Принцесса радужного мира (СИ) - Елена Березовская

В общем, стоим мы, друг друга рассматриваем. Тем временем Виктор Федорович и начальник красного сектора, доселе нам незнакомый, что-то эмоционально вещают иноземцам на всеобщем. Мужики кивают и продолжают рассматривать нас, красивых. Интересно, у них что, с женщинами на планете проблема? Мы с Маринкой конечно симпатичные, но не настолько же, чтобы от нас глаз оторвать не могли!

Глава нашего сектора устанавливает на кофейном столике нужное для работы оборудование и предлагает присаживаться. В комнате имеется пара удобных диванов и шесть кресел. Мы выбираем диван. Гости садятся в кресла. Наше начальство не может определиться, куда же лучше пристроиться, на отдельный диван или вместе с ними. Но тут поднимается один из серых костюмов. Красивый молодой мужчина. Высокий, очень бледный и с синими волосами немного ниже ушей. На глазах узкие темные очки, чем-то похожие на мой ультраком. В общем, поднимается он и подходит к нашим, но обращается к начальнику красного сектора, причем с просьбой оставить нас на ближайшие несколько часов одних, вроде бы, так всем будет комфортнее, а для предполагаемой работы начальники секторов и не нужны. Красный — дипломат, не зря обращаются именно к нему. Он берет обалдевшего коллегу под ручку и выводит из комнаты. За ними выходят и двое из пяти в серых костюмах. На вид самые обычные парни. Тоже белокожие, но брюнеты.

И тут в ступоре оказываемся мы. В общем, подобное общение и предполагает кулуарность. Начальники нам действительно не нужны. Но вот так, бросить нас с тремя незнакомыми мужиками — это уж слишком. Для меня, во всяком случае. Маринка же улыбается и откидывается на спинку дивана. Может, я не права, и все так и должно быть?

Рассматриваю оставшуюся троицу. Синеволосый мило улыбается Маринке. Двое его коллег изучают меня. Ладно, в долгу не останусь. Одному мужчине по виду за сорок. Брюнет, карие глаза, средний рост. Второй — молодой, лет двадцать пять. Волосы черные с синим отливом, темные очки. Накачанный такой мальчик. По типу лица вся компания ближе к европейцам. Бледные, с тонкими немаленькими носами. Растительности на лицах не наблюдается. Тот, что постарше, с короткой стрижкой. У молодого волосы немного короче, чем у синеволосого.

— Виньер Силантасель, — представляется синеволосый. — Это Ремо, — кивает он в сторону старшего, — А это Карин, — указывает на молодого.

Представленные мужчины поднимаются с кресел и кланяются. Мы же, как и синий, продолжаем сидеть. Это позволительно, но вот кто такой этот Виньер, что представляется сидя?

— Алена Красина, — киваю я в сторону мужчин.

— Марина Ямпольская, — представляется подруга.

Приборы уже работают, а представление изначально идет на фадже. Сейчас наша задача найти общую, нейтральную тему для беседы. Мы заранее договорились, что поговорим о природе, но Виньер перехватывает инициативу. К концу трехчасового марафона он знает о нас буквально все. Понятно, это не выходит за рамки публичной информации. Мы же не остаемся в долгу и тоже получаем массу интересной инфы. Самым впечатляющим оказывается то, что Виньер — наследник Синего клана, самого могущественного на планете. С ним два талантливых ученых, это те парни, которые вышли. Те, что остались — дипломат и телохранитель. На корабле еще группа воинов сопровождения, не считая команды. На базе у нас остаются ученые и дипломат.

Я выражаю удивление тем, что Виньер снизошёл до общения с нами, хотя мог просто бросить на растерзание того же дипломата. Получаю ответ, что он так и собирался сделать, пока нас не увидел. Задерживаться он на этой базе не собирается, но будет счастлив официально пригласить в гости. С собой мы можем взять группу не более десяти человек. Желательно, чтобы это были ученые, а не местная разведка или военные. Мы улыбаемся и обещаем подумать.

Синийцы прощаются и выходят, мы же остаемся разбираться с оборудованием. Через некоторое время в дверь гостиной что-то ударяется, и слышатся крики. Выглядываю в коридор. Гости давно ушли, зато появился явно сердитый Борис. Он трет ушибленный кулак и орет на нашего непосредственного начальника. Виктор Федорович молчит, а красный, надо все-таки поинтересоваться, как его зовут, крутит пальцем у виска. На металлической двери на уровне кулака братца — приличная вмятина. Да, Бос силен. Вот только что его так рассердило? Я открываю рот, чтобы спросить, но тут он переводит на меня взгляд и замолкает. В его глазах натуральный ужас. Я начинаю себя лихорадочно рассматривать, может пуговица таки оторвалась, или брюки разошлись? Маринка оттесняет меня с прохода и удивленно смотрит на крикливое сборище. И вот тут я совсем перестаю что-либо понимать. Брат резко успокаивается и облегченно выдыхает. И что бы это значило?

