Замороченный лес. фантастический роман - Владимир Саморядов

– Бежим! – Заорал обычно невозмутимый Страус.

И все побежали, а обычно галантный Шнурок оттолкнул в сторону цеплявшуюся к нему Оксану. Оксана поскользнулась на мокрой земле, но на ногах удержалась, обогнала Мишу и помчалась впереди всех. Откуда у нее только силы взялись? А что делать? Стоять на пути несущегося автомобиля могут или отчаянные герои или полные кретины, да еще самоубийцы, которым наскучило земное существование.

Автомобиль достиг леса. Тонкие стволики деревьев его не остановили и, создавая за собой просеку, он полетел дальше. Металлический скрежет, деревянный треск звучали за спинами ребят, которым некогда было обернуться назад. Все, надрывая дыхание, бежали сквозь лес, и гибкие ветви больно били по лицам. Оксана пронзительно верещала. Вопил Шнурок. Даже Страус пищал что-то пронзительным голосом циркулярной пилы, а Шурик пищать не мог – ему листва в рот набилась.

Потом грохот падающего автомобиля затих, а ребята скатились в заросшую кустарниками ложбину и повалились на землю…

Елки-волки и прочие чудеса

«Из-за облака сирена

Ножку выставила вниз,

Людоед у джентльмена

Неприличное отгрыз».

Несколько столетий минуло с того исторического дня, когда один умный дядя по фамилии Галилей сказал великое, сохранившееся в веках: «А все-таки она вертится!» Имел он в виду нашу старенькую матушку Землю, которая тем и занимается, что вертится себе да иногда трясется, пугая и калеча своих обитателей. Не найти сейчас умника, пожелавшего опровергнуть сие. Чтобы взгромоздился он на амвон и провозгласил сурово и со значением: «А все-таки она не вертится!», озадачивая окружающих своей беспримерной храбростью или кретинским скудоумием.

Как хотел несчастный Мормон, как желал полуживой Бугай, чтобы явился некий смельчак, чтобы кто-то остановил вращение окружающей их среды, пусть даже на словах. Небо, земля, стволы, сучья, листья деревьев, пни, зайцы, птицы, полевки и сони, проносились перед окнами джипа с пугающей скоростью, вращаясь вокруг воображаемой, постоянно изменяющейся оси. Мир сошел с ума, вселенная пустилась в пляс, а мировые константы вдруг изменили свои значения, показав людям большой, жирный кукиш. Все стереотипы, моральные установки и идеалы повылетали из мозгов Бугая, Мормона и Шишиморы, да и такие привычные слова великого и могучего русского языка рассыпались на составляющие буквы, превратившись в загадочный и древний язык, возможно шумерский или язык китайского народа ся. Оставалось только ждать, скулить и бояться, дрожать в ожидании скорой и безвременной кончины и проклинать совершенные в жизни непоправимые ошибки.

Джип Бугая был оснащен несколькими подушками безопасности для передних и для задних пассажиров. Это, да еще таинственная сила, благоволящая дурням, спасли похитителей и похищаемую от неминуемой гибели. Однако прошло не меньше получаса, прежде чем пассажиры джипа пришли в сознание.

– Скажите мне, я живой или мне это только кажется? – Вяло спросил Мормон и, не дожидаясь ответа, пошевелился. – Ох! – Скривился он от боли. – Если болит, значит, я живой. Есть еще кто-нибудь помимо меня?

– Я фифая, – донесся откуда-то снизу шепелявый голос Шишиморы.

– Зубы выбила? – Поинтересовался Мормон.

– Яфик пфикуфила, – ответила Шишимора.

– Ну, язык – не страшно. Болтать меньше будешь. Бугай?! Бугай, ты как там?

– Га! – Рявкнул Бугай, выходя из тяжелого обморока.

– Ты как там?

– Не знаю, – ответил Бугай.

– Выбираться надобно. Не ровен час, взорвется твоя машина.

Похитители, кряхтя и постанывая, осторожно выползли из машины, после чего тщательно осмотрели себя на предмет травм и увечий. У Бугая оказалось иссеченным осколками стекла лицо. Шишимора не только невзначай прокусила свой говорливый язык, но еще лишилась каблуков на туфлях и накладных ногтей на пальцах. У Мормона была вывихнута рука. Возможно, имелись и другие внутренние повреждения, потому что у всех болели ребра и поясницы и кружились головы, но без рентгена обнаружить такие травмы не представлялось возможным.

Потом Бугай осмотрел свой автомобиль, а осмотрев, ужаснулся – спускаемый аппарат космического корабля после отказа парашюта.

– М-да, – мрачно озадачился Мормон. – Удивительно еще, как мы живы остались. Смирись с потерей, Бугай. Твой джип выполнил свой долг – спас наши жизни. На редкость героическая кончина. А как он приятно гудел, как красиво переливались его полированные бока. Вот что, надобно его похоронить и поставить в этом месте памятный обелиск.

