Сопки Маньчжурии - Михайловский Александр

И тут случилось невероятное. Гарнизон горы Высокой ответил им не отдельными ружейными выстрелами, как можно было предполагать по предыдущим нашим потерям, а злой и частой ружейной стрельбой, в которую вплетались очереди множества(!!!) пулеметов. Было впечатление, что ночью злосчастную гору заняла свежая стрелковая бригада, усиленная как минимум двумя пулеметными батареями[5].

Судя по тому, что все закончилось весьма быстро, первую японскую атаку неизвестные солдаты, занявшие гору Высокую, отбили просто играючи. Неизвестные – потому, что в Артуре просто не было свежей стрелковой бригады с пулеметами, которая могла бы занять позиции на горе Высокой и устроить японцам столь неприятный сюрприз. Предположение о том, что это сошли с кораблей моряки, взяв с собой свои пулеметы, было отвергнуто по двум соображениям. Во-первых, идти сводному отряду моряков на Высокую надо было как раз мимо казарм 5-го полка, а этого нельзя проделать незаметно, ибо другой дороги из города на Высокую тут нет. Во-вторых, командующий эскадрой контр-адмирал Вирен – жестокий педант, и такие партизанские акции противоречат его натуре. На такое мог бы пойти командир «Севастополя» каперанг фон Эссен, но тот готовит свой броненосец к прорыву и ему сейчас совсем не до сухопутных эскапад. К тому же, судя по частоте ружейной стрельбы[6], там сейчас должны были держать оборону разом команды всех кораблей Тихоокеанской эскадры.

После отбитой атаки на полчаса установилось затишье: наверное, японцы тоже усиленно пытались сообразить, что же все-таки происходит. Потом генерал Ноги, очевидно, понял, что у него прямо из-под носа украли все самое вкусное, положив взамен кукиш – и, рассвирепев, приказал открыть по Высокой огонь из всех орудий, что могут стрелять, включая одиннадцатидюймовые мортиры. Прежде подобное неизменно приводило его к успеху, ибо у наших войск на этой горе не было никакой защиты от серьезного артиллерийского огня.

И тут с наших глаз словно спала пелена – и мы увидели на обратном скате горы, обращенном в сторону Нового города, шесть будто вдавленных в склон ровных площадок, а на них были установлены странные устройства, больше похожие на задранные в небо обрезки толстых труб. В бинокль можно было наблюдать, как солдаты в неизвестной нам буро-оливковой форме закладывают в эти трубы обтекаемые рыбообразные снаряды, а секунду спустя те самопроизвольно разражаются выстрелами. А вот это уже не лезло ни в какие ворота… Эти изделия настолько же превосходили устройство капитана Гобято, как винтовка Мосина превосходит игольчатое ружье Дрейзе. Да и присутствие на склоне горы солдат в неизвестной форме говорило о том, что происходит что-то неправильное. Откуда здесь могла взяться неизвестная иностранная армия, которая вдруг, не объявляя о своем присутствии, взяла на себя труд воевать вместе с нами против японцев?

Пока шла эта артиллерийская дуэль, к казармам пятого полка постепенно подходили интересующиеся происходящим другие старшие офицеры крепости, не занятые на своих участках, а также прибывали небольшие сводные отряды, которые по моему приказанию собирали для отправки на помощь гарнизону горы Высокой. И лишь генерал Стессель (как бы[7] начальник Квантунского укрепленного района) и генерал Фок (командир дивизии, занимающей северный участок обороны) не торопились явиться сюда и полюбопытствовать, что же все-таки творится в окрестностях горы Высокой.

