Жили-были старик со старухой - Сергей Николаевич Сержпинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ноги у Фёдора Васильевича продолжали быть тяжёлыми и не послушными. С большим трудом он поднялся по лестнице за воспитательницей на второй этаж. Там они зашли в какую-то комнату, с вешалками и с одеждой.
— Как вас величать? — обратился он к женщине.
— Маргарита Ивановна, — ответила она. — А вас Фёдор Васильевич? О вас мне ваша внучка рассказала…. Дети нам многое про родителей и про дедушек рассказывают….
Затем они зашли в другую просторную комнату, и воспитательница подала ему красный халат деда мороза: «Примеряйте».
Фёдор снял свою зимнюю курточку, отложил в сторону гармонь и стал мерять.
— Через полчаса начнём праздник, а пока почитайте сценарий, — подала воспитательница деду лист бумаги.
— Ой, я очки не взял, — растерялся Фёдор Васильевич.
— Ну, ничего страшного, — успокоила его воспитательница, — сейчас к вам придёт Елена Владимировна и почитает вслух.
Она ушла, и Фёдор остался один, сидеть на стуле, а рядом, за стенкой детские голоса декламировали стишки, репетировали к празднику. Ему стало робко и не уютно. Он достал из курточки заветную бутылочку и глотнул коньячку. Там, на донышке, осталось совсем чуть-чуть. И он остаток допил.
Вскоре пришла Елена Владимировна, в короткой юбочке, выше колен. Фёдор опять чуть не ослеп от её красоты. Они поздоровались, и девушка стала зачитывать сценарий. Он мало запомнил из того, что требовалось ему говорить, а всё посматривал на её стройные ножки.
И вот, его сопроводили к дверям актового зала. Снегурочка появилась в своём наряде, и выглядела ещё привлекательней. Она сказала: «Ждите, а когда дети хором вас позовут, то войдёте и дальше говорите по сценарию….» Сама она зашла в зал, а он остался за дверями и стал прислушиваться.
Некоторое время Снегурочка сама развлекала детей, а, когда он услышал «Дедушка мороз, зажги нам ёлочку», то сразу вошёл в зал, держа наготове гармошку. Елена стала ему шёпотом подсказывать, что говорить. С её помощью огни на ёлочке загорелись. Затем он играл на гармошке, а дети пели: «В лесу родилась ёлочка, в лесу она росла….» Все они, вместе со Снегурочкой, ходили, взявшись за руки, вокруг нарядной ёлки.
Волнение у Деда Мороза прошло, и он краем глаза заметил, что в зале на стульях сидели зрители, наверное, мамы детей. Он начал не по сценарию рассказывать всякие анекдоты и шутки, а взрослые весело смеялись.
— Отгадайте загадку, — обратился он к детям, — «Висит груша, но нельзя её скушать….»
К деду подошёл внук Глеб и тихонько сказал: «Это лампочка…. Деда я писать хочу….» Дед передал внука воспитателям, а сам громко произнёс, показывая на Снегурочку:
— Какая у нас сегодня красивая Снегурочка, разрешите дети, я её поцелую!
После этих слов он положил на стул гармонь и направился в сторону Снегурочки, раскинув руки. Она побежала от него вокруг ёлочки, задевая за ветки и звеня игрушками. Дети визжали от восторга и хлопали в ладоши. Праздник удался.
Вечером, когда родители увели домой детей, к дедушке подошла Маргарита Ивановна и предложила: «У нас в своём коллективе будет маленький праздник с выпивкой. Вы к нам не присоединитесь?»
— Хорошо. Я не против, — согласился он.
–
В одной из многочисленных комнат детского сада был накрыт длинный стол. Коллектив воспитателей оказался не малый, кроме десятка женщин присутствовали два мужчины сторожа. Они же были и дворниками. Одного из них Фёдор хорошо знал. Он был тоже пенсионером, звали его Митькой.
— Здорово Митяй, — протянул он ему руку.
— Привет, — не уверенно произнёс Митька. Видимо, он Фёдора не узнал.
За столом, как водится, все выпили и закусили. Фёдор много выпивать не стал, побоялся за своё сердце. Оно и так уже дало о себе знать.
Его попросили что-нибудь сыграть на гармошке. Он играл, а женщины с удовольствием пели застольные песни. Снегурочка, сидевшая напротив, периодически на него посматривала, и их взгляды часто встречались.
Вино и закуски быстро закончились, люди стали собираться уходить по домам. Выйдя на улицу следом за Снегурочкой, Дед Мороз догнал её:
— Разрешите вас, Елена, проводить до дома? — обратился он к ней.
— Провожайте, — равнодушно ответила она.
— Вы, наверное, не замужем? — предположил он. — Иначе муж уже пришёл бы вас встречать….
— Вы угадали. В нашей глуши не за кого выходить замуж.
— А я вот, женат на старухе, — пошутил Фёдор. — Выходите замуж за меня, за Деда Мороза. Я вас вдруг очень полюбил….
— Ладно, так и быть, — продолжила шутку Елена и посмотрела на него с любопытством. Её симпатичное молодое личико осветил в темноте свет от фонаря, на уличном столбе.
Они не далеко отошли от детского сада, и она показала на деревянный одноэтажный дом: «Вот здесь я живу».
— Можно я поцелую свою невесту? — приблизившись к её лицу, спросил Фёдор.
— Я с бородатыми мужчинами не целуюсь, — отстранилась она.
— А если я сейчас сбегаю домой и побреюсь, то можно будет тебя поцеловать? — спросил он.
— Тогда можно, — наклонив голову от смущения, сказала она.
Радостный Фёдор побежал, словно молодой, к своему дому. Расстояние не более двухсот метров он преодолел за несколько секунд.
Свой дом он открыл своим ключом и, отдышавшись на крыльце, тихонько, крадучись, пробрался в ванную. В доме стояла тишина. Все уже спали. На сотовом телефоне он посмотрел время — было около одиннадцати. Быстро сбрив бороду и усы, Фёдор вдруг увидел в зеркале себя помолодевшим лет на пять.
Назад он шёл быстрым шагом, но Елены на том месте, где он её оставил, уже не было. Из окон её дома лился свет. Он решил подождать и всматривался в окна закрытые шторами. Хмель стал из головы уходить, и Фёдор вдруг подумал, что у Елены есть отец и мать. И что они моложе его на много лет. Ему стало стыдно, и он побрёл назад к себе. Сердце сильно заныло. Свою гармошку он забыл в детском саду, но решил туда больше никогда не ходить.
Глава 7
Наступило тридцать первое декабря. Ольга Петровна вместе с дочкой Валентиной с утра готовила праздничные блюда на кухне. О его приключениях в детском саду пока никто ничего не говорил. Ни дочери, ни внуки, хотя младшая дочь Светлана, возможно, приходила за детьми. Но Фёдор Васильевич её в тот вечер среди зрителей не заметил.
Два предыдущих дня он пил лекарства от боли в сердце, часто лежал на диване в маленькой комнате и вспоминал с сожалением свои пьяные выходки.
В этот день, перед встречей Нового Года, стали