– Лопаты нет, – более чем серьезно сказал Бугай.

– Пафни, а где фефочка? – Вспомнила Шишимора.

– Чего? – Тупо спросил Бугай.

Но Мормон догадался, что говорит Шишимора, и перевел:

– Девочка где? Она жива?

Вторично осмотрели машину. Девочки ни в машине, ни под машиной не оказалось. Не было ее и под ближайшими деревьями, поваленными упавшим автомобилем.

– Она в любом месте может быть. По-моему, ее еще на дороге из машины выбросило. – Предположил Мормон.

– Нет, – возразил Бугай. Когда мы по склону катились, она меня зубами за ухо держала.

– Точно, – согласился Мормон и шипя потрогал свою прореженную косицу. – Мне она в это время волосы выщипывала. Возможно, она жива.

– Пойдефте навефх, – прошепелявила Шишимора. – Нафа аванфюфа на эфом зафонфилафь.

– Чего, авантюра? – Переспросил Мормон. – Авантюра. Я же и говорил, что это чистой воды авантюра. Закрытый лес, волшебный цветок. Девочка-экстрасенс. Это не экстрасенс, это чудовище, вампир, вурдалак. Дрянь такая, и рука болит. – Мормон пошевелил своей поврежденной рукой.

– Да ты же этого вампира и поймал, – напомнил Бугай. – «Она, она». Смотреть нужно было лучше. Все, операция завершена.

Размечтались, не завершена! Пройдя немного по следу из поломанных кустарников и поваленных деревьев, господа бандиты вдруг поняли, что заблудились. Метров через пятьдесят след оборвался, но лес заканчиваться не желал и наоборот, становился гуще. Куда-то подевалась высокая дорожная насыпь, с которой Мормон, Бугай и Шишимора так лихо и целеустремленно скатились. Пропала эстакада с шоссе и множеством автомобилей на ней. И вообще, куда-то подевались все обычные признаки человеческой цивилизации: гул автомобилей, свалки мусора, человеческие крики, свойственные пригородному лесу.

– Чертовщина, – озабоченно прошипел Мормон. – Не могли мы больше ста метров пролететь, не на самолете падали. Где дорога, где пруды, которые мы из окна видели?

– Если только мы туда, куда хотели, не залетели, – задумчиво пробормотал Бугай. – В засекреченный лес, куда только с помощью экстрасенсов попасть можно.

– Бред, – скептически фыркнул Мормон. – Засекреченных лесов не бывает. Давайте дальше пройдем. Уверен, трасса недалеко.

Прошли дальше. Лес не закончился, трасса не появилась, зато встретилось большое стадо оленей, голов сорок, мирно пасущееся среди высоких деревьев. Всем было известно, что олени, да еще в таком количестве в окрестностях Чумска не водились. Вспугнутые олени убежали, а господа бандиты остались.

– Мы попали в засекреченный лес, – убежденно заявил Бугай. – Это то место, где прабабкин хахаль побывал. Где наша карта?

– В машине осталась, – напомнил Мормон, а потом горько усмехнулся. – Зря вы на меня бочку катили, девочка все-таки экстрасенсом оказалась, почти. Провела нас, куда мы хотели. Правда, способ переброски.… Да, не хотелось бы повторять.

– Пойдемте к машине, – сказал Бугай. – Там карта, оружие, припасы.

По своим следам вернулись к брошенной машине, но карты и большей части припасов в ней не оказалось, полностью исчезло съестное, и имелись свежие следы взлома.

– Жива наша девочка, – определил Мормон. – Больше некому так машину обшмонать.

– Не обязательно она, – ответил Бугай, с кислой миной изучающий разорванные кульки из-под продуктов. – Место здесь глухое, таинственное. Хрен знает, кого мы здесь можем встретить.

Мормон зябко поежился и вытащил из кармана пистолет Макарова. Бугай при помощи монтировки взломал покореженный багажник и громко чертыхнулся – у добытого оттуда ружья оказался разбитым приклад. Шишимора тем временем искала подходящую замену своим поломанным туфлям и, не спрашивая согласия, воспользовалась запасными кроссовками Мормона.

Бандиты пугливо озирались по сторонам, вздрагивая от малейшего шороха, к тому же из глубины леса донеслось подозрительное и тревожащее урчание, но издававшего эти звуки за густыми деревьями разглядеть было невозможно.

– Сфафно, – прошамкала Шишимора, прячась за спину Мормона.

– Мне тоже страшно. Эх, Бугай, попали мы по твоей милости к чертям на кулички. Дался тебе этот Белый цветок с его лечебными корешками. Чую, пропали мы.