Клан зверя (СИ) - Риз Лаванда

Мэган осмотрела поляну, вертя во все стороны своей миленькой светлой головкой:

— Зачем ты меня сюда привёл? Ты что серьёзно собрался научить меня метать ножи?! — изумилась она, улыбнувшись голубой лазурью своих глаз.

— Конечно! Каждый должен быть хоть в чем-то бесподобен, ты должна попытаться. Зря, что ли я сюда хромал? — Войт достал из-за пояса несколько ножей. — Видишь, то дерево? Смотри на мою кисть!

Он легко взял нож за край рукоятки, плавно поднял руку и молниеносно метнул, точно попадя в дерево.

— Здорово! — восхищенно протянула Мэг. — Боюсь моей бесподобности до такого уровня не дотянуться.

Она подошла к толстому стволу, подхватив по дороге уголёк, и нарисовала круг, а в середине ещё один, совсем маленький. — Сможешь попасть сюда, зоркий глаз?

Войт самодовольно усмехнулся и снова метнул нож, попав точно в центр.

— Ты меня обижаешь. Я попал бы даже в муху, сядь она в этот круг. Стань к дереву и не шевелись!

— О, нет, нет, нет!!! — замахала руками Мэг. — Это уже через чур! И не то чтобы я тебе не доверяла, больше наверное себе. А вдруг я дёрнусь?

— Боишься? Трусишь? Слабое трепещущее тельце? — сощурившись, издевательски протянул Войт. — Разве эта безобидная шалость стоит жалкого ощущения страха?

— Вот и нет! Вовсе я не слабая, и не надо меня так испытывающе сверлить своими глазищами! — упрямо топнула Мэг, прильнула спиной к стволу и замерла. Войт прицелился и метнул первый нож. Мэг зажмурилась, и нож вонзился в дерево прямо возле её левого уха, пригвоздив прядь золотистых волос. Следующий нож вонзился возле плеча, а третий, возле талии пришпилив платье, всего в каком-то сантиметре от кожи. Войт довольно усмехнулся, подходя к ней.

— А ты всё-таки испугалась, — протянул он, вынимая ножи.

— Ещё бы, ты меня чуть не зарезал! — в шутку возмутилась Мэг.

— Если бы я хотел, я бы не промахнулся! — Войт быстро зажал в ладони отрезанную прядь её волос. — Мы очень хорошо чуем запах страха. Он возбуждает наш звериный аппетит, будоражит мысли. Научись сдерживать его! — Войт приблизился к ней вплотную, коснувшись носом её щеки, словно принюхиваясь. — Если не хочешь, чтобы я тебя укусил! — Вдруг смеясь, выкрикнул он, дурачась схватив её за рёбра.

Мэг подпрыгнула от щекотки.

— Ах ты негодник! Ты специально напугал меня! — крикнула она, и хохоча, запустила в него огромной шишкой. — Сначала я научусь метать в тебя всё, что под руку попадёт. Ура! Попала! — радостно взвизгнула Мэг.

— С такого расстояния и не попасть было бы позором, — съязвил Войт. — Бери ножи, теперь попробуешь ты.

— А ты станешь к дереву? — усмехнулась Мэг.

Войт наиграно сердито покосился на неё:

— Что я тебе плохого сделал? — снова усмехнулся он. — Я ещё не готов расстаться с жизнью!

— А! Так значит, ты не сомневаешься в моих способностях?!

Войт, только улыбаясь, покачал головой, протягивая ей ножи.

Из своих многочисленных попыток, в мишень она попала всего три раза. Вздыхая, Войт посмотрел сначала на дерево, потом на девушку:

— Ты не безнадежна. К тому же — ты женщина. Для первого раза вполне сносно.

— Ты меня обманываешь, — покачала головой Мэг. — Возможно, моё бесподобие нужно искать в чем-то другом? Кажется, нам пора возвращаться, уже темнеет.

Обратно он повел её окружной дорогой, накинув круг к ручью. Закатив штанину, и сняв сапог, Войт опустил больную ногу в холодную воду, не сдержав облегченного вздоха.

— Болит, да? — девушка участливо присела рядом. Что-то было в этом лугару, заставившее её с первых минут ощутить к нему теплоту. Отчего в мыслях у Мэган часто возникало глупое сравнение, за которое она постоянно себя ругала — она вспомнила как выбирала себе щенка в собачеем питомнике. Из десятка животных её сердце безошибочно прикипело лишь к одному, с нелепым пятном на лбу, такому смешному и глупому.

