Большая книга ужасов – 52 (сборник) - Мария Некрасова

– Не было тогда еще Интернетов, деточка, – не моргнув глазом, сообщил Кит. – Этой истории лет двадцать. Просто отец увидел знакомое название на путевке и вспомнил. Он же сто лет этим занимается, про каждый лагерь страшилок понарасскажет, только спроси.

– Так бы и сказал… Погоди, а стекло?

– А что стекло? – пожал плечами Кит. – По-твоему, в здании администрации не может быть выбито стекло?

Леха встретил нас на улице и кивнул, пошли, мол. Мы побрели в его комнатку, оклеенную плакатами и календарями двадцатилетней давности. В комнате еле помещались кровать, стол и стул, такие же древние. Леха уселся на стул, оставив нам только возможность топтаться в проходе.

– Что ж, родителям я вашим позвонил, но выгонять пока не буду. Смотрите, чтобы в последний раз!

Мы заверили его, что раз самый что ни на есть последний, и уже собирались сматываться, довольные, что легко отделались. Но Леха не может без нотаций:

– Я смотрю, вы с местными успели познакомиться. – Он провел пальцем у меня над бровью, а Кита щелкнул по распухшему носу. – Вот за это у меня в другой раз и вылетите. Это не шутки.

– А что? – прикинулся шлангом Кит.

– А то! О пропавших пацанах вам уже небось доложили? Мало вам?

– Так ведь поймали того…

– Сего! Поймали не поймали, а с местными лучше не связываться, ясно?

– Ясно. Они психи. – Кит потрогал распухший нос. – А это что у тебя? – Он кивнул на коробочку на столе, откуда торчали фитили, как иголки ежа.

Леха покосился на коробку как-то виновато, но быстро нашелся:

– У малышни отобрал, фейерверки. Вроде до Нового года еще далеко, а все в лагерь с собой петарды тащат. Что за игры у вас!

– Это не у нас!

– Да идите уже! Чтобы в последний раз, вы слышали?!

Мы хором рявкнули: «Да!» – и побежали восвояси. Кит, конечно, улучил момент и стянул за фитиль одну петарду (Леха удачно отвернулся). Я, конечно, тоже не отстал и стянул еще одну. Да ни за чем! Сперва сделал, потом подумал, что у Лехи они, наверное, все сосчитаны.

Глава III

Стук

Я проснулся от чувства, что, если сейчас не открою глаза – мне хана. С похожим ощущением просыпаешься за минуту до звонка будильника, но не с таким, чтобы в ушах стучало!

Стучало. Звук доносился как будто со всех сторон, негромкий, но уверенный стук. Как будто кто-то идет вдоль корпуса и ведет палкой по ребристой стене… И по крыше. И по полу снизу. Звук доносился отовсюду сразу, у меня мурашки забегали от него.

Ребята спали. Я отчего-то робел даже сесть на кровати: лежал и гадал, что бы это могло быть. Не вставая, глянул в окно, и там ждала новая странность: на улице не горел фонарь! Ни один. Лагерь просто утыкан этими дачными фонариками, которые днем заряжаются от солнца. И с чего бы им не гореть?

Стук приближался. По стене из дальнего конца палаты он потихоньку усиливался, подходил все ближе, мне уже казалось, что этот с палкой стоит прямо напротив меня за стеной. Неужели правда местные явились? Да ну, с чего бы, спят небось у себя там давно. Хотя испорченные фонари – это на них похоже.

Я осторожно толкнул Кита на соседней кровати, но он только повернулся на другой бок, проворчав что-то вроде: «Ща как дам!» Ну и ладно! Придется одному пойти посмотреть, кто там стучит среди ночи?

На крыльце я споткнулся и чуть не расквасил себе нос, такая была темнота. Фонари действительно погасли во всем лагере. Я на ощупь спустился с крыльца и пошел по стеночке вдоль корпуса. Стук усиливался. Казалось, вот сделаю еще шаг и уткнусь в спину того, кто стучит. Я уже обошел корпус и оказался с той стороны, откуда звук был слышен лучше всего, именно отсюда я его слышал, когда проснулся. С той стороны нет окон, так что я мог не бояться, что меня увидят из палат.

Я прислонился к длинной стене корпуса и смотрел вдоль нее, но только и видел, что границу между улицей и стеной. А звук был рядом. Как будто источник прямо подо мной, как будто… Из палаты казалось, что стучат снаружи, а теперь, похоже, наоборот. Чушь какая-то. Я уже собрался возвращаться, не такой я любопытный, чтобы искать на неосвещенной улице невидимого дятла. Но тут в шаге от меня мелькнула чья-то белая майка.

Вот буквально перед носом: только что был один, а тут… Белое пятно в темноте хорошо было видно. Хозяин майки уходил от меня торопливыми шагами, и стук тотчас прекратился. Местные! Надо же, до чего дурные, поперлись ночью в лагерь, чтобы в стенку постучать. Мне тогда не пришло в голову, отчего, например, майка только одна, эти же всегда компанией ходят. Или почему они стучали, а не кинули камень в окно. Я так обрадовался, что странным звукам в ночи нашлось простое объяснение, что драпанул за белым, не думая.

