Приключение на Подкаменной Тунгуске - Эсфирь Михайловна Коблер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Приключения начались! — подвела итог Надя. Она осторожно подошла к началу тоннеля.
Все трое напряженно следили, как она медленно прошла вглубь ущелья, озираясь по сторонам.
— Стоять! — приказал Чеботарев. — Первым иду я, потом ты, потом Иван, последний — Петр.
Все выстроились в цепочку, и, освещая себе дорогу слабым светом фонарей, пошли вдоль, казалось, бесконечной стены. Какого же было их удивление, когда примерно через полчаса они вошли в огромный зал, явно искусственно подсвеченный, с каким-то странным экраном в центре зала.
Неприятное чувство охватило ребят и Ивана Васильевича.
— Надо как-то включить экран, наконец, проговорил Иван. — Это и есть ваша тайна, Иван Васильевич? — обратился он к Чеботареву.
— Не знаю. Здесь я не был никогда. Было много высказываний по поводу космического корабля, но ведь раньше ничего не находили. Здесь знаете, сколько экспедиций было! Просто я построил свою теорию о совпадении земных и космических причин. Может быть, мы и подошли к разгадке.
— Да, — ответил Петр, — я читал, что большая часть грунта была заболочена, он только теперь подсыхает, да и таких, скажем, юрких как мы, тоже в экспедициях не много.
— Хватит болтать и терять время, — сказала Надя. — Давайте попытаемся что-то сделать.
Она остановилась возле неприметной вмятины слева от входа.
— Что-то здесь блеснуло. Вы видели? — крикнула она.
— Да. Ты что-то нашла?
— Очень странно, — из глубины отозвалась Надя.
— Что? Что там?
— Какой-то знак, похож на золотую монету большого размера, впечатанную в грунт стены.
— Откуда она там взялась? — удивился Иван.
— Подождите, здесь еще кое-что. Под монетой… Странно, — Она замолчала и стала рукой смахивать песок. — Каменная плита, на которой что-то нацарапано, — продолжила, наконец, Надя. — А вот еще одна. Похоже, это две части одного целого. А в середине…
— Что!?
Чеботарев и остальные подошли к ней и стали освещать стену.
«— Если совместить две части, то царапины, возможно, приобретут смысл», — сказал Чеботарев, внимательно осмотрев рисунок. — Но в середине не хватает части, имеющей форму экрана, который перед нами. Стоит поискать что-то, что является ключом к этой головоломке.
Немедленно занялись делом, обследуя пол и стены, Чеботарев пытался даже просмотреть потолок. Но повезло опять Наде. Она обратила внимание, что используются самые простые геометрические формы: круг, квадрат, треугольник. Вспомнила, что, занимаясь философией, а это было ее хобби, читала, что два совмещенных треугольника, составленные вершинами друг к другу, во всех философских системах считаются символом нерушимости мироздания. Она провела рукой по стене, и в самом низу нащупала рисунок, форма которого заставила ее сердце забиться сильнее.
— Идите сюда, — прошептала она, едва слышно.
Ребята и Чеботарев бросили свою работу, и подошли к ней, освещая нижний рисунок. Они увидели четко и ясно нарисованную шестиугольную звезду.
— Позвольте, — прошептала Надя, обращаясь к Ивану Васильевичу, — я нажму здесь, — Надя показала на центр шестиугольника.
Тот коротко кивнул.
Надя всей ладонью нажала в центре рисунка. Тотчас на верхнем рисунке ярко высветился экран, переливаясь всеми цветами радуги. Чеботарев протер его рукой, следуя за светящейся точкой, бегущей по малому экрану. И тогда большой экран в центре пещеры как бы открылся в космос. Было такое ощущение, что они летят в ракете со скоростью света. Звездные системы и галактики пролетали в немыслимом танце радужных цветов, провалов во тьму и вспышках ярчайшего света.
Наконец, это кружение закончилось. Как будто они приземлились на легкой и сумеречной планете. Тысячи, нет, десятки тысяч людей подходили к ракетам, напоминающим огромные тарелки, входили в них и взлетали. Людьми их можно было назвать условно. Они имели руки, ноги, голову. Но все это было маленькое, субтильное, безволосое. Выделялись только огромные, как им показалось, когда одно существо посмотрело прямо на них, — фиалковые и всепроникающие глаза. Взлеты тарелок продолжались бесконечно. Наконец, экран погас.
Минут десять все молчали.
