Планета Вода (сборник с иллюстрациями) - Борис Акунин

– Это очень интересно и опровергает версию о спонтанности самоубийства, – заметил Фандорин, – но не сам его факт. Профессор отправил бандероль человеку, у которого на руках имелся указанный банковский билет. С чего вы взяли, что именно Кранк явился на почту за п-посылкой?

– Явился не Кранк, а какой-то посыльный. Но билет с этим номером никак не мог попасть на Тенерифе. В тот самый день, когда была отправлена бандероль, профессор побывал в банке, снял со счета все деньги. Это почтенный, аккуратный банк. Он записывает номера всех крупных купюр, какие выдает. Та, о которой идет речь, была у Кранка при себе во время путешествия. Она никак не могла попасть на Канары прежде профессора.

Эраст Петрович отложил сигару. Встал. Прошелся по террасе. Пальцы зашевелились, словно перебирая любимые нефритовые четки, пощелкивание которых всегда помогало дедукции. Однако четки уже много месяцев лежали в ящике письменного стола. На Арубе они были Фандорину совершенно ни к чему.

– Он мог передать или переслать кому-то купюру прежде, чем сел на пароход. И она попала на Тенерифе с каким-то д-другим кораблем.

– Невозможно. Кранк отправился в Марсель экспрессом и едва успел к отплытию. Пароход, на который он сел, самый быстроходный на линии. Билет никак не мог оказаться в Пуэрто-де-ла-Крус 18 апреля. Только если его достали из кармана профессора, прыгнувшего в море.

– Так может быть кто-то выловил труп, взял купюру и явился с ней на п-почту? Может быть, у Кранка в блокноте или еще где-то было записано, как и где следует получить п-посылку.

– Согласитесь, что это весьма малоправдоподобное умопостроение, – пожал плечами инспектор.

– Во всяком случае более п-правдоподобное, чем утопленник, являющийся за своей бандеролью на следующий день после смерти, – уязвленно заметил Фандорин. – Впрочем, по вашему тону я догадываюсь, что у вас есть какая-то версия. Если так, не ходите вокруг да около. Выкладывайте.

– Там неподалеку тянется отмель. Она окружает всю периферию маленького острова Сен-Константен.

– Какие г-глубины?

– От тридцати до шестидесяти футов.

Эраст Петрович саркастически усмехнулся:

– Уверяю вас, этого более чем довольно, чтобы утонуть.

– Да, но на отмелях расположены подводные плантации водорослей и моллюсков, принадлежащие концерну «Океания». Там постоянно работают водолазы…

– Водолазы не могут подобрать тонущего человека. Они передвигаются по дну в тяжелых скафандрах. – Фандорин подумал немного, пожал плечами. – Ну, то есть теоретически это, конечно, возможно, если под водой находится субмарина с водолазным отсеком, а вокруг нее плавает кто-то, имеющий резервуар со сжатым воздухом, однако это уж совсем фантастическое п-предположение.

– Отчего же? – быстро сказал британец. – Вот у вас, например, такая субмарина есть. Равно как и аппараты со сжатым воздухом для свободного перемещения под водой.

С полминуты Эраст Петрович молчал, глядя на инспектора с любопытством.

– Ах вот почему вы здесь? Вам не нужна моя помощь. Вы подозреваете, что я помог вашему утопленнику спастись. Давненько меня ни в чем до такой степени интересном не п-подозревали.

Торнтон махнул рукой.

– Господь с вами. С чего бы вы стали помогать «Лилиевому маньяку»? К тому же, мы проверили, в апреле прошлого года вы находились в Нью-Йорке на судостроительном заводе фирмы «Холланд». Ваша субмарина была еще не готова, а аппарат для подводного дыхания (он ведь называется «пневмофор»?) еще не был изобретен.

У Фандорина приподнялась левая бровь. Такая основательность делала Скотленд-Ярду честь.

– Я уже сказал, что нам нужны не ваши дедуктивные и аналитические способности, – продолжил инспектор. – Мне нужна ваша лодка, ваш пневмофор, наконец, вы сами с вашим опытом подводных работ. Вот зачем я приплыл сюда, на другой конец океана. Помогите нам, мистер Фандорин, решить эту загадку. Остров Сен-Константен находится в частном владении, он принадлежит концерну «Океания». Посторонних туда не пускают. А нам очень нужно знать, не прячется ли там «Лилиевый маньяк», живой и невредимый.

– Неужели концерн может отказать представителям Британской империи, ищущим опасного п-преступника?

– Мы не можем действовать по официальным каналам. Я ведь говорил, что дело засекречено. Кроме того, мы должны сначала убедиться, что спасение Кранка было технически возможно. Для этого нужно, чтобы кто-то, обладающий соответствующим снаряжением и навыками, произвел разведку плантаций и всего подводного периметра острова. К сожалению, в Королевском военно-морском флоте субмарин не строят. Нет и водолазов, умеющих работать без скафандра. Мы навели справки и выяснили, что никто лучше вас и ваших помощников с таким заданием не справится.