— Если много ходить, печет огнём, но я уже привык к этому. Ты меня сильно унизишь, Мэг, если я буду слышать жалость в твоём голосе, — сдержано и сухо проговорил Войт, давая ей понять, что его нога это не тема для их бесед.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она вздохнула с лёгкой обидой, упрямо и по-женски не выразив своего истинного отношения, вместо этого осмотревшись по сторонам. В лесу темнело гораздо быстрее, от кустов и деревьев на землю ложились огромные черные растрёпанные тени. В вечернем мраке потянуло холодом, на небе зажглись первые звёзды, и выкатился надломленный диск луны. Что-то большое и тёмное метнулось среди кустов и затаилось в высокой траве.

У Мэган мгновенно похолодела душа, тут же свившая себе гнездо в районе пяток, и сердце заколотилось в бешеном барабанном ритме, снова ожидая какого-нибудь подвоха от этого мира.

— Ну и что ты снова распахлась? — недовольно проворчал Войт. — Чего ты теперь боишься?

— Там, в кустах, … кто-то прячется, огромный, чёрный. Наверняка какой-то хищник. Пойдем, … пойдем отсюда, — прошептала она, затеребив его за плечо.

— Да-а-а, — не спеша, протянул молодой лугару. — Ты всё-таки меня не слушаешь. Ты ещё не знаешь, что там, ты не видишь этого, не можешь оценить опасность, но уже придумала себе страшный ужас. Не нужно выпускать свой страх, утопи его в ледяном спокойствии и замри, приготовившись к прыжку. Именно запах твоего страха может привлечь к тебе твой ужас. Возьми себя в руки. Даже маленькие лугару знают, что трусить глупо.

— Ты конечно очень смелый и ужасно умный, но мне тяжело этому научиться! Это само собой происходит! — сердито выпалила Мэг.

— Это чувство можно покорить. Страх мешает думать. На его действия нужно отвечать противодействием. Если ты будешь, спокойна, ты сразу сообразишь, как поступить в опасной ситуации. Там действительно кто-то есть. Это псара. Лугару используют их для верховой езды. Ты ведь уже видела это животное. Оно не нападет на нас, псары только с виду ужасны, а на самом деле они трусливы. Он пришел напиться воды, я давно почувствовал его запах. Пойдем, сегодня с тебя хватит!

Поднявшись, Войт задумчиво взглянул на луну. Мэг проследила за его взглядом и шепотом решила повторить свою попытку разузнать о не раз упомянутых охотниках:

— А кто такие эти лунные охотники?

— … В полнолуние, мы все становимся лунными охотниками, — нехотя ответил Войт. — Скоро полнолуние. Нужно подготовить для тебя укрытие, пересидишь там, пока не закончится. Тебе не стоит этого видеть, ты ещё не готова.

— А … что происходит … в полнолуние? — наседала Мэг, пытаясь всё-таки понять, хочет она это услышать или нет.

— Наш истинный зверь показывает свою суть. Мы меняемся. — Войт говорил, сдержано, с остановками, подбирая нужные слова, но уже не пытаясь скрывать от неё жесткую правду. — Тело покрывается шерстью, вытягиваются челюсти, обнажая увеличивающиеся клыки, появляется дикая сила, ярость, желание крови, желание двигаться, пересекая лес вдоль и поперек. Но я не бегаю, у меня лапа болит! — Последнюю фразу он бросил со злом. Потом, успокоившись, продолжил: — Мы чувствуем миг наступления полной луны. Заранее сбросив одежды, мы благоговейно принимаем новый облик. Пройдя через муки, мы обретаем дух свободы, неописуемую власть над своей силой и безмерный восторг жизни. Многие лугару живут только ради этого дня. Мне трудно описать это чувство, это как будто ты, но умноженный мощными чарами и мысли твои уже текут иначе, в тебе словно просыпается чужая душа, иная суть. Молодые лугару носятся по лесу в поисках добычи, но в основном стаи собираются возле жертвенного камня и приносят в жертву рогатую скотину, утоляя ею жажду крови. Меряются силой, исполняют ритуальные танцы, паруются. Воины лугару, в такие ночи ещё могут забивать слабых, устраивая на них охоту, давая мыслящей и перепуганной жертве призрачную надежду. Так пропадают твои соплеменники, которые редко, но всё-таки попадают сюда. Никто из лугару в полнолуние не спит и не дремлет, ленно развалившись на траве. Силу, которая из тебя бьет ключом невозможно остановить. Иногда, в полнолуние происходят самые страшные и кровопролитные сражения между воюющими провинциями. Ярость и сила зверя как ураган сметает всё на своём пути, всё, что он считает для себя злом. Поэтому для стаи так важен вожак, который направляет и держит своей силой и волей некоторых необузданных лугару. И только по истечении этих часов, в которые луна самая налитая, мы снова принимаем обычный облик. Так происходит каждый месяц, всю нашу жизнь, начиная с младенчества. Ты удовлетворила своё любопытство? — Закончил Войт, покосившись ни неё проникающим живым взглядом горящих в ночи глаз. Даже будучи в человеческом обличье — глаза лугару светились в темноте как у волков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})