Открыватели - Сергей Трищенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да ну? – удивился Серёжка.
– Ну да, – подтвердил Пантелеймон.
– Ну, тогда… – Серёжка задумался, – тогда мы сможем побывать и в сказках!
– А то! – согласился Пантелеймон. – Главное – найти туда дорогу…
– А помнишь, как в сказках: в тридевятом царстве, тридесятом государстве… камень на распутье, три дороги…
– Или маленькая незаметная трещинка в стене…
– Давай, открывай следующую! – загорелся Серёжка.
Следующая «дверь» открывалась с трудом. Она чуть ли не пищала, но всё же помаленьку стены раздвигались. Тут уж Серёжка не выдержал и бросился на помощь Пантелеймону. Вцепился одной рукой в одну сторону намечающегося прохода, другой – в другую, и что было сил надавил в обе стороны.
Помогли его усилия, или же что-то другое, но стены пошли быстрее. Однако недолго: разойдясь сантиметров на двадцать, остановились, и дальше двигаться не пожелали.
– Хватит! – отдуваясь, произнёс Пантелеймон. – Пролезем.
– Сначала посмотрим, надо ли лазить, – охладил его пыл также отдувающийся Серёжка. – А то влезем в какое-нибудь болото…
Он заглянул в образовавшуюся узкую щель с необычайно толстыми стенами – по полтора метра с каждой стороны, не меньше. Такого тоже пока не встречалось.
– Ого! – воскликнул Серёжка. – Да тут настоящая золотая осень!
– Что, опять дождик? – уточнил Пантелеймон.
– Нет! Золотые монеты на деревьях растут! И на землю падают! Созрели, значит… И небо – синее-пресинее!
– Ух, ты! – Пантелеймон тоже просунул голову в щель. – Давай протиснемся!
– А вдруг застрянем? – забеспокоился Серёжка.
– Ну… давай ещё малость подналяжем. Ещё бы сантиметров на пятнадцать раздвинуть…
Они вновь принялись тянуть стены – на этот раз каждый в свою сторону, но стены заупрямились и не пожелали расходиться дальше. Луч фонарика плясал по толстым стенам.
– Может, я мешаю? – нехотя признался Серёжка. – Попробуй сам…
– Нет, когда ты прошлый раз вцепился, мне сразу стало легче, – успокоил друга Пантелеймон. – Я думаю, ты скоро и сам сможешь открывать. Но сначала хорошо бы научиться видеть, где они находятся…
Он влез между стенами, словно Геракл между скалами, и упёрся, что нашлось сил, раздвигая их. Но стены если и сдвинулись, то совсем незаметно.
– Ладно, – вздохнул Серёжка. – Давай пробовать так…
Он осторожно, боком, протиснулся между стенок. Они не были кирпичными, как следовало ожидать, учитывая кирпичность подвальной стены. И ни на какой другой материал, известный на Земле, тоже не смахивали. Больше всего материал стенок напоминал чёрно-зелёное стекло. Но при этом не холодил кожу, а казался тёплым при прикосновениях. И в глубине его будто бы виделось какое-то скрытое движение. Словно волны перекатывались внутри, наподобие морского прибоя.
Идти между стенок было очень неприятно: казалось, они вот-вот сомкнутся. И тогда останешься в них, словно муха в янтаре.
Серёжка втягивал живот и ругал себя за пристрастие к сладким булочкам.
Пантелеймону на этот счёт было проще: он выглядел худее Серёжки. Но и ему пришлось протискиваться боком.
– Вот это да! – ахнул он, когда выбрался на открытое пространство.
Во все стороны – до самого горизонта, насколько хватало глаз – тянулись бесконечные ряды приземистых кряжистых деревьев. И на каждом вместо листьев висели тяжёлые золотые монеты. Некоторые успели упасть, и лежали внизу крупными кругляками, продавив мягкую почву. Остальные пока висели.
– Наверное, не созрели, – предположил Серёжка, трогая один висящий кругляшок. – Видишь, зеленцой отдаёт.
– Неужели настоящее золото? – спросил Пантелеймон, поднимая с земли монету. Монета была большая, с его ладошку. И толщиной с неё же.
– А то! Чувствуешь, какая тяжеленная! – Серёжка тоже подобрал монету.
– А может, свинец… покрашенный. Как фальшивомонетчики в средние века делали.
– Ага! И на деревьях поразвесили. Давай наберём, покуда никто не пришёл.
– А кто может прийти? – удивился Пантелеймон.
– Да кто-нибудь! Видишь, деревья посажены рядами. Как в саду. Значит, кто-то их специально посадил. А сейчас как раз наступает время уборки урожая. Вот он сюда и придёт, собирать. Давай возьмём, сколько в карманы влезет!
Друзья быстренько зашарили под ближайшими к выходу деревьями.
