Дикая работа (СИ) - Данина Лилия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Извини, я не веду с ними личных знакомств, — хмыкнул воин.
Мисад-Ар тоже хмыкнул, рассматривая своего бывшего подопечного, затем молча отвернулся и вышел.
Похоже, и приходил только для того, чтобы предупредить об опасности, мрачно подумал Ардж-Троу, опустив голову на бортик бассейна, и устало прикрыл глаза. Что ж, хотя бы поддержка от бывшего вождя у него имеется, уже хорошо. Будет, куда удирать в случае чего. Иллюзий на то, что он сможет долго следить за Вечными, Ардж не питал.
Если Дракон по начинке такой же, как их военные крейсеры, что очень вероятно, учитывая родственность кораблей, то должен быть оснащён такой же мощной системой вооружения и слежения. А это значит, что рано, или поздно, но Арджа обнаружат. И попытаются поймать. И уйти от такой махины в открытом космосе практически нереально… Понадеяться на расторопность Старейшин и возможный перехват? Тоже не вариант. Если бы они могли поймать этот корабль, уже бы поймали. Впрочем, какой смысл об этом думать сейчас?
Тёплая вода приятно обнимала уставшее тело, прогоняя мрачные мысли, успокаивая и даря утешение, словно любящая женщина. Вылезать из бассейна не хотелось, но если скоро идти на встречу со Старейшиной, то лучше оставшееся время потратить на сон. Разомлевший Ардж с трудом выбрался из постоянно подогреваемой воды, добрёл до ложа и, не одеваясь, улёгся, завернувшись в тёплое одеяло из мягкой шерсти какой-то неведомой зверушки. Да, хозяин комнатки определённо любит уют… уж не женщина ли здесь живёт? С такой мыслью он и провалился в тяжёлый сон без сновидений.
*оборот составляет десять земных часов — авт.
Глава 3. По праву рождения
Северная Земля — группа больших и малых островов, разделённых с материком узким проливом. Даже летом здесь царит практически вечная стужа, создаваемая шапками ледников и суровым климатом Севера. Температура в самые жаркие месяцы поднимается не выше пяти-семи градусов, а холодные пронизывающие ветры продувают подтопленные фьорды насквозь. Впрочем, жизнь здесь всё равно имеется, несмотря на суровый климат.
Люди на островах всегда селились неохотно. Всё же для них здесь было слишком холодно. Опасное зверьё бродило и плавало в округе, к тому же тяжело добираться с материка. И строить что-то капитальное на голой скальной породе, зарастающей ледниками, никто так и не решился.
Эта земля определённо не любила человеческое общество… Но для этого была своя причина. На центральном большом острове на его западном берегу когда-то была построена и спрятана от посторонних глаз мороком высокая белокаменная Башня. Она стояла здесь уже очень давно, ещё до появления первых переселенцев, также не задержавшихся на острове. Словно какая-то невидимая сила отгоняла праздных любопытных от её стен. Впрочем, так оно и было. Строители Башни позаботились о том, чтобы надёжно укрыть её от любопытных глаз, и не только людских.
Если бы эти любопытные ещё могли её увидеть, мрачно усмехнулся Александр. Он расположился на крыше древнего здания, облокотившись о высокий парапет, и смотрел на волнующееся северное море. Башня не была его домом в обычном понимании, скорее своеобразной школой и местом, где можно отдохнуть и побыть в одиночестве, которого ему в последнее время сильно не хватало.
Когда-то наставник Котова привёл ещё совсем мелкого пацанёнка сюда и поведал, что Башня является законным наследством Александра, доставшимся ему по праву рождения. Котов сильно удивился этой новости, а Ларга открыл, что Башня принадлежала раньше древнему гиперборейскому императору, и тоже покорителю, чей род не прервался до сих пор. И он, Александр, является потомком этого рода, одной из многочисленных линий, которых плодовитый император в своё время наделал немало. Поэтому мальчик оказался до жути похож на своего древнего предка.
