Проклятый. Hexed - Кевин Хирн

Безмерно признательный за помощь, пытаясь игнорировать отвратительную вонь, я послал земле благодарность через татуировки, общаясь с элементалем на эмоциональном уровне, так как человеческие языки ничего для него не значили.

«Друид благодарен. Помощь приветствуется», – сказал я.

Элементаль покраснел, довольный победой и собой, и тут же предложил исправить ущерб, нанесенный моей лужайке, дереву и кустам, чтобы тут не осталось следов ада, и я благосклонно согласился. Элементаль не мог решить, что делать с останками демона: голова и грудная клетка превратились в куски черной смолы, но живот и ноги практически не пострадали, и они явно не принадлежали нашей реальности. Элементаль не хотел, чтобы демон погрузился в землю, но понимал, что я не могу засунуть огромное тело в мусорный контейнер.

И я сделал ему предложение: заключить тело демона в камень, сжать его так, чтобы оно превратилось в жидкость, и оставить мне каменный бочонок с пробкой рядом с днищем. Я отдам его знакомым вурдалакам (на самом деле их знал Лейф, они даже были у него на быстром наборе), и они устроят вечеринку, потому что сок демона для них подобен «Егермейстеру»[14], а потом вернут вычищенную бочку, после чего ее сможет поглотить земля. Элементаля такое решение порадовало, и он тут же приступил к работе.

– О’Салливан? – Неуверенный голос вернул меня в земную реальность.

Мистер Семерджан.

– Да, сэр, чем я могу вам помочь?

Моя лужайка снова стала совершенно нормальной, такой, как прежде, – кустарник и мескитовое дерево выглядели просто превосходно. Однако присутствие на ней кактуса сагуаро, который при помощи своих многочисленных рук мял камень, словно кусок глины, под громкий хруст ломающегося хитина, требовало комментариев.

Мой сосед поднял трясущийся палец и указал на сагуаро.

– Живой кактус с руками… и большой жук… и ты, ты жуткий ублюдок. Кто ты такой?

Я засунул руки в карманы и победно улыбнулся соседу.

– Я Антихрист, кто же еще?

В ответ мистер Семерджан потерял сознание, что меня сильно удивило. Я ожидал, что он начнет в грубой форме выражать свое недоверие, что-то вроде среднего пальца или подробного описания промежности… он же только что видел огромного демона и небрежно предложил с ним разобраться, как крутой парень. В таком случае почему упоминание имени христианского чудовища заставило его упасть в обморок? Он же мусульманин, клянусь свободной любовью Флидас!

На самом деле его обморок явился благословением. Когда он придет в себя, все будет в полном порядке, а я скажу, что ничего не случилось. Если же он попытается кому-нибудь рассказать о том, что видел, ему никто не поверит. Рана на моем плече уже начала заживать.

Элементаль закончил работу и оставил каменный бочонок, наполненный дистиллированным демоном, на подъездной дорожке, где я смогу с легкостью его замаскировать, пока не приедут вурдалаки и не погрузят его в свой грузовой автомобиль-рефрижератор. Сонора попрощался и погрузился обратно в мою лужайку, откуда появился, оставив все в идеальном порядке, словно здесь не происходило ничего сверхъестественного. Моя лужайка выглядела ухоженной и свежей.

«Опасности больше нет?» – спросил с заднего двора Оберон.

«Да, можешь выходить. Мне нужно сделать пару звонков».

Сначала я набрал 911 для мистера Семерджана, теперь у меня имелась официальная причина для заботы о его здоровье. Если он придет в себя и начнет называть меня Антихристом, то получит солидную дозу успокоительных или на него наденут симпатичную смирительную рубашку. Потом я позвонил своему дневному адвокату Халу Хёуку, чтобы он дал мне телефон вурдалаков. Едва ли Лейф захочет сейчас на меня работать, к тому же в данный момент он наверняка завтракал студентом УТА[15].

После того как я позвонил вурдалакам, за мистером Семерджаном приехала «Скорая помощь», и я подождал, когда его увезут, пришло время для звонка Малине Соколовской.

– Привет, Малина, – сказал я, заранее наслаждаясь предстоящим разговором. – Я все еще здесь. Твое простенькое заклинание не сработало.

– Значит, и тебя атаковали? Вот суки! – прорычала она. – Будь они прокляты!

Малина была явно выведена из равновесия, прежде в разговорах со мной она неизменно оставалась корректной.

– Теперь мне стало интересно – кто еще оказался под ударом и кто еще мертв?

Я рассчитывал совсем на другой ответ.

– Подожди. Какие суки? И кто мертв? Малина, кто мертв?

– Тебе лучше приехать, – сказала она и повесила трубку.

Глава 4

«Кажется, ты что-то сказал о суках?» – с надеждой спросил Оберон.

