Граница пустоты (Kara no Kyoukai) 03 — Жизни нет. Только боль. - Насу Киноко

Нет, проклятое чувство пустоты и отстраненности от собственной оболочки, поддельности чувств, которое испытывало мое тело, не мешало мне управлять им твердой рукой. Кто бы я ни была, никто не может вмешаться и отстранить меня от руля. Больше никто не может. Никто.

Около одиннадцати я начала собираться. Напоследок я еще раз прокрутила записанное автоответчиком первое сообщение за сегодня. Этот знакомый голос. Голос из прошлого. Сколько раз я слышала его? Голос, который должен был бы прозвучать и раствориться в воздухе, вновь говорил для меня.

Кокуто Микия.

Последний человек, которого я видела два года назад.

Одноклассник, который застал меня в тот самый момент.

Два года назад.

Память сохранила мое прошлое, дни, проведенные вместе с ним. Но мой последний миг, видение той последней кровавой ночи — все исчезло. Нет, год, прошедший с того момента, как мы познакомились, тоже зиял пустотами и дырами. Пропало многое. Дорогое, важное? Не знаю. Почему Шики оказалась на той залитой кровью дорожке. Почему смотрела в последний миг в лицо Микия. Если бы, если бы я могла найти эти воспоминания в дырявом хранилище памяти… Но они пропали. И теперь я не могла говорить с Микия, не чувствуя непонятного смятения.

Запись прокрутилась до конца. Странно. Звук этого голоса почему-то успокаивал. Мысли, терзающие и грызущие, словно крысы в подполе, чуть отступили. Словно я, заблудившись в зыбком нигде, почувствовала под ногами надежную опору. Глупости, как несколько слов, сказанные наигранно бодрым голосом, могут быть опорой для меня? Это иллюзия. Наверняка, это тоже иллюзия. Единственное несомненное, беспощадное реальное чувство, которое мне осталось — это кипящий, обжигающий экстаз, пьянящая эйфория, вспыхивающая в груди, когда я вспоминала ощущение от стали в моей руке, пронзающей чужую плоть. При одной только мысли об убийстве.

«Анэнербе» оказалось небольшим уютным заведением, отделанным под старину. Взглянув на выписанное готическим шрифтом германское название, я толкнула резную дверь. Перевалило за полдень, поэтому посетителей оказалось немного. Внутри было темно и контраст для глаз, привыкших к яркому солнечному свету, был почти болезненным. Четыре квадратных окошка со средневековыми рамами освещали только столики, стоящие у внешней стены, а внутренняя часть кафе и стойка тонули в полумраке. Лампы, висящие над столиками, бросали на них резко очерченные круги света, подобные островкам в темном море. Кокуто Азака нашлась за дальним столиком. Две девушки в строгой школьной форме европейского покроя сидели бок о бок, ожидая Микия.

Две?..

Что-то новенькое. По словам Микия здесь должна быть только его сестра, Азака. Откуда же взялась вторая? Шагая между столиков, я окинула их оценивающим взглядом. Две красивые девушки с длинными волосами, обе стройные и изящные, как и подобает воспитанницам престижной женской академии Рэйен. Но атмосфера, которая окружала каждую из них, разительно отличалась. Манеры благовоспитанной леди не могли скрыть открытый и решительный взгляд и сильный характер Азаки. Она явно не привыкла вилять и встречала все трудности лицом к лицу. Брата, Микия, любили за мягкость и дружелюбие, но его сестра наверняка вызывала боязливое восхищение окружающих своей строгостью и твердостью. По контрасту с ней сидевшая рядом девушка выглядела хрупкой и тонкой. Грациозная осанка, словно тонкий стебелек цветка. Слишком тонкий. Казалось, что девушка может сломаться в любой момент.

Подойдя поближе, я позвала:

— Азака.

Сестра Кокуто резко повернула голову и нахмурилась.

— Рёги… Шики.

Ее голос был полон враждебности, которую она даже и не пыталась скрыть. Внешность благородной леди была всего лишь фасадом. Фыркнув, она демонстративно отвернулась и бросила, изображая хладнокровие и полную незаинтересованность:

— Я жду здесь брата. И не желаю иметь с тобой ничего общего.

— Этот твой брат прислал со мной послание. Он не придет. Кинул тебя, подружка.

Азака подпрыгнула, как ошпаренная. Интересно, отчего: оттого, что брат не сдержал обещания или оттого, что эту весть принесла именно я?

— Шики, это твоих рук дело!..

Стиснутые кулаки Азаки непроизвольно задрожали. От злости, надо полагать. Наверное, она все же сердится именно на меня.

— Не пори чепухи, я тут ни при чем. Мало того, я просто несчастная жертва — он позвонил и выдернул меня из теплой кровати, чтобы я вместо него тут извинялась.

