Фантомы - Татьяна Александровна Бочарова

Он резко ткнул пальцами зверьку в бока. Кошка подскочила и покосилась на него, как на идиота, не привыкшая к такому обращению. Мужчина смеялся.

– Оставь кошку в покое, будь добр, – попросила Лина неодобрительно и услышала вибрацию своего телефона в другой комнате.

– Алло, – говорила она уже в спальне, – привет, Олег. Да, все нормально. Отмечали сегодня юбилей шефа. Нет, на работе просто. Ну с некоторыми он дальше поехал куда-то. Я – нет. Я дома. Нет, немного шампанского так, чисто символически. Все спокойно у меня, кормлю кошку, никаких происшествий. Не завидуй, я сама до этого давно не пила. Хорошо, приедешь, устроим вечер с новозеландским совиньон блан. И французским кино.

Она звонко рассмеялась.

– Не буду! Не буду я твои ужасы смотреть. Я потом спать не смогу. Нет. Ты потом уедешь, а мне спать одной. Ладно. Да, давай. До завтра, милый. Я тоже. Хорошо.

И что в нем милого, в самом деле? Лина вздохнула, раскинувшись звездочкой на кровати. Вздохнула еще раз. Поплелась на кухню.

– Ром… – глядела она на него пристально, – знаешь…у меня капсулы закончились, кажется…

Он смотрел на нее выжидательно. Лина кусала губы.

– В общем…в общем, кофе не будет. Езжай домой, пожалуйста.

– Ангел мой… – проговаривал он ласково, подходя к ней, – мне до дома от тебя минимум полтора часа. Так сразу и выгонишь?

– Ром…

– Ты сама меня звала, – взывал он к ее совести, качая головой, как змей перед броском.

– Не звала. Я просила меня подвезти, потому что выпила.

Он ухмыльнулся:

– Ты думаешь, я ничего не вижу и не понимаю?

– Я думаю, ты видишь не все и понимаешь не все.

Некоторое время они гипнотизировали друг друга, молча играя в гляделки, противоборствуя обоюдно упертыми, строгими, серьезными, сосредоточенными взглядами. Воздух стал неприятно плотным, как крутой холодец.

Вдруг Рома резко прижал ее к стене, схватил за подбородок, настойчиво врываясь языком в ее рот. Она вывернулась, задышала жадно от скоропостижности, словно кислорода не хватало. Казалось, она вот-вот упадет в обморок. Глаза распахнулись шире возможного. Мужчина использовал запрещенные приемы. Он с усилием повернул к себе лицо девушки, снова захватнически проваливаясь сквозь ее губы. Язык его сделался жестким, как кинжал, настойчиво прорезающий себе путь в ее ротик. Возбуждение неслось по ней раскатистыми, устрашающе исполинскими волнами, словно во время шторма в океане на все 12 баллов по Бофорту, сокрушительно проглатывающими беспомощные корабли на своем пути. Губы горели. Язык жгло. Она схватила его тело, жадно впиваясь пальцами в спину, ногтями сквозь футболку. Они целовались дико, по-животному, небрежно вылизывая друг друга снизу вверх от подбородка до носа, затем горизонтально по губам. Вздрагивая, вжимаясь друг в друга еще сильнее, сцепляя языки в бешеном танце. Он сдернул халат с плеч, приспуская его и высвобождая грудь. Сжал ее жадно, но в то же время стараясь нежнее. Провел носом по коже, дразня. Она выгнулась ему навстречу. Из груди вырывались непослушные стоны. Он приблизился губами к соску, давая ей почувствовать свое жаркое дыхание. Тело ее потряхивала дрожь. Он легонько провел по соску большим пальцем. Она вздрогнула, выгнулась, запрокинула голову, простонала. Мужчина довольно улыбнулся, наслаждаясь яркими откликами ее тела. Она несдержанно давила ему на спину, прижимая к себе. Он лизнул сосочек, лизнул еще, лизнул другой, играясь и пальцами. Девушка заизвивалась по стене пойманной ящеркой. Ее сладкие стоны заполнили все пространство. Он властно схватил ее руку и положил на свой член. Она гладила его через одежду, то сжимая весь, то робко проходясь пальчиками по одной только головке. Стала стягивать с него штаны. Мужчина опустился вниз, занырнул к ней под юбку и стал работать языком, заставляя подкашиваться ее и без того ватные ноги. Она запустила пальцы в его густые темные волосы, прижимая к себе голову, и еще немного расставляя свои ножки, подавалась вперед, к нему, к его губам. Девушка то и дело вздрагивала от искр, сверкающих в ее теле яркими вспышками. Мужчина гладил ее ноги, бедра, животик.

– Поднимись… – выдыхала она тихо, – поднимись ко мне…

Он послушно поднялся и они влажно поцеловались.

– Трахни меня…я больше не могу…

Он тут же вставил ей свой член, рыча от возбуждения, и резво, нетерпеливо задвигался. Ее заводили его грубость, властность и напор. Мужчина принялся покусывать шею девушке, будто придушивая свою добычу.

– Без следов, только без следов… – просила Лина слабым голосом.

– Да, моя госпожа, – соглашался он на все, о чем она просила.

Он рывком развернул ее к стене, потянув на себя за бедра и шлепая по заднице. Она громко вскрикнула, выгибаясь и сползая по стене. Мужчина скинул с нее одежду и, любуясь, гладил ладонью по красивому изгибу ее спинки, по нежнейшей бархатистой коже. Руки его потряхивало от перевозбуждения. Он остановился в ней, чтоб не кончить так сразу, чтоб длить момент, ощущая сокращения ее мышц.

– Я чувствую тебя… – шептал он.

Его голос расходился по ней мурашками.

– А я тебя…

– У тебя такая нежная кожа…я и забыл…

Лина развернулась, добродушно улыбаясь и утаивая, что раньше кожа такой вовсе и не была. Это нынешний образ жизни – скрабы, дорогие масла для душа, уходовые крема для тела, обертывания, баня, регулярные поездки на море и к солнышку. Да и в питании обилие дорогих и качественных фруктов, овощей, ягод круглый год делали свое дело. Раньше, когда они с Ромой состояли в отношениях, ей и не снился такой уровень жизни. Казался непозволительной роскошью, недостижимым. А теперь стал ее нормой.

Она увлекала мужчину в спальню, нетерпеливо снимая его футболку. Повалила на кровать, залезла сверху и заездила щеками по его торсу, по волосам на груди, заездила всем телом по его телу, как давно мечтала, вздрагивая от соприкосновения своих сосков с его кожей.

– Хочу тебя всего целовать…

Она стала жадно облизывать его тело, впиваясь пальцами. Его шею, плечи, руки…целуя и покусывая.

– Это я хочу тебя всю целовать, – перевернул он ее, наваливаясь на девушку всем своим весом, также жадно, по-животному, облизывая все ее тело.

Его пальцы настырно провалились к ней в рот и она послушно посасывала их. Он вошел в нее, нависая над ней медведем. Ей нравилось чувствовать себя маленькой и беспомощной под ним. Он проталкивался вглубь, рыча от возбуждения. Каждая его фрикция пронизывала ее до макушки, заполняя до краев той страстью и похотью, что фонтанировали из него. И даже так она не могла насытиться им, а он ею.

– Моя, моя, моя… – шептал он ей рыком и неаккуратно лизал по губами и щекам диким зверем.

Слова его пронизывали еще глубже, чем член.

– Ты моя девочка…ты моя любимая… – говорил он и слегка придушивал ей хрупкую шейку, снова