– Да, но не о тех, что ты думаешь, к сожалению, – вслух ответил я. – Ты все еще хочешь побегать, приятель? Нам нужно нанести визит Малине Соколовской.

«Она ведьма и не любит собак, верно?»

– Ну, если честно, я знаю не слишком много ведьм, которые любят собак, так что едва ли она является исключением. Ведьмы относятся к числу тех, кто обожает кошек.

«В таком случае могу я получить свою колбасу до того, как мы к ней пойдем?»

– Конечно. – Я рассмеялся. – И спасибо, что напомнил. Я только схожу в дом за мечом. На сей раз я хочу быть готов ко всему. Постоишь на страже?

«Конечно».

Я сходил в дом, чтобы взять Фрагарах, старый ирландский меч, способный рассекать доспехи, как туалетную бумагу, и забросил его себе за спину, чтобы рукоять торчала из-за правого плеча. Когда я остановился возле холодильника, чтобы сделать пару глотков натурального ягодного сока, Оберон позвал меня с крыльца.

«Аттикус, возле дома появился прохожий, от которого пахнет не как от человека».

Я засунул бутылку с соком обратно в холодильник и поспешил к двери.

«Но он не пахнет как демон?» – спросил я.

«Нет. Он пахнет как собака, но не совсем».

Я распахнул дверь и увидел стоявшего на улице стройного индейца. Его прямые черные волосы падали на плечи из-под ковбойской шляпы, он был в футболке без рукавов, голубых джинсах и потертых коричневых сапогах. В левой руке он держал заляпанный жиром коричневый бумажный пакет, а на лице у него застыла усмешка.

Он лениво помахал мне правой рукой.

– Добрый вечер, мистер Друид, – неспешно и дружелюбно заговорил он. – Я полагаю, ты знаешь, кто я такой?

Я немного успокоился и решил, что мне следует говорить столь же неспешно. Таким образом, я помогу ему расслабиться, и у него будет больше оснований мне верить. Первое правило, чтобы быстро вписаться в окружающую среду: разговаривай как местные. Стоит появиться иностранному акценту, и люди сразу настораживаются – лучший способ вызвать ксенофобию. Они сразу видят в тебе чужака, а не брата – таков один из основополагающих аспектов человеческой природы, о котором, как мне кажется, Лейф начал забывать. То же самое можно сказать про диалекты и местные акценты, вот почему у меня навязчивая идея – правильно имитировать чужую речь. Спросите любого янки из Бостона, когда их задерживает полиция в Дип Саус, и они вам скажут, что акцент имеет значение. Поэтому я не стал спешить с ответом, словно у меня впереди был целый день, чтобы завершить предложение, потому что именно так говорил мой гость.

– Конечно, Койот. Вопрос только в том, какое племя ты сейчас представляешь.

– Я представляю дине́, – ответил он, назвав истинное имя племени, которое в Соединенных Штатах называют навахо. – Ты не против, если я зайду и немного у тебя посижу?

– Конечно, нет, – сказал я. – Но ты застал меня не в самый лучший момент для приема гостей. К моему стыду, в моем доме нет табака.

– О, все нормально. Я выпью пива, если у тебя есть.

– Ну, с этим я справлюсь. Присаживайся на крыльце, я сейчас вернусь.

Я метнулся в дом и вытащил из холодильника пару бутылок «Стеллас», пока Койот подходил к крыльцу. Когда он устраивался в кресле, я успел откупорить обе бутылки. Одну из них я протянул ему, и он улыбнулся.

– М-м-м-м, необычное пиво, – сказал он, взяв бутылку из моих рук и внимательно изучая этикетку. – Благодарю тебя, мистер Друид.

– Милости просим.

Мы оба сделали по глотку, одобрительно вздохнули, как положено мужчинам, а потом он протянул мне пакет, который держал в левой руке.

– Я принес колбасу для твоего пса. Ты не против, если я его угощу?

«Колбаса! – Оберон бешено завилял хвостом. – Я уловил приятный запах!»

– А какая колбаса?

Койот рассмеялся.

– Старая паранойя Друида. Ты совсем не меняешься. Нормальная колбаса. Вполне безопасная. Из курицы, с яблочным вкусом. Я не хочу, чтобы твой пес проголодался, пока мы беседуем.

– Это очень мило с твоей стороны, Койот. Мы с моим псом благодарим тебя за внимание.

Если Койот знал, что сегодня Оберон попросил колбасу из курицы с яблочным вкусом, значит, он был рядом, когда мы столкнулись с демоном – достаточно близко, чтобы помочь, однако решил не вмешиваться. И еще из этого следовало, что ему известны мысли Оберона. Я взял у него бумажный пакет, открыл и обнаружил там восемь колбасок размером с братвурст[16], все еще теплых и потрясающе пахнущих. Я разорвал пакет и положил угощение на крыльцо перед Обероном, чтобы ему было удобно до него добраться. Он мгновенно их прикончил.