От детективной работы Эраст Петрович отказался бы не задумываясь – надоело, но тут заколебался. Признаться, он был польщен. Подумать только! Ведущая морская держава планеты обращается к нему за помощью.

– Если вы согласитесь, то получите очень хорошее вознаграждение, – вкрадчиво сказал Торнтон. – Я бы сказал, беспрецедентное. Не за результат – просто за согласие.

Хорошо зная скупость Скотленд-Ярда, Фандорин посулом не соблазнился. Да и какой гонорар сравнится с возможностью добыть двадцать тонн золота?

– Убийства девочек прекратились? – спросил он. – «Лилиевый маньяк» угомонился?

– Да, но…

– Тогда извините. Я слишком занят своей собственной работой. Придумайте какой-нибудь другой способ разгадать эту т-тайну.

– Я ведь вам не деньги предлагаю. – Торнтон достал из кармана какой-то конверт. – Кое-что получше. Предположим, найдете вы свой галеон. Знаете, что будет дальше? На него предъявит свои права голландская корона, поскольку здесь территориальные воды Нидерландов. Начнется разбирательство, которое в подобных случаях обыкновенно растягивается на долгие годы. А у меня вот здесь лицензия ее величества королевы Нидерландов, дающая вам право распоряжаться любыми морскими находками по вашему усмотрению.

Он достал бумагу с невозможной красоты печатями, помахал ею в воздухе.

– Документ выдан по личной просьбе британского правительства. И отдам я вам лицензию прямо сейчас. Если вы дадите слово прибыть со своей субмариной на Тенерифе, где находится временный штаб расследования. Вас доставит специальный транспортный корабль. Ну же, это очень выгодное предложение. На галеоне, как я слышал, двадцать тонн золота? После судебного разбирательства вам достанется одна четверть. Стало быть, фактически мы предлагаем вам пятнадцать тонн золота.

– Если мне удастся обнаружить галеон, – заметил Эраст Петрович.

– Ну так и вы можете ничего полезного для нас не найти. А гонорар в любом случае ваш…

Торнтон выждал еще немного и прибавил:

– Подумайте еще и вот о чем. Если Кранк жив, он рано или поздно найдет себе новую жертву. Маньяки ведь не останавливаются. Эта кровь будет на вашей совести.

Психолог, внутренне усмехнулся Фандорин. У англичан в моем досье, вероятно, написано что-нибудь вроде «придает сугубое значение нравственно-этическим мотивациям».

– Ладно. Я п-подумаю.

Борьба за мировое господство в двадцатом веке

13 октября 1903 года. Пуэрто-де-ла-Крус. Остров Тенерифе

– Почему вы добирались так долго? Почти полтора месяца!

Такими словами встретил Сесил Торнтон сходящего по трапу Фандорина. Тон был не вкрадчивый и просительный, как на Арубе, а строгий, недовольный. Эрасту Петровичу напоминали, что он взялся исполнить работу и получил плату вперед.

Но ведь старший инспектор и Британская империя, которую он представлял, действительно наняли команду «Лимона-2» на службу – как нанимают любую водолазную бригаду. Поэтому отвыкший давать кому-либо отчет в своих действиях Фандорин сначала сдвинул брови и сверкнул глазами, но затем взял себя в руки и кротко объяснил:

– Видите ли, для скрытного плавания нужен перископ. У нас на лодке его не было, за ненадобностью. Пришлось менять к-конструкцию рубки. Мой инженер мистер Булль справился с этой технической задачей довольно быстро, но ведь нужно было еще проверить прибор в море…

Небольшой английский пароход, переправивший лодку и ее экипаж через Атлантику, пришвартовался не в самом порту, а в уединенной бухте, зажатой между скал. Здесь, в полном соответствии с фандоринскими инструкциями, была оборудована небольшая база – с ангаром для субмарины и выводящим на глубокое место деревянным пирсом, на котором гостей и встретил Торнтон. Здесь же стоял небольшой кран, а по настилу были проложены рельсы, чтобы перемещать лодку в ангар, если понадобится сделать ремонт.

Пит Булль, не признававший глупых ритуалов, уже соскочил на причал, не поприветствовав инспектора и даже на него не взглянув. Инженера занимало лишь одно: правильно ли всё подготовили англичане, которые, по его мнению, недалеко ушли от русских по части умственных способностей. (Впрочем, мистер Булль относился неодобрительно ко всем на свете нациям, включая еврейскую, и делал исключение только для американцев, да и то лишь потому, что они, собственно, нацией не являются). По пирсу инженер пробежал рысцой, пригнувшись к настилу, словно охотничий пес, идущий по следу. Исчез в ангаре.