Стеклянная оболочка - Андрей Лень

— Майор Тулип, прошу со мной к полковнику Робле.

Ковровая дорожка. Створки тяжелых дверей. Полумрак кабинета. Горит только лампа во главе стола. Полковник, как сломанный метроном, неровно и не в такт ходит из угла в угол. Останавливаюсь в нерешительности. Робле тут же замирает, наставив на меня указательный палец:

— Идите сюда, майор, ближе к свету. Чем капитан Астер был занят последние три недели?

— Не могу знать, сэр. — Я замечаю, что вошедший следом лейтенант включил запись разговора. Чтобы не сбиться, отвечаю по уставу. — Согласно регламенту «экстра», я получал отчеты из его отдела. Это все.

— Он присылал личные письма, сообщения?

— Никак нет, сэр.

— За время вашей службы как часто вы разговаривали об инопланетной угрозе?

— Не больше, чем другие, сэр. Это неприятная тема и поэтому — не самая популярная.

— В каких отношениях вы и ваш друг находились с капитаном Флидером?

— Мы не искали с ним встреч, у нас не было общих интересов, сэр.

— После выступления майора Лотто Астер говорил с вами?

— Нет, сэр. По вашему приказу я немедленно проследовал в свой отдел и приступил к работе.

Полковник некоторое время неотрывно смотрит мне в глаза, потом раздраженно фыркает, устраивается за столом и машет рукой:

— Садитесь, Тулип. И потрудитесь объяснить: за каким чертом капитана Астера понесло среди ночи в студию отдела пропаганды?

— Не знаю, сэр. — Я опускаюсь на стул. — Флидер как-то приглашал нас, хвастался своей видеотекой. Не думаю, что Астера это заинтересовало.

— Как бы там ни было, он пришел. И не включил освещение. Флидеру невесть что померещилось: увидел силуэт, открыл огонь. Спалил все дотла вместе с вашим другом. Уверен в том, что поджарил терцианского монстра. Спрашивал, какой орден ему полагается за подвиг. Идиот! — Робле раздраженно хлопает по столешнице. — Смирительная рубашка и электрошок в дурдоме — вот что его ждет!

На секунду прижимаю ладони к лицу. Дурной сон?

— Простите сэр, Астер… — голос меня подводит.

Полковник бросает раздраженно:

— Да, капитан Астер мертв.

— Он успел что-нибудь… сказать, сэр?

— Уголь не может говорить! — Робле снова встает, я за ним. — Мне жаль вашего друга, Тулип. Нелепый несчастный случай. Не раскисайте! Вы — надежда нашей планеты. Плакать разрешаю после победы. А сейчас — мы атакуем! Командование запросило личные дела персонала. По моей рекомендации вы войдете в состав первой волны десанта на Терцию, командиром батальона. — Он протягивает мне руку, я машинально пожимаю ее. — Поздравляю, майор! Идите отдыхать. Утром получите предписание.

— Слушаюсь, сэр!

Еле добредаю до своей койки. Бедняга Астер. Каково это, сгореть заживо? Проваливаюсь в забытье, наполненное огненными кошмарами.

Военный совет:

— Переброска до Терции займет месяц. Маршевые двигатели погасить за полчаса до подхода к системе. Дальше, до орбиты, на малой тяге. Десантируется первый разведывательный батальон — оценивает обстановку, дает ориентиры. Время биологического удара — через час после высадки. Контейнер со спорами Amanita Phalides на высоте двадцати километров пройдет над экваториальной зоной планеты, распыляя содержимое. Вторая волна десанта — через сутки. Захватываются основные промышленные сооружения противника, линии связи, военные объекты и транспорт. Основная задача на этом этапе: подавление сопротивления выживших чудовищ. За ходом операции будет следить вся планета — мы обеспечим прямую трансляцию. Подробности и необходимые данные — в блоках памяти «Панцирей», ознакомитесь за время полета. Вопросов нет? — Командующий смотрит на часы. — Тогда по местам!

Сидим по скафандрам, как в кельях. Колпаки закрыты. Ждем старта. Вдруг — фраза, короткая, как удар сердца:

— Привет, Тулип!

Голос Астера. Хоть и внутри герметичной кабины, машинально оглядываюсь. Послышалось?

