Ночная охота - Елена Тихомирова

В воздухе витал запах. Весьма неприятный, немного приторный и свойственный для старых людей. При этом, он достаточно хорошо улавливался. Так что, скорее всего, дом был ещё обитаем. А, значит, стоит быть осторожнее и держать оружие наготове. Редко какой хозяин любит незваных гостей.

Внутри оказалось темновато. Возможно, будь на месте Кетту кто-то другой, то в дело мог пойти и светильник. Но глазам оборотня прекрасно хватало вечернего света. Однако первым делом он всё равно отодвинул от проёмов окон плетёные щиты, служившими в крестьянских домах чем-то сродни штор. Ни к чему, чтобы местные жители и его в чём-либо заподозрили. Тусклые лучики, прячущегося за рыхлыми облачками, низко висящего солнца сразу проворно проникли в дом. По деревянному пыльному полу тут же пробежала крошечная испуганная мышь и скрылась в щёлке под ближайшей лавкой.

Обстановка была крайне простой, но ухоженной. Посредине стояла добротная печь, вымазанная, как и потолок, белой глиной. Напротив входа располагался длинный стол, под которым приютились два чурбана-стула. Гостей здесь, видимо, не так много бывало. Вдоль стен четверо лавок да огромный раскрытый сундук. Кетту подошёл к нему, с подозрением заглянул внутрь. Сидящий там крупный чёрный паук не обрадовался посетителю и поспешно перебежал в дальний угол паутины, как бы желая сообщить, что нечего тут порядочным оборотням делать и смотреть им тут не на кого. Ничего не оставалось, как найти люк в подполье. Хотя его и искать особо не пришлось. Он скрывался под единственной грубой циновкой.

Подняв крышку, Кетту поморщился. Старческий запах, мгновенно став сильнее, затеребил ноздри. Нечто едкое заставляло слезиться глаза, но ему было всё равно видно, что вниз ведёт приставная лестница, перекладины которой крепятся пеньковой верёвкой. И то, что сия конструкция весьма хлипкая, для него было тоже легко различить. Тёплого света огня, исходящего от крохотной свечки, стоящей где-то там, в глубине, для этого хватало.

Конечно, природа наделила оборотня уймой преимуществ. Хороший слух, чуткое обоняние, острое зрение, ускоренные реакции, крепкое здоровье, долголетие и более быстрое восстановление от ран – достойное вознаграждение за скрытный образ жизни и лунные ночи, когда просыпается некое иное «Я». Возможно, будь его перевоплощение более грозным, это и можно было бы назвать проклятием. Но на утро Кетту не ждали размытые воспоминания о нападении на людей. Он знал, что кровь на языке осталась от какой сочной курицы или упитанного зайца. Ведь чем может быть опасна немногим более крупная, чем обычно, лисица? Нет, он представлял куда как большую угрозу в облике человека. Он был сильнее, ловчее, выносливее, нежели обычные люди. Однако сейчас, чувствуя затаившегося внизу опасного колдуна, Кетту понимал, насколько этого всего мало. Ему следовало быть ещё и мудрее.

– Эй, я с миром! – продолжая втягивать носом воздух, сказал он, и в ответ на эти слова шамкающий мужской голос проворчал:

– Все вы с миром. Только и думаете, как бы в гости на костерок зазвать старого человека. Знаю, посреди деревни огонь разведёте. Большой такой, до небес, чтоб, значит, уважить меня по полной!

Собственная шутка колдуну, видимо, понравилась, ибо он тут же сухо и противненько захихикал.

– Распоследний дурачок я деревенский, что ли? Некроманта жечь. Выдумал! Сейчас! Как же! – даже обиделся и одновременно рассердился Кетту. – Давно известно, что после насильственной смерти все погосты в округе зашумят. Разве один ночной охотник тут справится?

– А откуда мне знать, что ты не дурак распоследний? Очень даже похож по голосу. Или что, таким вот умником-охотником будешь? Не многовато ли чести? – язвительный старичок снова захихикал, но от слуха оборотня не ускользнуло и то, что в словах прозвучало не только тихое любопытство, но и глубокая заинтересованность.

– Зачем же буду? Уже есть. И то, что чести да ума охотником быть у меня хватает, так это мой мастер давно выяснил. Иные ученики не живут долго и обучения не заканчивают, – спокойно ответил Кетту, понимая, что ему довелось повстречаться с самой противной разновидностью стариков. Тех, кто искренне считает себя самым умным в силу прожитых лет. Или, другими словами, тех, кто уже не замечает собственного маразма и повсеместно старается отпустить скользкую шутку. Такие ни за что и ни про что умного парня глупцом выставят, а девушку краской заливаться заставят.

Вот только оборотень был достаточно взрослым, чтобы и самому при желании вести себя аналогично… И в маразм при этом не впадать.

– Чего же ты по дому моему без приглашения шастаешь аки вор какой? – продолжил в том же духе гадкий старикашка. – Небось брешешь мне всё. А у самого и метки на ладони то нету! Ищешь только где задарма поживиться!

– Да говорили мне, что в этом доме хозяина который день нет. Некромант раньше жил. Но он такую нежить создал, что только пятки сверкали, как из деревни убегал от своего же создания. Не уж то вы он и есть? – невинным голосом осведомился Кетту.

– Ты, парень, это. Думай, что говоришь! – насупился старик. Видимо словесный укол пришёлся по больному месту, потому что некоторое время колдун даже угрюмо молчал, тяжко дыша. – Спускайся ко мне вниз. За дело поговорим… Приглашаю, охотничек!

Не тратя время на раздумывания, Кетту заскользил вниз по лестнице. Никакой колдун приглашениями разбрасываться не станет. Это вещь очень важная. Теперь можно себя в безопасности чувствовать. Хотя и в определённых пределах.

Подполье оказалось большим. Чуть меньше комнаты наверху. Стены и пол покрывала плетёная из тонких веточек и трав циновка. Сразу возле лестницы стояла бочка, покрытая трещинами. Её крышку покрыла уже настоящая горка оплавленного желтоватого воска. Чуть дальше, вдоль стены, полки с припасами. За ними приютилась лежанка, частично прикрывающая собой огромный символ, нарисованный чем-то непонятным на вид и запах. А по другую сторону стоял лишь стол с грубым табуретом, на котором и восседал некромант.

Он действительно был очень стар. Глубокие морщины да синеватые вены избороздили лицо и худые руки, крепко сжимающие посох. Опухшие веки и нависшие густые седые брови почти полностью скрывали глаза. Тёмные одежды пестрели более светлыми заплатами и сальными пятнами. При этом бородка была аккуратно подстрижена, выдавая, что неряшливость на самом деле не свойственна хозяину. Да вот так вышло…

– Ох, – удивился некромант, внимательно смотря как бы сквозь Кетту, выставившего на обозрение свою ладонь с татуировкой. – Вот так ночной охотничек! На самого-то охота когда в последний раз велась?

– Давно уж, – без энтузиазма бросил оборотень в ответ и, опуская руку, прислонился к стене, понимая, что присесть ему здесь негде.

– Ну и ладно. Я супротив ваших