Тем временем стало очевидно, что снаряды, выпущенные неизвестными «трубами», падают как раз туда куда надо, потому что артиллерийский огонь японцев стал стихать, и первыми заткнулись как раз осакские гаубицы. При этом где-то в районе Трехголовой горы раздался сильный грохот – и в небо поднялся грандиозный столб черного шимозного дыма. Несомненно, один из этих рыбообразных снарядов угодил прямо в склад бомб[8], что могло означать конец для одной из вражеских тяжелых осадных батарей. И как раз в этот момент на дороге, ведущей к нашим позициям с вершины горы, показался человек в мундире нашего морского офицера. Прихрамывая, он поспешал в нашу сторону, и я подумал, что это как раз тот, кто даст мне ответы на все возможные вопросы. Когда он приблизился, то оказалось, что это собственной персоной последний комендант Высокой младший инженер-механик Лосев с броненосца «Ретвизан».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Будь тут генерал Фок, он непременно затопал бы на младшего инженера-механика ногами, замахал руками и закричал – почему, мол, такой-сякой инженер-механик оставил вверенную ему позицию и сейчас в полном одиночестве отступает в тыл? Но я-то не Фок. Сначала спрошу (причем то же самое и вполне вежливо), и перейду к взысканиям только в том случае, если его ответ меня не устроит.

Впрочем, господин Лосев и не собирался прятаться. Увидав мою особу, стоящую в окружении господ офицеров, он со всей решительностью зашагал в нашу сторону.

– Ваше Превосходительство, имею честь доложить, что произошло чудо! – отрапортовал он.

– Что-что произошло, молодой человек? – не понял я. – Выражайтесь, пожалуйста, яснее.

– Произошло чудо, Ваше Превосходительство! – повторил тот, – к нам на выручку из другого мира прибыл самовластный великий князь страны Артания Сергей Сергеевич Серегин с войском. Пока что на гору Высокая им введен один полнокровный пехотный легион со средствами усиления, одной минометной и одной гаубичной батареей, остальная армия ожидает в резерве с прикладом у ноги.

В ответ на это заявление окружающие меня офицеры возроптали, выражая высшую степень недоверия, а вот я, если можно так сказать, усомнился в сомнениях. Ведь кто-то же там, на Высокой, с японцами сейчас воюет, и этот факт не опровергнуть никаким возмущенным ропотом…

– Хорошо, – сказал я, прекращая шепотки, – предположим, что так и есть. Тем более что кто-то там сейчас с японцами вполне себе бодро воюет. Пусть это будет некий Великий князь Артанский. Гипотеза не хуже иных прочих. А вы юноша, докладывайте дальше. Какова численность этого пехотного легиона? Что это за войско и как оно вооружено? И самое главное, кем на самом деле является этот самый самовластный Великий князь Артанский, ведь такой страны нет на карте мира? Говорите, мы ждем. Неужели из вас необходимо тянуть клещами каждое слово?

– Ну как вам сказать, Ваше Превосходительство… – замялся молодой человек, – давайте я по порядку отвечу на ваши вопросы, начиная с последнего, а вы не будете меня прерывать, потому что после того, что я увидел за последние несколько часов, у меня у самого голова идет кругом. Начнем с того, что, как говорит сам господин Серегин, Артания – это не только «где», но и «когда». Столица этого древнеславянского государства Китеж-град расположена в конце шестого века, в нижнем течении Днепра, примерно там, где сейчас находится город Александров (Запорожье). И сам великий князь Серегин там тоже не местный. Он пришел в тот мир вместе с уже готовым конным войском спасать от уничтожения аварами племенной союз славян-антов, и так хорошо это сделал, что местная боярская старшина выкрикнула его на княжество, как когда-то новгородцы избрали себе в князья Рюрика. Но Серегин оказался умнее основателя русской державы и не согласился на обычные по тем временам правила, когда князя можно позвать, а можно прогнать: он потребовал себе у артанских бояр права самовластного государя, равные правам константинопольского кесаря, а иначе, мол, пусть ищут защитника в другом месте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Нахал… – покачал головой генерал Ирман, – и что, местные бояре согласились на его условия?

– Да, – подтвердил инженер-механик Лосев, – согласились, ибо за аварами шли другие кочевые орды, еще более многочисленные и свирепые, и лучшие люди артанской земли решили, что самовластный князь с сильным войском – это все же лучше, чем полное разорение. Я лично встречался с артанскими боярами Добрыней и Ратибором, которые правят в Артании, пока их князь воюет в чужих землях, и они подтвердили, что Серегин действительно самовластный великий князь Артанский, получивший свой титул по древнему праву.