— Я сделал эту запись на случай, если тебе придется полететь на Терцию вместо меня. Мало ли что: перейду дорогу на красный свет или в лифте застряну. — Короткий смешок, Астер говорит негромко: — Ты не сказал тогда, чем заманивал в лабиринт своих мышей. Но какое искушение перед нами сейчас: целая планета, новый мир, желанный и жизненно необходимый. К тому же мы выступаем в роли благородных освободителей, спасаем наших братьев и сестер от кровожадных чудовищ! Вперед, подопытные! — Сарказм в голосе бьет через край. — Это ложь, Тулип. И злая шутка природы. На Терции действительно живут существа, внешне удивительно похожие на нас. Только это — пустая оболочка. Они способны мыслить не больше, чем твои ботинки. Те, кого мы называем монстрами, используют их: едят, делают из них одежду, строят дома и корабли, сжигают в печках. Чужаки, как доминирующий разумный вид, используют для выживания все возможные ресурсы. В этом они ничем не отличаются от нас, а мы приговорили их к смерти! — Он делает паузу, словно давая осмыслить сказанное, затем продолжает: — Информация ограниченного доступа. В «Гемюс» — знают только Робле и сектор отдела биологов, работающий по ксеноформам. Отсюда — закрытые лаборатории. Но для хакера на стимуляторах САС нет преград. — Смешок в микрофон. — Я прошел везде и все видел своими глазами. Препарированных чужаков и материалы исследований на единственную тему: как эффективнее их убивать. Наших «братьев», точно так же разрезанных на кусочки, с приложением рекомендаций по использованию биомассы новой планеты. Секретные планы десанта, захвата и колонизации. И, наконец, — живого терцианца! Мы даже общались! Его речь — безумная акустическая какофония, но я справился с программой-переводчиком. На уровне лингвиста-любителя, по-моему, неплохо…

Астер переводит дух и говорит дальше:

— Они разумны и способны к диалогу. Если нам тесно на нашей планете — это не повод их убивать. Я буду бороться. Мне удалось перенастроить термостат хранилища спор Amanita Phalides. Флот вторжения повезет с собой тщательно вскипяченный, безопасный грибной суп. Запишу и передам сообщение для Терции — предупреждение о нападении. В студии Флидера есть подходящая аппаратура, постараюсь привести туда чужака. Лучше, если его земляки увидят знакомое лицо.

На случай, если что-то сорвется, я подправил твое досье и обеспечил билет в межпланетный круиз. Все материалы — в памяти «Панциря»: фотографии, видеозаписи, отчеты, лингвистическая база. Изучай, сомневайся, проклинай, но постарайся понять и убедить остальных. Надеюсь, ты сможешь помочь и не допустишь бойни.

Удачи тебе, Тулип, и всем нам — тоже.

Щелчок, тишина. Включаются двигатели корабля. Старт. Полет будет долгим. По крайней мере для меня.

Первая волна десанта высаживается на ночной стороне планеты. Транспортная капсула раскрывается вдоль, как стручок. Пошел сброс. Внизу — россыпь светящихся точек. Огни приближаются, растут, сливаясь в сплошное сияние. Небо большого города редко бывает темным.

— Батальон… — взгляд на контрольную панель: полторы сотни зеленых индикаторов общего вызова, — слушай приказ: снижаемся до ста метров. Я спускаюсь на поверхность. Остальным — патрулирование с воздуха. Отслеживать маршрут, активных действий — не предпринимать. Заблокировать боевые модули. Ввод кода отмены — только по моей команде. Включить внешнюю трансляцию видеосигнала. На связи быть постоянно. Как поняли?

— Так точно, майор Тулип, сэр, — докладывают взводные, огоньки согласно мигают, — приказ принят.

Рой десантников перемещается на указанный уровень. Проваливаюсь ниже. Вибрация гравитационной подвески, падение замедляется до полной остановки. Прибыл. Не первооткрыватель, но первый, кто будет не воевать с «чудовищами», а говорить с ними. Надеюсь, меня услышат.

«Панцирь» я оставлю. Его оружие и броня не помогут мирным переговорам. Стимуляторы пригодились бы, но они намертво встроены в оболочку. Кроме одного. Вытягиваю за шнурок заветную горошину. На ладони поблескивает невзрачный шарик. С него все началось: он сделал нас сильными. Теперь мы готовы уничтожить чужой мир. Что посеешь… Сжимаю пальцы, до хруста. Щепотка кварцевых крошек рассыпается по панели.

Нацепляю видеокамеру, затем клипсу коммуникатора. Активирую программу-переводчик. Вот и все. Ничего лишнего.

Открываю колпак. Осталось только переступить через силикоидную скорлупу, и Терц… Нет. Теперь я знаю: давая имена нашим планетам, «мы» и «они», не сговариваясь, выбрали слово, смысл которого не меняется — для любого языка.

Освобождаюсь от скафандра и делаю шаг. На Землю.