Второе первое впечатление - Салли Торн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ни одной цветной наколки. Мне хочется достать пенал с цветными карандашами и приступить к работе. Я начала бы с большой распустившейся розы на предплечье. Но на самом деле использовала бы розовую губную помаду. Скошенный кончик как раз подойдет для лепестков, каждый из которых не больше следа от накрашенных женских губ.
Парень поворачивает голову, инстинктивно чувствуя на себе мой взгляд, но на меня не смотрит. Я сверлю глазами бетонное покрытие под ногами, пока он не отворачивается. Затем прижимаю руку к горлу, чувствуя, как сильно бьется сердце. Интересное развитие событий: мое тело неожиданно понимает, что ему двадцать пять.
Мелани велела мне рискнуть и улыбнуться какому-нибудь парню. Я пристально оглядываю себя. Мама однажды сказала, что у меня красивые икры. Мое отражение в окне автомобиля вполне приемлемое, даже симпатичное, если сделать лицо попроще.
Представьте, каково это быть парнем. Каково это сидеть на подтянутой, тугой заднице, которая не растопыривается, точно курица, когда садишься? Если бы я хотя бы на день превратилась в мужчину, то в течение первого часа таскала бы на себе тюки сена, чтобы хорошенько пропотеть. После чего набралась бы мужества расстегнуть молнию на штанах, чтобы решить, является ли возможность увидеть пенис приоритетным направлением движения вперед. Минута-другая – и «роллс-ройс» насытился, а парень продолжает сидеть неподвижно. Второго шлема я не вижу. Но зато есть плотно набитый рюкзак. Теперь меня волнует молния уже на других штанах.
Я запираю автомобиль. Проверяю каждую дверь. Едва слышно говорю себе:
– Я заперла двери автомобиля.
И, почти убедив себя, вхожу внутрь, чтобы заплатить.
Пока я зависаю над мягкими на вид плитками шоколада для Ренаты, мои уши улавливают приглушенный разговор по телефону служащего заправки:
– Похоже, он собирается его украсть.
Я кидаюсь к окну проверить автомобиль, но Татуированный Парень сидит, где сидел. Я выкладываю покупки на прилавок.
Служащий говорит в трубку:
– Прошло больше десяти минут. Он заправил мотоцикл, не может заплатить и теперь решает, что делать. – Служащий сканирует мои покупки и шепотом озвучивает общую сумму, одновременно продолжая разговор по телефону: – Ага. Как только он включит зажигание, я вызываю копов.
Я бросаю взгляд в грязное оконное стекло. Судя по понуро опущенным плечам и задумчивому выражению лица, парень переживает ужасный момент жизни. А я-то, глупая, забыла обо всем, когда восхищалась его задницей. Потом заподозрила парня в краже. Интересно, у него действительно нет денег? В свое время я оказалась в аналогичной ситуации. Я всего несколько недель находилась в свободном плавании, вдали от родного дома, и мою кредитную карточку отклонили. Я тогда покраснела как рак, едва сдерживая слезы. Какая-то добрая женщина заплатила за меня и исчезла в ночи. Единственное, что она сказала, было: «Заплати за другого».
Пора отдать мой кармический долг.
– Я заплачу за него. Сколько с меня? – Я выуживаю заветную стодолларовую банкноту.
Служащий кладет трубку:
– Двадцать долларов. Какая вы милая.
Сказано это таким тоном, что я отнюдь не чувствую себя такой уж милой.
Я уже готова открыть дверь автомобиля, но тут из громкоговорителя раздается голос служащего автозаправки:
– Колонка номер два, благодари своего доброго самаритянина. За твой бензин заплатили. Можешь ехать.
Мы здесь единственные клиенты. Лучший вариант для меня – просто растаять в ночи. Я предпринимаю попытку. И слышу за спиной голос Татуированного Парня:
– Мэм, спасибо большое.
– Нет проблем. – Я вожусь с ключами от машины и роняю покупки. – Не стоит благодарности.
– Вы спасли мою жопу… Я хотел сказать, мою задницу. У меня еще никогда не было такого паршивого дня. – Приблизившись, он добавляет: – Я где-то посеял свой бумажник. Впрочем, я всегда его нахожу. В мире полно добрых самаритян вроде вас. Если дадите свои координаты, я при первой же возможности вышлю вам деньги.
– Совершенно необязательно, – отвечаю я, но теперь он прямо у меня за спиной.
Я даже чувствую запах его хлопковой футболки. Я опускаю глаза на свои лоферы и вижу крупные руки в наколках, собирающие с земли продукты, которые я уронила.
Не стану говорить: «Заплати за другого». Мужчины, возможно, сочтут это девчоночьими глупостями. Впрочем, нужно постараться, чтобы было что рассказать Мелани. Я разворачиваюсь.
– Ну вот и все. – Собрав шоколадки, он выпрямляется. На его лице написано неприкрытое удивление. Секунда-другая – и из его груди вырывается радостный клич. Он смотрит на небо и орет во весь голос: – Боже мой, ты выглядишь просто обалденно! – (Неужели Мелани заплатила блестящему местному актеру, чтобы меня взбодрить?) – Вот блин! Это круто. Ты меня сделала. – Не дождавшись ответа, он продолжает: – Могу честно сказать, если посмотреть на тебя со спины, то у тебя здорово получилось. – У него симпатичная белозубая улыбка и манера откидывать волосы назад. – Люблю костюмированные вечеринки. А можно мне с тобой?
Его стройное мускулистое тело содрогается от смеха. Оно явно хорошо накачано. Парень стоит так близко, что на секунду у меня слова застревают в горле. Наконец я обретаю дар речи:
– Прошу прощения?
Он смотрит на мою грудь с неприкрытым одобрением. Очки, в которых я работаю за компьютером, висят на цепочке на шее.
– Гениально, – благоговейно произносит он и снова разражается смехом. – Ты что, решила выбрать костюм одной из героинь сериала «Золотые девочки»?
– Нет…
– Тебе не хватает лишь нитки жемчуга и трости. Нет, вы только посмотрите на эти бабушкины туфли! – Он произносит это с ворчливым одобрением в голосе и шутливо наступает мне на ногу. – Ты даже раздобыла старушечий автомобиль в тему. Надо же, ты все продумала. – Он смахивает слезы с глаз. – Ты похожа на Бабулю Твити.
– Совершенно необязательно быть таким грубым. – Эти чопорные слова вырываются у меня, прежде чем я успеваю сообразить, что мне следовало сказать: «Ну да, я еду на грандиозную вечеринку и надеюсь, что мой костюм займет первое место».
Не уверена, что я помогла человеку, который действительно в этом нуждается. Татуировки – штука дорогая, а их у него – на кругленькую сумму. Джинсы, не типичные для байкера, с кучей швов и диагональных линий, явно дизайнерские. Мои глаза, привыкшие к комиссионкам, обнаруживают крошечный логотип на кармане: «БАЛЬМЕН». Очень, очень дорого.
Парень замечает мой интерес. Его губы изгибаются в озорной ухмылке.
– Итак, сколько тебе лет? Ты, случайно, не восьмидесятилетняя старушка, сделавшая подтяжку лица?
– Сколько мне лет, тебя не касается. – То, что меня давно подмывало сказать резидентам
