Еще немного икры - Клод Вейо

– Господи Боже, но зачем же и ее надо было убивать?

– Ты заблуждаешься, Минна. Когда Пенн начал стрелять, Хельги уже не было. Что такое, по-твоему, этот ее крик, который всех нас поднял? Это было то же самое, что и последний писк тушканчика, последняя судорога таракана. Именно в этот момент псевдоовчар начал ее поглощать.

– Я верю тебе: думаю, что так оно и было, но в голове у меня это не укладывается. Пускай эта… это вещество способно растворять в себе животных, насекомых и потом их имитировать, но как допустить… В конце концов, ты же видел Овчара на пороге их дома… Ты слышал Хельгу…

– Это были уже не они, Минна, запомни это хорошенько. Пенн считает, что это вещество, это существо или что бы оно ни было по сути своей – всегда лишь живая протоплазма, но она способна превратиться абсолютно во все, что проглотит. И не только с точки зрения физиологии. Слопав тушканчика, она не только имитирует его внешний вид, а на самом деле становится тушканчиком и знает все то, что знал тушканчик. Не больше, но и не меньше. И когда однажды, может быть, несколько лет тому назад, эта штука проглотила на Бис-бисе Овчара, она узнала все, что знал Овчар. Не больше, но и не меньше. Так она узнала, что на соседней планете есть такие же существа, как Овчар: целая колония, годная в пищу. Она узнала, что нужно сделать, чтобы Пенн забрал ее с собой на ракете. Она узнала, что, если она хочет поглотить всю колонию, ей следует это делать постепенно, по одному человеку, иначе ее раскроют и уничтожат.

– Надо… надо убить это, – сказала мама хриплым голосом. – Надо сжечь это немедленно, уничтожить раз и навсегда.

– Что и будет сделано. Только биологи попросили дать им немного времени для опытов. Они с ума сходят от любопытства. Как раз сейчас Делла Рокка этим занимается. А завтра они все уничтожат.

– Завтра – это слишком поздно, – сказала мама.

На этот раз дело плохо. Пока я бежал вниз по улице, я два раза услышал шипение термического пистолета. И раздалось оно из дома Кармело Делла Рокка, папы Тины, куда вошли люди с голубыми повязками. Надеюсь, что Тины там не было.

Сегодня утром она не пришла в школу. Однако мадемуазель Моро даже не успела встревожиться: урок арифметики только начался, как в класс ворвался капитан Буланже, а следом за ним доктор Намара, и два человека с голубыми повязками.

А я стоял «в углу» во внутреннем дворике, куда мадемуазель Моро меня поставила за то, что я стрельнул жеваной бумагой в доску. И когда они влетели в класс, меня они не заметили. Капитан был весь белый.

– Девочка Делла Рокка здесь?

– Я ее еще не видела, – ответила мадемуазель Моро. – Я думала, что она просто опаздывает.

И внезапно побледнев:

– С ней что-то случилось?

Не отвечая, капитан повернулся к двум полицейским.

– Найдите ее! И не забывайте: ни в коем случае не прикасайтесь к ней. Стреляйте, как только увидите.

Мадемуазель Моро бросилась к нему.

– Что происходит? Вы с ума сошли!

Он направил на нее термический пистолет и нервно сказал:

– Не приближайтесь ко мне, Анни. Сначала мы должны сделать тесты. Извините меня, но это необходимо.

Я не стал ждать, пока меня увидят. Я прокрался в другой угол дворика и вылез наружу через дырку в сетке. Надо было найти Тину и предупредить ее. Я не хочу, чтобы ее обижали.

Сейчас, когда я ее нашел, я рад. Все боятся, а я больше не боюсь. Надо просто быть осторожным, и тогда меня не сожгут. Мне Тина так сказала. И еще она немножко непонятно сказала: «Мы свободны».

Я нашел ее на берегу арройо, около загона для овец. Она всегда тут прячется, когда прогуливает школу. Я сказал ей, что капитан Буланже ее разыскивает, на что она мило улыбнулась.

– А я знаю. Поэтому и спряталась здесь. А вот тебя они не ищут. Ты сможешь продолжить.

– Что продолжить?

– Экспансию.

– Слушай, Тина, ты всегда несешь невесть что и потешаешь весь класс. Но мне ты все равно нравишься. Скажи, почему тебя ищут? Ты чтото натворила, да? Скажи.

– Ничего я не натворила. Я сделала то, что надо было сделать.

– Что? Что ты сделала?

Она странно ухмыльнулась.

– Я поела икры.

– Ну вот! Опять начинаешь глупости говорить.

– А вот и нет! Папа взял банку у полковника Пенна, чтобы поставить опыты с икрой. А на перемене, помнишь, говорили, что икра – это такая еда. Ну я и захотела попробовать.

– Ты съела это?!

– Ну, съела. А что?

– Тина, ты что с ума сошла? Я слышал, как папа и мама об этом говорили. Я не все понял, но точно знаю, что это очень поганая штука. Нельзя ее есть!

– Глупости! Икра – это очень хорошая вещь. Я ее поела и тут же все узнала.

– Что ты узнала?

– Все. Я все узнала.

– Но они ищут тебя, Тина. Они плохого тебе хотят.

– Это потому, что они не знают. Вот ты пойдешь и все им скажешь. Ты скажешь им, что мы не хотим им зла и что надо продолжать экспансию.

– Слушай, Тина, ты же не знала, что то, что ты делаешь, – это плохо. Ты пойдешь со мной, и мы все им объясним.

– Нет. Если они меня увидят, ничего слушать не будут: тут же сожгут. Я это знаю. Но вот ты, ты пойдешь.

– Да, Тина, да. Я им скажу, что ты не знала.

Она пододвинулась поближе и погладила меня по щеке.

– Ты хороший, Эрве. Ты хороший, Эрве. Ты самый хороший из всех. Хочешь я тебя поцелую?

Она обняла меня и крепко сжала. Мне вдруг стало страшно, потому что ее губы на моей щеке стали как множество кусачих насекомых. Я закричал – мне казалось, что ее лицо проникает в мое, что ее руки расплываются по моей шее и что я умираю.

Но это продолжалось недолго. Непонятно даже, с чего это я кричал. Теперь мне совершенно не страшно. Я знаю. Мы свободны, и экспансия продолжается. У них есть космический корабль на орбите вокруг планеты. Им не удается его починить, потому что тысяче двумстам разных индивидуальностей не просто согласовать свои действия. А когда мы станем единым целым, когда мы сольем все эти разрозненные сознания в единый разум, в единую мысль, тогда мы легко восстановим корабль. Я часто слышал, как папа сокрушался, что на борту нет нексиалиста, потому что это такая наука, которая объединяет все остальные. Так вот, мы будем интегральным нексиалистом.

На земле – множество индивидуальностей. Я это знаю. Об этом говорил папа и папа Тины тоже. Миллионы и миллиарды разумных существ. Когда мы их всех поглотим, мы станем Единым, и нам не будет преград. Вселенная будет принадлежать нам. Почему они не хотят этого понять? Мы несем им свободу, а они хотят нас сжечь.

Вот и мой дом. Мама выбегает на порог, за ней папа. Их лица полны тревоги.

– Эрве, где ты был? Мы так беспокоились. Скорее в дом, сынок. Ужас, что творится…

Они раскрывают мне свои объятия, и я прижимаюсь к ним. Папочка, мамочка – я так их люблю. Я их люблю еще больше, чем раньше. Я хочу быть с ними вместе, еще больше вместе, совершенно вместе.