Во всяком случае, со слов же Ларги, у Лекши, как звали этого предка, тоже были светлые волосы и схожие черты лица. Очень схожие, даже наставник поражался, насколько Александр похож на своего прародителя. Но отличия между ними всё же имелись, и немалые. Например, глаза у Лекши были синие, в зависимости от настроения менявшие свой цвет на более тёмные оттенки. У Александра они от рождения тёмные, цвета тяжёлых грозовых туч, с серовато-сизой короной вокруг зрачка, становящейся практически чёрной, если он злился. И в их глубине всегда игрют маленькие белые и жёлтые искорки, похожие на миниатюрные молнии. И кроме всего прочего, он был явно сильнее своего прославленного предка. И физически, и духовно, и стихия открылась ему к двадцати четырём годам гораздо глубже, чем Лекше за всю его жизнь. Но этого никто не видит почему-то, к немалой досаде Александра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Котов не раз рассматривал изображения Лекши на голограммах, или картинах, пытался отыскать что-то общее с собой любимым, и никак не мог понять, что же другие в них видят похожего? Да, в лицах обоих есть что-то родственное, но, по мнению самого Александра, он был слишком скуласт, с прямым и злым взглядом, который даже сравнивать смешно с мечтательным и открытым взором Лекши. К тому же, Лекша был белокожим, а Александр легко переносил любое солнце, быстро подстраиваясь под уровень радиации. Кожа его имела светло-золотистый оттенок, становясь от загара смуглой и тёмной. Были бы у Александра чёрные волосы и глаза более узкие, его вообще можно было бы за какого-нибудь индейца принять…
Вот Анастасия — иное дело. Она тоже являлась потомком древнего покорителя, но уже по другой линии. И, по мнению Александра, она всё же сильнее походила на их общего прародителя. Такие же большие и мечтательные синие глаза, доброе лицо с чисто славянскими чертами, высокий рост и копна белых длинных волос, опускающихся почти до бёдер. Единственное, она не была покорителем, и вообще не имела никаких способностей к стихии. Но, тем не менее, Настя пока была единственным человеком, кому разрешили навсегда остаться в Белом Городе. Потому что она сильный инквизитор. Очень сильный. Настолько, что Ларга сделал всё возможное, чтобы Совет Старейшин, не терпящий людей в своих владениях, не выдворил девочку из Города. И более того, самины сделают всё возможное, чтобы продлить её жизнь и, соответственно, служение.
Александр, несмотря на свои выдающиеся способности, так и не смог там остаться. И вряд ли ему кто-то захочет продлить век. С ним самины ограничились несколькими годами живодёрских тренировок и бессрочным контрактом на работу. Надо же, ещё пару лет назад он и подумать не мог, с каким разочарованием будет вспоминать тот день, когда согласился «поработать» на них…
Он надеялся, что вместе с такой технически продвинутой расой и его способностями к покорению, они быстро освободят захваченные врагами территории и города людей, куда пробивается чуждая погань, как вездесущая зараза. С каким воодушевлением он принялся за эту работу, с каким остервенением начал метаться по планете, как ошпаренный в одно место.
Но время шло, год проходил за годом, но ситуация не спешила меняться в лучшую сторону. И вообще не спешила меняться куда бы то ни было. И чем больше он старался сделать, тем яснее видел, что все его усилия тонут в бездонной яме, всё больше напоминающей трясину, куда постепенно затягивало и его самого.
Самины стремились избавить мир от враждебного присутствия его бывших хозяев, но только свой мир. До людей им не было дела, как и до их бед. А спустя пару лет этого самого дела не стало и Александру. Он устал, просто выдохся метаться по планете, стремясь что-то кому-то доказать, но кому и что, сам не мог понять.
За эти годы Александр достаточно насмотрелся и на людей, и на их жизнь. Понимание, что он не сможет жить «как все нормальные», всё больше отталкивало его от собственного народа. А то что ему никогда не встать в один ряд даже со слабейшим воином самином, окончательно ставило Котова в положение одиночки.
Снизу донёсся протяжный волчий вой, разнёсшийся над небольшой равниной, словно предупреждая засыпающий мир: Хозяин этих земель вернулся и будет защищать свои владения от любого посягательства. С другого конца ледника донеслось гортанное рычание, перешедшее в сердитый рёв. С северного острова изредка забредал к жилищу Котова белый медведь, но обычно близко не подходил, чувствуя человеческий запах. Разумная осторожность заставляла мохнатого пока что держаться подальше от своих главных конкурентов на этой земле. Но совсем отступать медведь не собирался, хотя и понимал, что шансов у него немного. А со стороны чёрных скал прислушивались к этому спору олени, двое взрослых и двое совсем молоденьких, но уже способных к длительным переходам. Когда пролив покроется прочным льдом, они вернутся на материк, а весной Александр вполне возможно увидит их снова на своём острове, неподалёку от Башни. Это лето для них выдалось сытым, а Белый Дух надёжно охранял от посягательств косолапого.