Приёмная дочь Бабы Яги - Любовь Викторовна Фунина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
–Странно, – пробормотала под нос Бабка Ёжка и, невольно улыбнувшись смешно наморщившей нос девочке, решительно заверила русалку. – Но я обязательно с этим разберусь и узнаю причину. А сейчас… Э-э-э…. Ой, а как мне тебя звать-то?
–При жизни меня Вереей звали, – удивлённо хлопая ресничками, послушно назвалась русалка.
–А меня Златославой зовут, но можешь звать просто Златой, – охотно представилась девушка и, широко улыбнувшись речнице, уверенно заявила. – Теперь я тут Ягой буду и мне бы хотелось тоже с нечестью местной дружить. Живём-то рядом, чуть какая беда и обратиться не к кому. Ты Верея, кого знаешь из тутошних, скажи, что, мол, Яга Златка в гости зовёт, познакомиться хочет, да на дружбу крепкую рассчитывает. Передашь?
–Передам, – необычайно серьёзно кивнула русалка и робко спросила. – А мне можно будет приходить?
Русалка спросила и даже губу прикусила, ожидая ответа, а взгляд её полный грусти и надежды был устремлён на уже сладко посапывающую во сне малышку, крохотной ручкой вцепившуюся в уже пустой рожок. Злата заметила взгляд Вереи и всё прекрасно поняла. Как и царевна, русалка тоже когда-то была просто девушкой, мечтавшей о любимом муже и детках. Только теперь будучи нечистью, она понимала, что матерью ей не стать и потому, речнице так страстно хотелось быть ближе к спасённой девочке, чтобы хоть изредка, хотя бы на пару мгновений почувствовать крохотное детское тельце в своих руках и представить…, нет, не представить, просто порадоваться, что не отняла жизнь, а смогла её спасти.
–Конечно, – заверила её царевна, принявшись тихонечко покачивать спящего младенца. – Ты можно сказать ей вторая мама. Конечно же, мы будем тебе рады.
–Вторая мама? – удивилась Верейка.
–Да, – теперь уже Баба Яга приняла серьёзный вид и не дрогнувшим голосом произнесла. – Я её мать. Ты меня поняла Верея? Никто не должен догадаться, как всё было на самом деле. Я её мать, ты названная матушка, а Избушка станет для неё родным домом, иного она знать не должна. Понимаешь?
–Ты готова назвать дочерью эту малышку?! – ещё больше удивилась русалка.
–Да, – без колебаний подтвердила Златослава и сама себе удивилась.
Мысль не просто взять на воспитание, а именно удочерить малютку пришла внезапно и так же быстро переросла из желания в острую потребность. Даже намёка на то, что эту девочку будут укачивать чужие руки, была отчего-то нестерпима. За мгновение в её голове даже была измышлена целая жизнь. Злата почти видела, как растёт эта малышка, как учиться сидеть, ползать, ходить и говорить. Первое слово обязательно будет «мама» и молодая Яга хотела, чтобы мамой назвали именно её. Ну, не случилось ей побывать женой, так хоть матерью станет.
–Злата, это глупая мысль! – подал голос из-за печки Терентий.
–Я поняла и буду молчать, – одновременно с ним произнесла Верея.
–Спасибо! – благодарно улыбнувшись, вымолвила девушка.
–Злата! Девка дурная, ты, что это удумала, а?! Представь, что маменька с папенькой на это скажут! – всё ещё прячась за печью, увещевал её фамильяр. – Папка за такое по головке не погладит. Думаешь, он тебе даст этого ребёнка растить? Да, когда он узнает, мигом примчится, отходит тебя хворостиной по заду и в тереме запрёт, а малявку эту отдаст в какую-нибудь семью…
–Реня, умолкни, пожалуйста! – почти нежно пропела царевна, бережно укачивая завозившуюся девочку.
–Злата, я твой фамильяр и молчать не буду! Кто-то же должен тебе глаза открыть на ту глупость, что ты учинить собралась, – распалялся кот и даже выглянул из-за угла печи, пытаясь достучаться до разума Бабы Яги. – Ты царевна и никто не позволит тебе позорить семью…
–Терентий, не выводи меня из себя, – пригрозила девушка и, вдруг тихонько рассмеявшись, весело добавила. – Я же уже два года как Баба Яга, а не царевна Златослава. И знаете, что? Царевной я больше быть не желаю, и возвращаться в отчий дом не собираюсь. А на счёт твоих слов Терентий, что малютку у меня могут отобрать, я скажу вот, что – не смогут. Знаешь ли, роясь в книгах моих предшественниц, я нашла много любопытных обрядов. Очень любопытны из них были те, что на крови. С помощью одного такого обряда я смогу ввести в семью эту девочку.
–Царь-батюшка нас прибьёт! – хрипло выдавил из себя кот и постарался хлопнуться в обморок, что у него не получилось, как он ни старался.
–Не прибьёт, – отмахнулась царевна, вспоминая суровое лицо отца и его мудрые серые глаза, но нехотя добавила. – Хотя хворостиной отходит точно.
–Тебя может и отходит, а меня как пить дать прибьёт, – простонал Терентий, распластавшись на полу и пытаясь изобразить умирающего.
–Не прибьёт, – повторила Златка и, нервно хихикнув, пообещала, – я тебя спрячу от него, пока он не успокоится.
–Злат, а может не надо? – робко предложил кот.
–Надо, Реня! Надо! – непререкаемо сообщила Ёжка и, задумавшись, неожиданно выдала. – А где же малышка будет спать?
–На чердаке есть люлька, – охотно просветил её фамильяр, прекратив изображать из себя умирающего. – Завтра достанешь и отчистишь, а сегодня придётся тебе потесниться на кровати.
–Откуда там люлька? – удивилась девушка, забыв даже покачивать малышку.
–Златка, вот ты, правда, такая глупая или прикидываешься? – вкрадчиво поинтересовался рыжий нахалёнок. – Не уже ли ты думала, что все Яги жили затворницами? Между прочим, у Яги Милаоки муж был и два сына, один из которых погиб ещё до твоего рождения, а другой тебе прекрасно известен – это Святозар Добролюбов.
–Учитель Святозар?! – неподдельно удивилась Златослава и нервно хихикнув, выдала. – Никогда бы не подумала, что Сухарь сын Бабы Яги.
–Сухарь?! – теперь уже удивился кот.
–Ну, да, – усмехнулась девушка и поспешила объяснить, – его так ученицы прозвали, отчаявшиеся завладеть душой и сердцем самого завидного холостяка Академии.
–Ох, дуры же вы девки! – по-доброму усмехнулся Терентий.
–Ты это, не обобщай, пожалуйста, – погрозила ему пальцем Ёжка.
На это кот только насмешливо фыркнул, запрыгнув на лавку, где спал до прихода Златославы, обвил передние лапы пушистым, как у белки, хвостом и принялся невозмутимо разглядывать речницу. Под внимательным взглядом Терентия русалка перетупилась с ноги на ногу, снова чувствуя себя не уютно. От рыжего кота с нагловатым характером веяло чем-то странным, и Верея не желала знать, чем именно. Нечисть нервно передёрнула плечами и неожиданно охнула, когда заплетённая ею собственноручно коса ощутимо хлестнула её по спине. За два столетия русалка успела отвыкнуть от сего предмета девичьей гордости. Даже самая тугая коса под водой быстрой распускается, потому-то все русалки
