СС. Орден «Мертвая голова» - Хене Хайнц

3 августа 1921 года, в день учреждения штурмового отряда, его бойцы торжественно поклялись, что «железная организация» СА будет верно служить НСДАП и «с радостью повиноваться фюреру, партии». Однако очень скоро Гитлер убедился, что в СА он аутсайдер. Не он задавал здесь тон: штурмовики подчинялись только Рему и офицерам Эрхарда. Не разделяли создатели СА и взглядов Гитлера на предназначение и функции штурмовых отрядов. Фюрер НСДАП видел в СА лишь орудие политической пропаганды: штурмовики могли оперативно оклеить весь город нацистскими предвыборными плакатами, легко одержать победу в «пивных баталиях», очаровать впечатлительных и любящих дисциплину сограждан своими парадами и построениями. Но в глазах командиров СА были настоящим воинским формированием. Да и на самом деле они фигурировали как регулярные части в планах рейхсвера. На 7-й саперный батальон и 19-й пехотный полк была возложена военная подготовка штурмовиков. Мюнхенский полк СА, численный состав которого в 1923 году достиг 1150 человек, включал кавалерийский взвод и артиллерийскую роту.

Для того чтобы создать противовес группировке Эрхарда, Гитлер поставил во главе СА кавалера ордена «За заслуги» капитана Германа Геринга. В начале 1923 года Геринг сформировал главное командование СА по образу и подобию штаба армейской дивизии. Гитлер интуитивно чувствовал, что и внутри партии зреет сила, подчиняющаяся чужим приказам. Уже были многочисленные сигналы опасности. Так, подполковник в отставке Герман Крибель, военный руководитель так называемого Объединения патриотических союзов фронтовиков, в состав которого НСДАП входила наравне с другими крайне правыми группировками, заявил напрямик: «Политики пусть заткнутся!» В информационном бюллетене номер 2, издаваемом главным командованием СА, было напечатано, что ортсгруппенфюреры (руководители региональных штурмовых отрядов. – Примеч. пер.) полностью поддержат своего командира, если он возьмет на себя еще и роль «говоруна». А из директивы начальника штаба СА Хоффмана Гитлер узнал, что штурмовые отряды являются «особой организацией национал-социалистического движения, независимой от партийного руководства и местных парторганизаций». Для Гитлера это читалось как открытая угроза.

Так обозначился конфликт, которому суждено было сотрясать движение вплоть до смерти Рема. Начинался период беспощадной борьбы между вожаками СА и партии. Гитлеру удалось предвосхитить опасность. Именно тогда он и решил создать собственную гвардию, чтобы оградить себя от давления неуправляемых офицеров СА.

В марте 1923 года возникла структура, ставшая зародышем будущего черного ордена. А начиналось все так: несколько старых борцов поклялись защищать Гитлера от внешних и внутренних врагов, даже с риском для собственной жизни. Они называли себя «Штабсвахе» – охрана штаба. Черный цвет, впоследствии принятый эсэсовцами, впервые появляется в форменной одежде. Гвардейцы фюрера решили дистанцироваться от общей массы штурмовиков: при серо-зеленых фронтовых мундирах и шинелях они стали носить черные лыжные кепки с серебристым изображением черепа, а красное поле нарукавной повязки со свастикой обшили по краям черной полосой.

Но эта стража просуществовала недолго: через два месяца капитан Эрхард порвал с Гитлером и забрал своих людей из СА. Вслед за этим лидер нацистов создает новую охранную структуру со скромным названием «Штосструпп» (ударный отряд «Адольф Гитлер»). Возглавил новое подразделение торговец канцтоварами и казначей партии карликоподобный Йозеф Берхтольд, а его заместителем был назначен штурмовик Юлиус Шрек.

Обычным местом встреч стала мюнхенская пивная «Торброй» у Изартора. Там, в прокуренных залах кегельбана, обсуждались первые назначения в «Штоссе». Следует отметить, что члены этой группы принадлежали к иному социальному слою, чем штурмовики Рема и Эрхарда. В основном это был трудовой люд из низов, мелкие торговцы и рабочие, а если среди них и встречались офицеры, то не выше лейтенанта запаса. Первый и главный телохранитель фюрера Ульрих Граф был мясником и сделал себе имя как боксер-любитель. Закадычный друг Гитлера часовщик Эмиль Морис обвинялся в присвоении чужих денег; бывший конюх Христиан Вебер зарабатывал мизерные чаевые в мюнхенском трактире «Блауе Бок».

