Тайна синих озер - Андрей Анатольевич Посняков

— Ну, я ж не дура, Макс! И так все косятся.

Поглощенные друг другом, молодые люди и не заметили, что за ними давно уже наблюдают. На середине озера виднелся небольшой островок, поросший разнотравьем и вереском. Там, на отмели, в камышах, прятал свою лодку рыбак в надвинутой на самые глаза шляпе. Усмехаясь, пялился он на парочку в бинокль, даже присвистнул в самом интересном месте. Похоже, кого-то узнал.

Посмотрев еще пару минут, рыбак опустил бинокль и осторожно, чтобы не заметили с берега, погреб за острова, а там и дальше — прочь…

Максим вернулся домой уже ближе к ужину. Построенный еще до войны большой дом-пятистенок стоял на тенистой улице в числе таких же точно домов, с огородами и палисадниками. Младшая сестра Катя — высокая, со светлой косой и уже заметной грудью девчонка — как раз приготовила обед: сварила щи и картошку. Пару дней назад в винном «выкинули» селедку — вот и пригодилась.

— М-м, — Максим орудовал ложкой, как галерный гребец веслом, — проголодался. — Вкусно!

— Еще бы не вкусно. — Катя довольно одернула платье, посмотрела в окно. — Ого! Милиция! Кажись, к нам… Симпатичный какой!

— Милиция? — Макс отложил ложку. — И впрямь — к нам. Интересно, зачем?

Никакого страха молодой человек не испытывал — ничего такого он не совершал. А что милиционер во двор заглянул — так мало ли зачем милиция ходит?

— Здравствуйте! Мезенцевы здесь проживают? — зайдя во двор, молодой светлоголовый милиционер вежливо поздоровался с выглянувшей в окно девчонкой.

— Мы Мезенцевы, — улыбнулась Катя. — Ой, а мама на работе сейчас. В конторе.

— Да мне бы не маму, мне бы Максима Петровича Мезенцева.

— Ой, — Катерина удивленно моргнула и оглянулась: — Максим! Кажись, к тебе…

— Ну, пусть проходит.

— Здравствуйте, — войдя, еще раз поздоровался милиционер. — Я — участковый ваш. Младший лейтенант Дорожкин, Игорь… Яковлевич, — посмотрев на Катю, почему-то поспешно добавил участковый. — А вы, значит, Максим?

— Да, я Максим.

— Тут сигнал один поступил. Надо бы проверить.

— Ну, проверяйте, если надо. Вот, присаживайтесь.

— Спасибо.

Участковый положил фуражку на стол и важно раскрыл полевую сумку. Бумага, ручка — все как положено.

— Тебе, Максим, ведь шестнадцать лет есть, так?

— Восемнадцать уж скоро! А что случилось-то?

— Ты, говорят, когда-то в радиокружке занимался?

— Занимался, — согласно кивнул Максим.

Как и у подавляющего большинства советских людей, участковый уполномоченный не вызвал в нем никакого страха или, тем более, ненависти. Скорее наоборот. А Катька так во все глаза на милиционера и таращилась. Видать, понравился.

— Товарищ участковый, а может, вам молочка налить? Холодненькое, с погреба. Мы у соседей от коровы берем.

— Это сестра моя, Катерина.

— Спасибо, я обедал уже, — младший лейтенант несколько сконфузился и напомнил: — Так я про радиокружок.

— А, это давно было, — сидя на стуле, потянулся Максим. — Классе в шестом — в седьмом… А потом преподаватель наш, Артемий Викторович, в Ленинград уехал. Так бы, может, и сейчас бы занимался.

— Нравилось?

— Еще бы!

Говоря так, Максим вовсе не кривил душой. Позанимавшись некоторое время в радиокружке, он увлекся этим делом всерьез и даже сейчас еще любил собирать радиоприемники, чинить радиолы и все такое прочее, за что ему были признательны многие, а лучшая подружка сестры — семиклассница Женька — так та его вообще обожала. Особенно после того, как он ей переносной проигрыватель починил. Хороший такой проигрыватель, в виде небольшого раскладного чемоданчика — «Юбилейный». Женька на нем пластинки Ива Монтана слушала, которые из Риги привезла, а в Риге у нее старшая сестра замужем за каким-то старпомом.

Да что там проигрыватель! В школе и в местном клубе без Макса не обходится практически ни один вечер танцев. Там ведь тоже надо что-то паять, чинить, звук налаживать. Все не так просто — надо, чтобы работало.

— Так, а кто еще с тобой занимался? Активным был?

— Да много кто, — молодой человек задумался. — Мишка Рашников, он в ремесленном сейчас, ну, в училище… Еще Колька Федотов, в десятый «Б» перешел… Ванька Мошников — это вообще восьмиклассник…

— А живут они…

Пожав плечами, Макс продиктовал адреса. А что бы и не сказать? В милиции-то, почитай, и так все адреса известны. Зачем тогда участковый их спрашивал? А черт его знает.

— Теперь вот еще… Ночью ты где был?

Вот тут Максим по-настоящему удивился:

— Так дома, спал.

— Домашние подтвердить могут?

— Вот это вряд ли! Я летом в сарайке сплю. Там хорошо, нежарко.

— Да, он в сарайке спит, — подтвердила, хотя никто ее и не спрашивал, Катя. — Там, за домом. Удобно… — девочка завистливо вздохнула. — Когда хочешь — пришел, кода хочешь — ушел. Никто и слова не скажет.

— Так-та-ак… — покусав губу, протянул участковый. — Так-так…

— Да что случилось-то? — Макс искоса посмотрел на милиционера.

— Да так… — прощаясь, уклончиво отозвался тот. — Узнаете, если что.

— Симпатичный… — захлопнув за гостем дверь, улыбнулась Катя. — Вот интересно, девушек в милиционеры берут?

— Сиди уж… девушка!

— А что? Ой! — округлив глаза, сестра вдруг всплеснула руками: — Самое главное-то я тебе не сказала! И у милиционера забыла спросить.

— Да что случилось-то?

— Дом пионеров ночью ограбили! Говорят, имущества вынесли — на большие тыщи!

— Да откуда там тыщи? Стой! Дом пионеров? Ночью? Так это что же, это милиция думает, что это я, мы…

Мотнув головой, словно прогоняя какое-то наваждение, Максим заморгал и беспомощно посмотрел на сестру:

— Кать, а как так может быть-то?

Глава 2

Озерск и окрестности,

май-июнь 1963 г.

Ночью Макс спал плохо, ворочался, все думал о происшествии, об этой чертовой краже! Фотоаппараты, видите ли, украли… Да какие там фотоаппараты-то? Одно старье — «Любитель» да «Смена», кому они вообще понадобились? Другое дело — «Спидола», вещь нужная, дефицитная. Семьдесят рублей стоит — новыми. Ну, такую можно и за сотню продать! Радиодетали еще… Нет, они что же, всерьез на него думают? Как же так? Участковый, вон, про друзей выспрашивал.

А что друзья? Мишка Рашников, Колька Федотов. Мошников… Мишка в ремеслухе… в училище учится, в Тянске. На столяра. Никогда особо с ним не дружили, так, приятельствовали, и то потому, что в один кружок ходили. Да и не видались давно уже — целую жизнь. Ну да, с тех пор как Рашников в Тянск уехал, тетка там у него. Хотя… нет, по осени как-то встретились в клубе на танцах. Повзрослел Мишка, не то чтобы вытянулся — наглее как-то стал, выпендрежнее. Пальто себе черное справил, сапоги хромовые, кепку-«лондонку» и белый пижонский шарф. В уголке рта сигаретка-«гвоздик» прилипла…