Альбертов мост - Том Стоппард

Председатель. Я не могу этого слышать!

Джордж. Я думаю, мистер Фитч пытается довести до сведения господина Председателя, что мы только воображали, будто коричневая краска могла продержаться два года, то есть как раз столько, сколько требуется четырем рабочим, чтобы покрасить мост. Ясно, что один маляр за эти же два года мог пройти только четверть пути. За это время старая краска совсем потеряла вид.

Председатель. Почему же вы не сказали об этом раньше?

Джордж. Не мог привлечь вашего внимания, господин Председатель. Конечно, если бы мы могли потерпеть еще шесть лет, мистер Фитч мог бы торжествовать. Он оправдал бы звание поэта точности и эффективности.

Председатель. Шесть лет?! Да я могу умереть за такой срок!

Дэйв. Внимание господину Председателю!

Председатель. Спасибо, Дэйв. Итак, что же делать, Фитч?

Фитч. Э-э… Если мы дополнительно наймем маляров – один начнет с дальнего конца, второй – от середины пойдет в противоположном направлении, другие два пойдут от середины по направлению к первым двум… Нет… Э-э… коэффициент убытка растет… Нет… Лучше… То есть нет…

Председатель. Лучше вернемся к прежней системе и наймем еще троих маляров. Будем исходить из этого…

Фитч. Это невозможно! Во-первых, лишние расходы. Во-вторых, они окончат работу слишком быстро – в течение шести лет мост не будет нуждаться в перекраске, а они управятся, как вы знаете, за два года. К тому же все это время мост будет иметь неприглядный вид… Отлаженный цикл нарушится, и мы потеряем тысячи…

Председатель. Фунтов? (С испугом.) Мой дед…

Джордж. Кажется, я вижу выход, господин Председатель. Немного организованности – и можно быстро и эффективно решить дело.

Фитч. Каждый день на счету!

Джордж. Один день – это все, что нам понадобится.

Пауза.

Альберт. Вчера на мосту встретил одного типа…

Кейт (напряженно). И что же?

Альберт. Взобрался, чтобы броситься вниз.

Кейт. И бросился?

Альберт. Нет. Наверху ему расхотелось.

Кейт. Альберт…

Альберт (уходя). Я уже ушел.

Кейт. Раньше хоть «до свидания» говорил.

Звуки работы на мосту.

Фрэзер. Привет.

Альберт. Кто это?

Фрэзер. Снова я.

Альберт. Что-нибудь забыл?

Фрэзер. Нет, стоило мне спуститься, как все началось сначала. И вот я опять здесь.

Альберт. Что, решил-таки прыгнуть?

Фрэзер. Да.

Альберт. Тогда давай!

Фрэзер. Теперь опять не хочется. И так хорошо.

Альберт. Послушай, тут не место для прогулок. Я доложу о тебе кому следует.

Фрэзер. Ничего не могу с собой поделать. Внизу мне не хватает перспективы, я не нахожу себе места. А поднимусь сюда – и успокоюсь. Я – жертва перспективы.

Альберт. Пошел отсюда!

Фрэзер. Ладно, пошел.

Пауза.

Альберт. Я не жалуюсь. Я признаю за каждым право жить как ему заблагорассудится. Но есть же границы. Он поднимался наверх уже четыре раза, мистер Фитч, и каждый раз одна и та же история: наверху ему не хочется прыгать.

Фитч. Да-да, но я вас вызвал не для этого. Вы меня совсем не слушаете.

Альберт. Меня раздражает, что наверху есть еще кто-то. Черт с ним, в конце концов, но он своим присутствием… Он сбивает меня с графика… Из соображений эффективности я протестую…

Фитч. Необходимо срочно решить. Нужно окончить окраску моста к концу недели.

Альберт. Что?

Фитч. Общественность выражает неудовольствие состоянием моста, и мы не можем допустить, чтобы оно ухудшалось.

Альберт. Подождите… Как я могу окончить к концу недели?

Фитч. Конечно, вам потребуется помощь. Завтра в семь часов утра тысяча восемьсот маляров выйдут на работу. Засветло они управятся. Я разработал этот план, и мой отдел уже занимается снабжением.

Альберт. Тысяча восемьсот?

Фитч. Тысяча семьсот девяносто девять. Я оставил вам местечко. Я думал, вам будет приятно.

Хлопает дверь.

Альберт (задыхаясь). Они надвигаются на меня, букашки ползут вверх… Мне понадобится еда, сменное платье и пара шерстяных одеял. Что ты делаешь?

Кейт. Собираю вещи. Я ухожу.

Альберт. Они нанесли мне удар, Кейт, они пытаются вышвырнуть меня, теперь я им ни к чему. А я этого не заслужил. Я хорошо работал…

Кейт (приближаясь). Я нашла место горничной. С проживанием. Буду жить вместе с Кэтрин. Ты сможешь приходить по выходным. Я скажу, когда.

