. А. Суслова и других вполне устраивала фигура Ш. Р. Рашидова по многим причинам и не в последнюю очередь потому, что у него сложились хорошие рабочие отношения с