Необычное и обыкновенное - Андрей Волковский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лицо мужчины исказила гримаса:
— Славных же я вырастил сыновей! Ну и поделом мне! Хотите оставаться тут — милости прошу.
Он отвернулся и быстро зашагал прочь.
— Ты ещё успеешь его догнать, если используешь Ускорение, — негромко сказал Лук-кас.
— Но не стану.
Яркое южное солнце сушило одежду, волосы и кожу. Ласково грело продрогшего Ривина — и солнцу было всё равно, как он выглядит.
Солнечный день (городское фэнтези, наш мир)
Весну Игорь не любил. Светает рано, солнце яркое, днём в сравнении с зимней тишиной — какофония. Бр-р-р! Уж люди пусть как хотят, а для вампира весна хуже смерти.
Сегодня вот шёл с ночной смены, а небо уже предательски розовело, обещая яркий и ясный день, а казалось бы — самое начало марта. Двор пришлось бегом пересекать. И даже в прохладном подъезде, выкрашенном уютной мрачно-зелёной краской, было не по себе. Конечно, сквозь одежду проклятый огненный шар не прожигал, но всё равно неприятно.
Дома Игорь убедился, что плотные тёмные шторы везде надёжно задвинуты, перекусил гематогеном и решил перед сном чуток поиграть.
Чуток, как это часто бывает, затянулся. Сначала надо было разобраться с обнаглевшим кланом мерфолков, потом вытрясти лут и дурь из морского дракона, а на замок тем временем набежала целая орда гноллов.
В общем три часа пролетели совершенно незаметно. Возможно, и ещё столько же прошло бы в попытках открыть земли тьмы или образумить волчьего вожака, но Игоря отвлёк резкий звук.
Он запаузил игру и прислушался. А, это собака лает. Окрестных жучек и бобиков — как хозяйских, так и уличных — Игорь знал наизусть. И по голосу, и по запаху, и по повадкам. Сейчас за окном у реки тревожно лаяла незнакомая небольшая собачка. Будто на помощь звала.
Весна. Солнце. Лёд тает. Неужели?..
Игорь встал из-за компьютерного стола и подошёл вплотную к зашторенному окну. Точно! Кто-то провалился под лёд. Слабо-слабо слышалось, как человек барахтался и бился в воде.
Наверное, выгуливал собаку, решил перейти на этот берег и в полынью угодил.
Надо спасателям звонить! Хотя, наверное, кто-то уже вызвал. Да вот хоть сердитый дед из квартиры этажом выше. За всем бдит, всё слышит, всё знает.
Вот пусть дед спасателей и зовёт. А то всё ругается на “кровососов” и “упырей”: мол, кто ж вам права дал человечьи? А вот если нельзя нам давать права, как у людей, то пусть люди со своими проблемами сами разбираются!
Игорь вздохнул. Да нет, а вдруг дед в магазине? Или не слышит? То есть слышит да только лай, а мало ли, почему там собака брешет. Игорь-то еле-еле различает барахтанье и плеск, а уж человеку вообще не разобрать.
Ладно, так и быть: вызову спасателей. Он схватил телефон, но тут же уловил, как изменился шум на реке.
Барахтанье стихло. Не успеют спасатели. Дуралей, разгуливавший по весеннему льду, видимо, уже ушёл на дно. Ещё и одежда наверняка на нём тяжёлая: всё-таки не май, а сибирский март на дворе.
А собака у реки заливалась хрипловатым лаем, в котором чудилось: “Помогите! Спасите человека! По-мо-ги-те!”
Игорь оскалился, демонстрируя шторам удлинённые клыки, и выругался. Метнулся в коридор, натянул на домашние штаны комбинезон и водолазку поверх мятой футболки. Нашёл балаклаву, перчатки. Целую минуту искал тёмные очки. Вот они! Теперь ботинки — и готов.
Бежать через подъезд не вариант: придётся полдома потом оббегать.
Игорь быстро вернулся в комнату, отдёрнул штору — и зашипел, ощущая, как там, за окном яростно и нестерпимо бушует светом и шумом день.
Давай! Ты же когда-то был человеком и любил весну. И Рекса любил. Ну!
Игорь распахнул окно и выпрыгнул на улицу. Второй этаж — для вампира пустяки, но несколько драгоценных секунд потратить на то, чтобы прийти в себя пришлось. Первый раз за несколько лет днём на улице.
Чужая собака лаяла не переставая, и Игорь встряхнулся и помчался к воде. Мокрая рыжая собака с чисто лисьей мордой, завидев Игоря, кинулась к нему, продолжая хрипло звать на помощь.
У полыньи, совсем рядом с берегом, валялась трость и пакет с продуктами. Игорь заметил батон и рассыпавшиеся яблоки.
Но размышлять о покупках времени не было. Он зажмурился, скинул очки и натянул балаклаву на глаза. И так почует человека.
Прыгнул в полынью, разбивая ледяную кашицу.
Холод Игоря не пугал. Дышать ему не нужно. Но прыжок в толщу ледяной воды всё равно на секунду оглушил и судорогой свёл тело. Ещё и балаклава сползла — теперь проклятое солнце жгло веки даже сквозь воду.
Он раздражённо оскалился и поправил ткань, прикрывая глаза. Будем надеяться, человек уже потерял сознание и хотя бы дёргаться не станет. Вампир, конечно, сильнее, но вот только подводной возни сейчас не хватало.
Игорь схватил облачённое в тёмное, тяжёлое даже на вид пальто тело и потащил человека к омерзительно светлой дыре во льду.
Человек не сопротивлялся, а вот течение реки равнодушно и неумолимо тащило их обоих прочь. Тяжёлый мерный гул воды сливался в однообразный шум, заглушая лай собаки и прочие звуки. Казалось, что приходится проталкиваться не только сквозь упругую злую силу воды, но и сквозь этот равномерный рокот. Вода давила на всё тело, словно не хотела пускать туда, где так светло. Хотела оставить его тут. Нет, не навсегда. Всего лишь до сумерек. Густых тёмных сумерек. Когда так безопасно и хорошо...
Хватит! Возьми себя в руки! Тебе от воды ничего не сделается, а человеку? Зачем, спрашивается, было лезть, если пользы от тебя никакой, а?
Игорь зарычал и изо всех немалых сил потащил человека к свету.
На берегу слепой от света и переизбытка эмоций Игорь чудом сообразил, что человека надо избавить от воды.
Дед раскашлялся, выплёвывая воду. Потом прохрипел:
— Зря старался... кровосос! Старый я для тебя... не съешь!
Игорь скорее по тону, чем по голосу узнал соседа сверху.
— Очень