Пауза.

Альберт. Кейт… Прости… Ты будешь приходить иногда помахать мне?

Звуки работы на мосту.

Кисть макать, кисть макать, шлепать, мазать, растирать. Серебро скользит как ртуть,

По коричневому путь. Красить, гладить, щекотать, растирать, скользить, макать, слизь серебряную вытирать – все, что я умею делать…

Через восемь лет мне стукнет тридцать два, мне маньяку-маляру, начавшему красить второй срок.

Кисть макать, кисть макать…

Фрэзер. Куда торопишься?

Работа прекращается.

Альберт. Фрэзер?

Фрэзер. Ну, ты взялся…

Альберт (кричит). Уйди! Уйди!

Фрэзер. Совсем на тебя непохоже.

Альберт. Видеть тебя не желаю!

Фрэзер. Здесь нам обоим хватит места.

Альберт. Ну да, опять все начнется сначала. Мое терпение лопнуло! Хочешь прыгать – прыгай.

Фрэзер. Для этого и пришел.

Альберт (ближе и тише). Ты что, решился?

Фрэзер. Не сегодня.

Альберт (в ярости). Вверх-вниз, как обезьянка на резинке!

Фрэзер. Согласен, это нелепо. Внизу меня преследует видение: мир дробится на осколки, и они множатся и множатся. Собрать их в целое невозможно, оболочка раздувается, как воздушный шар, но она не может раздуваться бесконечно. Число голодных растет, едят те, кто не производит. Апокалипсис не за горами.

Альберт. Тебе же будет лучше без такого мира. Я всем расскажу, почему ты так поступил, если тебя это беспокоит.

Фрэзер. И вот я снова взбираюсь сюда, готовлюсь броситься вниз, не веря, что ангелы подхватят меня… и, увы, не желая, чтобы они сделали это… Вдруг – о чудо! – я смотрю вниз и вижу, что пропорции восстановлены… Я снова верю…

Альберт. Но это мой мост!

Фрэзер. Ты думаешь только о себе… ощущаешь себя хозяином. А мне вообще нет места в этом мире…

Альберт. Есть другие мосты, побольше моего…

Фрэзер (прислушиваясь). Что это?

Альберт. В Сан-Франциско, в Сиднее…

Фрэзер. Послушай…

Альберт. В Бруклине… Там для тебя есть место…

Фрэзер. Послушай!

Альберт. А этот я занял первым… Он мой…

Нарастает фантастический звук – тысяча семьсот девяносто девять человек маршируют, насвистывая «Полковник Боги».

Фрэзер. Армия на марше.

Альберт. Так они все-таки идут…

Фрэзер. Да, строем. Впереди офицер.

Альберт. Фитч!

Фрэзер. Странно, что строем. Ведь они не солдаты.

Альберт. Да он просто спятил!

Фрэзер (испуганно). Это обычные люди!

Альберт (кричит вниз). Убирайтесь!!

Фрэзер. Идут сюда.

Альберт. Стой! Кругом!

Фрэзер. Они разделились… Сотни и сотни обыкновенных людей… все в расцвете лет… Эти всегда первые в списке. Старики и больные, женщины и дети имеют льготы, а чуть что – берут молодых и здоровых…

Альберт. Разве не видишь – они переправляются на другой берег.

Фрэзер. Шестьдесят колонн по десять в ряд… Другая фаланга позади… И еще…

Свист становится громче.

Вот до чего дошло!

Альберт. Смотри, они собираются влезать.

Фрэзер. Только это и остается.

Фитч (издалека). Левое плечо вперед!

Альберт. Они поднимаются…

Фрэзер. Так им уже не хватает места внизу, все заполнено до краев, остался один путь – наверх.

Альберт. Тысяча семьсот девяносто девять – и все против меня! Да нет, он просто сумасшедший! Неужто я так много значил? Вот подходят.

Когда передняя шеренга начинает взбираться на мост, к топоту марширующих присоединяется гулкий, постепенно нарастающий звон.

(С подступившими слезами.) Я бы все сделал сам… Дали бы только время.

Фрэзер. За ними придут другие. Бетономешалки месят и месят до тех пор, пока жернова городов не перемелют последнюю полоску пшеницы между ними.

Альберт. Почему мне не дали… я бы работал ночами…

Фрэзер. Следом пойдут все – женщины и дети… Тех, кто сейчас наверху, столкнут, как побежденных легионеров…

Альберт. Я опережал график, у меня все было рассчитано…

Фрэзер. Они не должны идти в ногу…

Топот.

…как поступают солдаты, когда идут по мосту…

Альберт. Все было хорошо…

Фрэзер…по той простой причине…

Топот.

…что если они этого не сделают…

Альберт. Я молод, силен…

Фрэзер…возникшие колебания могут разрушить…

Треск заклепок.

Альберт. У меня никогда не кружилась голова…

Фрэзер. Они не знают или не понимают, но законы физики неумолимы…