– Стой!

Майка прибавила шагу, и я тоже побежал. Под ногами ни черта не было видно, да и вокруг – так себе. Робкий свет отражали стены белых корпусов, но не так уж их было много. Я бежал за белым пятном и думал: если этот выскочит за территорию, мне за ним бежать или ну его? Это здесь он один, а там… Огребать ни от местных, ни от Лехи больше не хотелось. Белый свернул в перелесок. Я напоролся ногой на корень, но старался не отставать: за перелеском будет забор, «майка» его перемахнет, и прости-прощай…

Пятно удалялось. Я поднажал, хоть это и было нелегко, под ноги то и дело попадались корни, пеньки, да и распоротая нога болела. А перелесок все не кончался. По моим прикидкам, нам уже давно пора было выскочить к забору, наверное, «майка» заблудился в темноте и забирал чуть в сторону. Я влетел лобешником в какой-то ствол, схватился за ушибленное место, а когда отнял руку, «майки» передо мной уже не было.

Перед глазами плясали рыжие пятна. Я заморгал, потому что не сразу понял, что это такое. Впереди, в сотне метров от меня горели костры.

Много-много маленьких костерков, вместе они складывались в причудливый рисунок или даже надпись, но я так и не смог ни прочесть, ни разглядеть толком, что же это изображено. Костерки весело потрескивали. От них тянуло дымом и хвойными ветками, кто их жжет-то на территории лагеря, и на территории ли? Я тогда подумал, что сплю. Ущипнул себя, ойкнул, и тут кто-то сзади быстро зашагал в мою сторону.

Я рванул сначала вперед, но к кострам уж совсем не хотелось бежать. Рванул назад – там хрустнула ветка. Похоже, этот сзади, специально гнал меня в сторону костров, как собака зайца. Спотыкаясь о корни, я сделал крюк и, думая, что обманул невидимого преследователя, ушел в чащу. Место было незнакомое. Перелесок-то малюсенький, днем насквозь просматривается, а тогда я совсем потерялся и не представлял, в какой стороне лагерь, в какой забор. Летел наугад. Под ногами хрустели ветки, а я гадал, только ли мои это шаги или чьи-то еще. Стволы больно шаркали по плечам, а я летел, не разбирая дороги. Пока впереди не показался белый корпус первой группы.

Эта махина стояла вообще в другом конце лагеря, как я ухитрился по перелеску сделать такой крюк, до сих пор не понимаю. А тогда тем более было не до того. У корпуса мирно прогуливался Егор, побрякивая своим пакетом с банками. С азартом дорвавшегося грибника он шевелил траву кривой палкой и заглядывал в каждую мусорку. Увидев меня, улыбнулся и помахал.

Светало. В перелеске проснулись птицы и орали, кто во что горазд. Кеды моментально намокли от росы, стало холодно. Точно не сплю. Я помахал Егору в ответ и опять бегом помчался к своему корпусу. Меня же в любой момент могли хватиться! Да и вообще, странно это все.

Глава IV

Опять местные

Утром Леха утроил бдительность. Я сквозь сон слышал, как он заходит в палату, стоит тихо-тихо, смотрит. Чего высматривает? А потом он подошел к моей койке и от нее – на улицу в ближайшую дверь, но тут же вернулся. Следы! Ночью меня где только не носило, конечно, я натащил грязи. Я на щелочку приоткрыл глаза, оценить палево, но Леха меня уже засек:

– Открывай глаза, бить не буду.

Я еще полежал, делая вид, что не слышу и вообще не понимаю, к кому обращается Леха. Но когда это прокатывало?

– Кот, хватит притворяться! Открой глаза и посмотри, как ты спалился. У нас, кажется, был с тобой разговор вчера?

Пришлось смотреть. От входной двери до моей кровати лежала хорошая дорожка грязи. Такая, что не отмажешься. Ребята потихоньку просыпались и с любопытством смотрели на меня, интересно же, что я придумаю и куда вообще ночью ходил.

– И где ж ты был? Только ври убедительно.

Я и не стал врать:

– Ночью в стенку стучали. Я выходил посмотреть, но он убежал.

– Кто?

Я только плечами пожал: откуда мне знать, кто, если он убежал?

– Просил же врать убедительно! Похоже, придется тебя отправить домой.

– Стучали-стучали, – не моргнув глазом заявил Кит. Санек молча закивал, поддакивая. – Я поленился, а Васька вышел.

– И?

– Я почти спал, лень было расспрашивать.

Ребята захихикали, но Леха, кажется, поверил.

– Говорил вам, не связывайтесь с местными! Он один был? Ладно, разберусь. А вы двое. – Он посмотрел на нас с Китом. – Теперь будете подходить ко мне каждые полчаса и отмечаться. Раз пропустите – поедете домой. Я не желаю бегать за вами по всем окрестностям днем и ночью.