Этих людей объединяло общее дело: оберегать жизнь Гитлера и других нацистских вождей. Гитлеру достаточно было только слово сказать, чтобы его гвардейцы тут же бросились со своими резинками и зажигалками (так они называли резиновые дубинки и пистолеты), дабы избавить фюрера от назойливых противников. Даже в 1942 году Гитлер будет еще говорить «о людях, которые были готовы к революционному подвигу и знали, что впереди – день жестокой схватки».

Тот день наступил в ноябре 1923 года. В политической жизни происходили резкие перемены: глава правительства Баварии Густав фон Кар и командующий местным рейхсвером генерал-майор Герман Лоссов, оба убежденные монархисты и сепаратисты, до такой степени были на ножах с Берлином, что казалось, Бавария вот-вот выйдет из состава рейха. Все силы, годами группировавшиеся в этом «тихом уголке», все силы, противостоящие демократии и прогрессу, стали собираться в кулак для решающего удара.

Гитлер решил использовать сложившуюся ситуацию в своих целях. Как только фон Кар объявил о созыве 8 ноября собрания почетных граждан, которое должно было состояться в мюнхенском пивном ресторане «Бюргербройкеллер» на Розенхаймерштассе, фюрер нацистов приступил к подготовке своего собственного переворота. Он догадывался, что на собрании Кар намеревается провозгласить независимость Баварии. Однако австрийцу хотелось подтолкнуть сепаратистов к еще более решительным действиям – походу на Берлин для свержения «Ноябрьской республики».

Гитлер спешно предупредил своих союзников, уговаривая вместе участвовать в его удивительной акции. Не забыл он оповестить и бывшего главного квартирмейстера рейхсвера генерала Эриха Людендорфа, и тот прибыл, абсолютно не подозревая, что приглашен всего лишь в качестве свадебного генерала. Гитлер собрал 50 человек своего ударного отряда, и на этом подготовка закончилась. Надев черный парадный костюм, Железный крест 1-го класса, фюрер выступил. Около восьми часов вечера он уже стоял перед дверьми в «Бюргербройкеллер», выжидая момент.

Через сорок пять минут командир «Штосса» Берхтольд привез к ресторану пулемет и установил его у входа. Не теряя ни секунды, Гитлер в окружении своих гвардейцев ворвался в переполненный зал пивной, вынул пистолет и выстрелил в воздух. Потом вспрыгнул на стол и прокричал: «Национальная революция началась! Зал окружен шестью сотнями хорошо вооруженных людей! Всем оставаться на местах! Баварское правительство и правительство Германии низложены! Формируется временное правительство!» Захваченные врасплох баварские военные и политики разрешили этому явно сумасшедшему продолжать и даже объявили, что согласны с ним. Однако на следующий день Кар и Лоссов его уже не признавали и подняли подчиненные им войска против «национального революционера». А Гитлера словно парализовало. Он так и сидел в «Бюргербройкеллер», ожидая хороших вестей, а их все не было. Единственное сообщение вселяло надежду, оно и заставило Гитлера выйти на улицу: Рем вместе со своими боевиками из отряда «Имперский военный флаг» вломился в здание военного министерства и удерживается там, несмотря на возросшие силы армии и полиции.

В середине дня 9 ноября Гитлер, его приверженцы и союзники, построившись по восемь в ряд, промаршировали по узкой Резиденцштрассе к военному министерству – на выручку к Рему. На Одеонплац они наткнулись на отряд полиции, численностью человек в сто, расположившийся на ступенях мюнхенского Дворца героев и преградивший им дорогу. Путчисты не сбавляли шаг. Тогда взвод вооруженных служителей порядка шагнул навстречу. Гитлеровский охранник Ульрих Граф выскочил прямо на дула полицейских винтовок и закричал: «Не стреляйте! Это его превосходительство Людендорф и Гитлер!» Полиция открыла огонь: было убито 16 национал-социалистов, в том числе пятеро из личной охраны Гитлера. Погибли также трое полицейских. Почти все вожаки нацистского движения были арестованы. Лишь командир, «Штосса» Берхтольду и командиру штурмовиков Герингу хоть и серьезно раненному, удалось скрыться в Австрии.