Плач по тем, кто остался жить - Сергей Юрьевич Сезин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот Николай Семенович и проходил термообработку, поскольку еще не утратил желания делать карьеру и не устал до степени «гори оно все огнем» и ушел на гражданку. Вообще, в составлении планов при должной опытности нет ничего особо сложного. И до тебя писали планы, и после тебя писать будут. А раз «до» – значит, план уже существует и может быть в улучшенном виде использован. Нужно только помнить один немаловажный момент: выполнение оных. Точнее, кто их будет выполнять. Поэтому, если ты составляешь план мероприятий по гарнизону или части, то бишь с задействованием многих других, то основной объем дел или самые неприятные из них должны быть по возможности свалены на других. А если пишешь внутренний план, то на других лиц, а не автора лично. А если ты сам упоминаешься в числе исполнителей, то должен фигурировать в тех, где написано «Проконтролировать», «Изучить», а не в «Выполнить» и «Осуществить». Разумеется, не все зависит от тебя, но, составляя план, именно так нужно делать. А если начальник все же навалил на тебя ту работу, от которой ты предусмотрительно попытался избавиться, то куда ты денешься…
К этой части сегодняшнего труда Николай Семенович отнесся внимательно и аккуратно, в результате чего не увеличилось количества Зла, направленного против него лично. Три орфографические ошибки и бездну не туда поставленных или вообще забытых запятых учитывать не будем. Все равно машинистка штаба, автоматически исправляя одни ошибки, делала другие.
Дома все тоже прошло тихо и мирно. Правда Аида намекнула, что кошка Хромцовых скоро окотится, и хозяева могут отдать котят другим, и замолкла, ожидая, что скажут взрослые. В случае чего – она ведь не просила!
Александра сказала со значением:
– Хорошо бы котята Хромцовых помогали детям в школе учиться, тогда бы за ними очередь стояла! Особенно тех детей, у кого грамотность хромает!
Аида ощутила, что ей нечем аргументировать против.
Николай Семенович после ужина был в благодушном состоянии, потому спросил, бывали ли у кошки раньше котята черного цвета?
Оказалось, что в прошлом и позапрошлом годах все котята шли в мать, то бишь серо-белыми случились.
Поэтому Николай Семенович сказал, что если не черные, то он не против, но подтянуть успеваемость девочке все-таки придется.
Александра выставила еще ряд условий, но в принципе дала добро тоже. Аида, не задумываясь, согласилась на все. А чего бы не соглашаться? Кошка еще не окотилась, котенка ей еще не дали, и даже учебный год не начался. Ничего пока делать не надо, только пообещать. Правда, Александра была женщиной предусмотрительной и умела заставить дочку выполнять обещанное.
Автор не сомневался бы в том, что она способна заявить, что коли дочка не исправила свое знание предмета, то пусть котенка отдают кому-то другому, и стойко выдержать поток слез и обещаний, что все-все будет сделано, только пусть позволят принести котенка в дом!
Сон сегодня не был собранием воспоминаний о прошлом. Потому, проснувшись, Николай Семенович его и не вспомнил. Вроде был, а про что – неизвестно. Раз небеса предупреждений не послали, то надо заняться знакомым и привычным каждому военному делом: действовать при резком недостатке сведений о противнике.
Поэтому Иголкин получил втык за невнимание к чистке оружия подчиненными – в пирамиде аж две недочищенные винтовки! Плюс третья, у которой хлябают ложевые кольца. Тут, конечно, больше вина оружейного мастера, что месяц назад проверил оружие и забирал эту винтовку в ремонт, но и комбат тоже должен ответить, как командир, который отвечает за все! Ответивший за все решил не откладывать кровавую месть Николаю Семеновичу и в этот день не исполнил ее токмо по уважительной причине – свидание ему помешало. Но даже, обнимая свою Лелю, он помнил, что следует сделать поскорее, и это не ее соблазнение – оно само получалось, без зарубок на памяти и записей в записной книжке.
Николай Семенович же достойно завершил вечер в Доме Красной Армии, благо капитану Хрущенко родные из Келеберды привезли копченых лящей (лещей привезли кому-то другому), а он поделился закусью с двумя знакомыми капитанами. Буфетчику, чтобы не ныл, тоже сделали приятное, купив немного закуски у него, и погуляли на славу. Завтра был выходной день, и дежурства по части или чего-то еще не было, так что сегодня можно было и того-с, и завтра отоспаться.
Александру тоже вниманием не обошли, поэтому она на храп Николая Семеновича жаловалась больше для порядку, чем от сердца.
После обеда семейство предалось культурному отдыху. Сегодня было не пиво, а мороженое и кино «Веселые ребята». Оба его уже смотрели, но не отказались от просмотра еще разок. Плюс женскому обществу города был продемонстрирован Николай Семенович в виде того, как бы: «Смотрите и завидуйте! И те, у кого никого нет, и те, у которых что-то есть, но вот именно, что что-то!»
Аиду тоже можно было бы взять, и даже они хотели, но ее компания девчонок куда-то из двора смоталась, отчего ей не досталось ни мороженого, ни кино. Впрочем, ее не забыли и купили ей сладкого сахарного петуха. Пищевая краска при сосании птицы на полдня окрашивала язык, словно марганцовка, но Аида с этим мирилась, и ее подружки тоже.
Поэтому, когда она вернулась, то узнала, что упустила шанс побывать в кино и все такое прочее, отчего слегка разнюнилась, но быстро успокоилась, получив сахарного петуха.
Николаю Семеновичу же было потом на ушко прошептано, что Аиду бы надо тоже порадовать кино и мороженым, на что он, засыпая, дал согласие, если, конечно, ничего не случится вроде отправки в Яреськи или войны.
Но после них – обязательно!
Глава вторая. Искушение отрока Николая
В январе 1918 года Николай Семенович, которого еще никто так не называл, и двое его одногодков вернулись на родной хутор Евлантьев. Призвали на службу в 1916 году, и до сих пор они тянули лямку в станице Каменской. Увы, первые полгода учили их понастоящему, а потом все хуже и хуже. Революционная трансформация жизни (или как говорили тогдашние контрреволюционеры – революционное разложение)