Это ничуть не успокоило Азаку. В глазах пылал боевой огонь, и я уже стала опасаться, как бы в меня что-нибудь не полетело, когда вторая девушка попыталась успокоить буйную сестрицу Кокуто:

— Кокуто-сан, люди смотрят.

Тихий мягкий голос заставил меня слегка качнуться назад.

Сконфуженная и покрасневшая Азака метнула взглядом по сторонам.

— …Правда, ведь я назначила сегодня встречу ради тебя. Прости, Фудзино, мне не следовало так сердиться, — сконфуженно сказала Азака, обернувшись к девушке, которую назвала Фудзино. Я взглянула на нее. Она — на меня.

— Боли… нет?

Я заговорила, не успев даже подумать. Повинуясь какому-то мгновенному, инстинктивному порыву. Девушка просто молча смотрела на меня — и ее взгляд был странно индифферентным. Словно она смотрела на нечто неодушевленное, на пейзаж за окном или маленького жучка. Во мне быстро и бурно схватились два совершенно противоположных ощущения. Интуиция кричала, что эта девушка — мой враг. Рассудок со всей определенностью утверждал обратное.

Нет, это не может быть она.

Я все же решила довериться рассудку и тому, что видят мои глаза. Эта девушка, Фудзино, совершенно не была похожа на безумную убийцу, наслаждающуюся кровопролитием. Кроме того, невозможно было представить ее тонкие, изящные руки расчленяющими человеческие тела, отрывающими конечности жертв. Это смогла бы сделать такая, как я — носительница сверхчеловеческих способностей, обладательница глаз, не принадлежащих этому миру, способных выворачивать реальность наизнанку, но не обычная школьница. Утратив интерес к длинноволосой девушке, я повернулась к Азаке.

— Ладно, это все. Передать ему что-нибудь?

— Да, у меня есть для него послание: «Брат, пожалуйста, перестань знаться с этой женщиной».

Азака не уставала поражать меня.

«Брат, пожалуйста, перестань знаться с этой женщиной».

Не моргнув глазом, она выдала все что думала, да еще и совершенно серьезно попросила передать это хамское сообщение ту самую девушку в кимоно, по имени Шики. Атмосфера вокруг них сгустилась и насытилась электричеством, казалось, вот-вот — и сверкнет молния. Взгляд невольно искал в их руках острые кинжалы, нацеленные друг-другу в горло, ведь их позы и движения были неотличимы от вставших в стойку фехтовальщиц, ищущих только брешь в обороне противницы, чтобы нанести смертельный удар. Невольно пригнув голову в ожидании громового раската, я могла лишь тихо молиться, чтобы этого не случилось. Чувство облегчения охватило меня, когда этот опасный разговор, наконец, прервался, и девушка в кимоно грациозно удалилась. Глядя ей вслед, я задумалась, сколько же ей могло быть лет? Голос Шики звучал слишком решительно и уверенно для девушки, в нем слышались мужские нотки. Но, наверное, она все же была примерно моего возраста. Ее фамилия, Рёги… те самые Рёги? Если так, то понятно, откуда на ней такое дорогое кимоно ручной работы — я безошибочно определила по качеству ткани и покрою, что оно не из тех, которые можно купить в магазине. Но такая родовитая фамилия, как Рёоги, вполне может иметь своего собственного мастера — здесь было нечему удивляться.

— Она очень красивая.

Азака согласно кивнула, услышав мои слова, обращенные, впрочем, скорее к самой себе. Меня всегда восхищала ее честность — даже если она терпеть не могла эту девушку, ей и в голову не пришло возразить.

— Но и очень страшная. …Она мне не нравится.

Азака удивленно подняла брови. И это было естественно, я и сама не могла вспомнить, чтобы хотя бы единожды в жизни испытала такое резкое, отчетливое и сильное чувство отторжения при первом же взгляде на незнакомого человека. Это было совершенно новое и пугающее ощущение.

— Неожиданно. Вот бы не подумала, что ты можешь возненавидеть кого-нибудь, да еще и прямо сказать об этом. Получается, я ошиблась.

Ненависть?..

Разве это то же самое, что и неприязнь? Нет, я не стала бы их равнять. Даже теперь я не могла бы сказать, что ненавижу эту девушку, просто… просто у меня возникло такое чувство, что находиться с ней в одном объеме пространства свыше моих сил. Прикрыв глаза, я вызвала перед собой ее образ. Рёги Шики. Слишком черные и блестящие волосы. Слишком белая и гладкая кожа. Эти бездонные, холодные и пустые глаза, в которых скрывается неприкрытая угроза. Эта девушка видела меня насквозь и для моего взгляда она тоже оказалась словно сделанной из стекла. Внешность, обманы и подделки не могли обмануть — мы видели то, что скрывалось в тенях позади нас. С острым и отчетливым холодком понимания я осознала — она купалась в крови. Она убивала, убивала по своей собственной воле. Она несла с собой смерть. Эта девушка — убийца.