Петр хмуро произнес, обращаясь к Чеботареву:
— Мы раскрыли тайну?
— Нет, мы только нашли ключ к ней. Пора выбираться. Время подходит. Вернемся к шаману и обо всем поговорим.
Иван Карамзин сидел в стороне на корточках. Вдруг он нагнулся, что-то поднял и сказал:
— Странную какую-то железяку я нашел.
Чеботарев не успел крикнуть: «Не трогай».
Иван потер ее рукой и… исчез.
Все разом заголосили, замахали в испуге руками.
Иван Васильевич, преодолевая ужас, сковавший и его, перекричал всех и скомандовал:
— На выход, в прежнем порядке.
Они стали выбираться из пещеры, потом из тоннеля. Когда все трое появились на поверхности, было ровно три часа дня. Солнце светило вовсю. Но даже сквозь покрывавший их слой пыли видно было, как они бледны.
Лиза и Эдик переглядывались, ничего не понимая.
— Иван исчез, — охрипшим голосом сказал Чеботарев.
Наступило томительное молчание.
— Как исчез? — недоуменно спросил Эдик.
— Ужас в том, что чудеса несут в себе не только приключение, но и опасность. Я это не предусмотрел. Иван, невзначай, поднял какую-то штуку, потер ее и исчез.
— Это что, шапка-невидимка? — прошептала Лиза.
— Если бы я знал. Может быть, это какой-то двигатель, и он сейчас гуляет на другой планете.
— Иван Васильевич, — хмуро пробормотал Петр, — космос, фантастика, это хорошо. Мы сейчас увидели что-то подобное. Но всему есть придел и объяснение. Пока мы должны вернуться в поселок, а утром начать поиски.
Все взглянули на Петра. Перед ними стоял деловой человек, знающий, что надо делать и подчиняться надо ему. Чеботарев это понял. Не став возражать, он велел всем быстро перекусить и отправляться в обратный путь.
° ° °
Иван сидел на земле и ошарашено оглядывался. Он находился в центре очень ухоженного двора, можно сказать, парка; был «прислонен» к какой-то беседке, а в воздухе разносился аппетитный запах шашлыка. Три головы склонились над ним и разглядывали его во все глаза.
— Ты, в натуре, откуда взялся? Ты, блин, кто?
Говорящий — рыжий, огромный, парень с глуповатым лицом. Золотые перстни и печатки красовались на всех пальцах руки, которой он тряс Ивана.
— Н-не знаю…
— Тебя зовут-то как?
— Иван.
— У меня, Иван забор в три метра роста и видеокамеры везде. Ты как сюда чпокнулся?
— Не знаю.
— Вижу, что не знаешь, а то мои хлопцы из тебя давно отбивную сделали бы. — Он указал рукой на двух бритых под бобрик громил. — Ты хоть помнишь, что с тобой было?
— Вроде, помню.
Рыжий вздохнул, выпил одним махом литровую банку пива и сказал:
— Слушай, Иван, меня Митяй зовут. Я вроде местный …этот… придприниматль. Ну, деловой я, слышь. Ты мне все о себе по порядку расскажи.
Иван вдруг вспомнил рассказ о Дмитрии Пестрецове, и понял, что ненароком попал на его фазенду.
Он, не входя в подробности, рассказал об экспедиции, о том, что нашли пещеру, но о космическом происхождении ее, умолчал, и о том, что произошло с ним, рассказал лишь вкратце.
— Понимаете, я поднял какую-то железяку, — он покосился на странный предмет, еще зажатый в руке, — потер его, думал, вдруг золото или археологическая какая находка, а оказался тут, у вас.
— Во, здорово! — Заорал во всю глотку один из охранников. — Телепортация! А ну дай посмотреть!
— Стоять! Не трогать! — зычно крикнул Митяй. — Ты, — обратился он к охраннику, — эту штуковину тронешь, и, может, на луну взлетишь. Не тебя, идиота, жалко, а вдруг всех нас в убийстве обвинят, а мы тут ни причем. «Он, видишь ли, Высшую школу милиции закончил», — сказал Митяй Ивану, — умного из себя строит, а что эта штука опаснее атомной бомбы, если кто еще не понял, то объясняю.
Ты, парень, часок у меня оклемайся, а потом я тебя отвезу к шаману-Шамшурину. Небось, все твои сума посходили.
— Да, уж, — приуныл Иван.
Митяй достал крутой мобильник и закричал, как будто перекрикивался в тайге:
— Александр