— Сильвио, ты мне головой за нее ответишь, — бурчит мой брат в сторону начальника красного сектора.

— Да я ж тебе повторяю, все писалось! Девчонок одних никто не бросал! Да нам самим, знаешь, как интересно было, а этот принц долбаный выставил всех за дверь, как холопов. И ведь ничего ему не скажешь, имеет право! И что, по-твоему, могло произойти?

— Все! — опять заводится брат. — Как вам вообще в голову пришло практикантов синийцам подставлять?! Вероятность, что она столкнется с их принцем, была менее одного процента! Чокнутый мир!

Борис поворачивается к нам и сердито вопрошает:

— Цветом ваших волос эти придурки интересовались?

— Интересовались, — осторожно отвечает Маринка.

— И что? Что вы им ответили?

— Правду, — удивленно отвечаю я, — А что, надо было соврать?

— Какую правду?! — орет брат.

— Что мы вчера покрасились! Цвет очень модный! — ору в ответ я.

— Ну и молодцы, — брат явно повеселел. — Чтобы завтра вся группа в таком цвете вышивала, — бросает он в сторону нашего начальника. — Я проверю!

Мы в непонятках переглядываемся. Идиотизм. А главное, наше начальство стойко молчит. Значит, что-то знает, или догадывается. Вот не завидую мужику. Если Борису чего-то в голову втемяшилось, всех вокруг достанет, не отвертишься, по себе знаю.

Брат разворачивается и уходит, что-то задумчиво насвистывая. Сильвио внимательно нас рассматривает, а потом тоже уходит, но в другую сторону. Это и понятно, их сектора в противоположных направлениях. А вот Виктор Федорович остается. Он на нас тоже внимательно смотрит, видно пытается понять, что же в нас не так. Потом расстроенно вздыхает, машет на нас рукой и тоже уходит. Причем к лифту. Ну и как это все понимать? Мы переглядываемся и возвращаемся в желтую гостиную. Если до завтра новую информацию по фаджу не запихнуть в переводчик, мы же останемся виноваты.

Плакал сегодня наш ужин горючими слезами, причем и первый, и второй. А вот на ночной перекус нас вызывают в закусочную красного сектора. Единственное, что мы успели до встречи — залезть в открытый профиль начальника дипов. Что я могу сказать, лицо он явно не публичное, хоть и дипломат. Впрочем, кто его знает, дипломат ли. Родился на Земле тридцать шесть лет назад. Мать итальянка, отец русский. А мы как-то и внимания не обратили, что с нами он по-русски общается! Закончил военную академию. Направление обучения не указано. Последние десять лет служит в дипкорпусе. Что было до этого, покрыто мраком. Но и эти крохи информации — уже что-то. А то идем ночью с мужиком на встречу и даже ничего о нем не знаем.

Свидание нам назначили в уютной кафешке, причем в нашем секторе подобного нет, или мы о таком не в курсе. Мягкие кресла, свечи на столе, бархатные портьеры на окнах. Зал человек на двадцать, не больше. В такое место неплохо, наверное, прийти на свидание с парнем. Начальство в подобном антураже смотрится странно. Сильвио один, зал пуст. Мы присаживаемся к столу и получаем по чашке чая. Спать хочется ужасно, и я предлагаю перейти к делу. Сама от себя такой смелости не ожидала.

Сильвио хмыкает и переходит. Понятно, за встречей они наблюдали. Все, что не поняли в процессе, к вечеру перевели. Приглашение, полученное нами от самого принца, рассматривает как небывалый дипломатический успех и от посещения так долго бывшей недоступной планеты ни за что не откажется. Существует одно но. Пригласили конкретно нас, и без нас на борту никто корабль на Синию не пропустит и на контакт не пойдет. Это факт и с этим ничего нельзя сделать. А раз уж нам так подфартило, отказаться мы не имеем права. — Считайте, что это ваш гражданский долг, — пафосно изрекает глава красного сектора и выжидательное на нас смотрит.

— А что, можно отказаться? — осторожно спрашиваю я. — Что-то мой брат не слишком обрадовался и реально может и не пустить.

— Куда он денется, пустит, конечно! Правда, перед этим вымотает всем нервы, повесит на тебя всю имеющуюся защиту, а если сможет, увяжется и сам. Они же просили ученых, вот и получат все самое лучшее в одном лице. А то, что он военный, можно и не афишировать.