– Гляди, червивая! – Пантелеймон показал Серёжке золотую монету, явно прогрызенную червячком: отверстие было точно такое же, какое обычно червячки оставляют на яблоке. – Даже пробочкой прикрыто. Значит, червячок внутри. Отец так учил распознавать…
– Ничего себе! – воскликнул Серёжка. – Зачем нам червивые? Надо брать хорошие…
И принялся более внимательно отбирать монеты, прежде чем положить в карман.
Пантелеймон попытался сорвать несколько золотых с ветки, но это ему не удалось. А висящие на деревце монеты отчаянно зазвенели, словно призывая на помощь.
И сразу же послышались странные низкие звуки: будто кто-то далеко-далеко начал медленно бить в огромный барабан.
– Гроза, что ли? – поднял голову Пантелеймон и оглядел безоблачное небо. – Гром вроде гремит…
– Бежим! – шепнул ему Серёжка. – Идёт кто-то! Это топот его ног!
И Серёжка оказался прав: кто-то большой и тяжёлый шёл прямо к ним. Но пока ещё очень далеко: тёмная фигура от колен возвышалась над верхушками деревьев, шагая между рядами. А ведь ребятам деревья едва доходили до подбородка! И каждый шаг великана отдавался в земле далёким ударом, похожим на барабанный бой.
Стараясь не шуметь и не задевать деревья, чтобы не вызвать нового звона и тем самым не обнаружить себя, мальчики бросились по своим следам к оставленному открытым проходу.
– Надо бы следы замести! – предложил Пантелеймон, глядя на глубоко вдавленные в почву отпечатки ног.
– Надо, – согласился Серёжка. – А чем? Сбегать за веником?
– Может, ветку отломать? – предложил Пантелеймон и потянул за ближайшую. Но ветка не обламывалась. Зато монеты зазвенели с новой силой. Топот шагов ускорился.
Тогда друзья наскоро, кое-как, пальцами рук заметелили последние два-три метра следов.
– Пусть думает, что мы прилетели по воздуху! – протискиваясь сквозь узкий проход, пропыхтел Серёжка.
– А вдруг он отыщет проход? – предположил Пантелеймон. – И залезет к нам? За своими деньгами.
– Давай вернём монеты! – согласился Серёжка.
Они остановились, вернулись обратно и расшвыряли монеты в разные стороны – чтобы те не лежали одной кучечкой, и неведомому преследователю стало непонятно, откуда их бросили. И чтобы он не смог обнаружить проход в их родной мир.
Очутившись дома, задвинув стены и тщательно проверив, не осталось ли где случайно маленькой щёлочки – в этом пришлось полагаться на интуицию Пантелеймона – друзья решили немного передохнуть. А заодно и удостовериться, что никто с той стороны не попытается проникнуть к ним.
– Ну и приключеньице! – пробормотал Серёжка, приваливаясь к тёплой кирпичной стене (неподалёку проходила труба горячей воды). – Жаль, что не удалось утащить ни одной монетки!
– Да, жаль, – согласился Пантелеймон. – Но они же все червивые!
– Нет, я нашёл парочку нормальных, – возразил Серёжка.
– Ну и что? Какие они нормальные, если их червяки едят! А, может, они ещё и гниют вдобавок!
– Тогда это не золото, а что-то другое… Несмотря на тяжесть.
– Ну, значит, и жалеть не о чем!
Подождав с полчасика, и убедившись, что никто не пытается пробраться в наш мир, друзья приободрились.
Серёжка расхрабрился настолько, что попросил Пантелеймона – хотя и немного дрогнувшим голосом:
– Слушай, Пантелеймон, а давай… я попробую открыть?
– Попробуй, – согласился тот. – У тебя, вроде, получается… Начинает получаться. Предыдущий, считай, вместе открывали.
Окрылённый, Серёжка вцепился в указанную Пантелеймоном трещину. Но сделал это так быстро, что ногти соскочили и неприятно проехали по оштукатуренной стене. Серёжка поморщился.
– Осторожней, а то ногти сорвёшь! – предупредил Пантелеймон. – А это больно! Я один раз сорвал ноготь…
Серёжка потянул осторожнее.
Стена раскрылась так незаметно и легко, будто её специально смазали маслом. Но не намного: лазом шириной сантиметров сорок. И высотой в пятьдесят-шестьдесят.
А в образовавшемся проёме завиднелся тот же самый подвал, в котором они сами находились. Серёжка сначала подумал, что он сгоряча каким-то образом натурально раздвинул стену и увидел то, что находится в помещении по соседству. Но нет: в проёме вырисовалась именно эта комната: стоял тот же стол, тот же диван, и лежали те же деревянные ящики. Поле зрения немного перекрывал холодильник, за которым и раскрылся проход.
