Меч обоюдоострый - Архиепископ Никон Рождественский

С рыданием Михаил повергся пред иконою Богоматери и, обливаясь слезами, произнес: «Аще есть на то воля Твоя, я — Твой раб! Спаси и соблюди меня!»

Никто не в силах был в эту торжественную минуту удержаться от слез: плакал архипастырь, плакали послы, плакали все, кто был в соборе тогда.

Нареченный Царь встал, обратился к послам и сказал: «Аще на сие есть воля Божия — буди тако!»

С этой священной минуты, когда юный Михаил всецело отдал себя в волю Божию, он стал великим Государем и Царем всей Русской земли. Благочестивая старица Марфа взяла своего сына за руку и вместе с ним благоговейно преклонила колена пред благодатным ликом Царицы Небесной и тихо сказала: «В Твои пречистые руце предаю чадо мое; настави его на путь истины, устрой ему полезная, а с ним и всему православному христианству!»

Так благословила «великая старица» своего любимца на великий подвиг служения царского; так совершилось воцарение Михаила. Феодровича, спасителя веры и царства, — так благословил, наконец, Господь, Царь царствующих, многострадальную землю Русскую дарованием ей Царя по сердцу Своему, — благословенного родоначальника ныне царствующего Дома Романовых. «И бысть, говорит летописец, в той день на Костроме радость велия, и составиша праздник чудотворной иконе Феодоровской».

И не на одной Костроме была тогда радость велия: ликовала с Костромой и Москва, и вся Русская земля. Наконец-то пережила она свое горе лютое, наконец-то взошло ее солнце красное, без которого некому было обогреть ее, многоскорбную, некому было о ней позаботиться! И свободно вздохнули тогда Русские люди, измученные невзгодами междуцарствия.

Насколько глубоко воспринято было сердцем народным это избрание юного Михаила Феодоровича, как великая милость Божия к народу Русскому, как явное указание Божие, свидетельствует великий самоотверженный подвиг простого крестьянина Ивана Сусанина. Он явился в свою очередь избранником Божиим, чтобы запечатлеть своею мученическою кровию любовь народную к Царю, избраннику по сердцу Божию. Вот что говорит о его святом подвиге сам спасенный им Царь Михаил Феодорович в своей жалованной грамоте, данной зятю Сусанина, крестьянину Богдану Сабинину: «как Мы, Великий Государь, были на Костроме (то есть, в Костромских пределах), и в те поры приходили в Костромской уезд польские и литовские люди, и тестя его, Богданова, Ивана Сусанина, литовские люди изымали и его пытали великими немерными муками, а пытали у него, где в те поры Мы, Великий Государь были, и он, Иван, ведая про Нас, где Мы в те поры были, терпя от тех польских и литовских людей немерные пытки, про Нас, Великого Государя, тем польским и литовским людям не сказал, и польские и литовские люди замучили его до смерти». — Так, как бы толица всей Руси Православной, запечатлел любовь народную к Царю-Батюшке этот вечно достославный крестьянин: один, без сподвижников, он отстоял спасение и всей Русской земли. Михаил Феодорович был последний в роде Романовых: его заменить было некем, да и кого из бояр любил так Русский народ, как Романовых, и страшно подумать, что было бы тогда с Русскою землей, если бы удался адский замысел вражеский?..

2-го мая 1613 года юный Царь Михаил Феодорович торжественно вступал в Москву, благословляемый молитвами ликующего народа.

«Смотрите, говорил один святитель-проповедник: какие благословения, какие воспоминания и какое родство окружало юную душу Михаила, первого Царя из Дома Романовых! Благословение праведника из темницы; невинная казнь еще молодых дядей, отец-монах и митрополит, томящийся в плену, и мать-монахиня, столь неохотно отпустившая его из смиренного уединения на царство. Были ли когда-нибудь Цари, приявшие славу Царства в такой обстановке подвига, страдания, неповинных казней и добровольного приятия насильно навязанной разлуки? Мудрено ли после всего того, что не только сам Михаил, но и сын его Алексей, и его внук Феодор, ему наследовавшие, ходили пред Богом, как древние патриархи?..» Были ли Цари, избранные на царство, даже без их ведома, против их желания, принужденные к принятию царского венца духовенством и народом, почти насильно, именем Матери Божией?.. Во всей истории народов земных только наш Русский народ дает пример такого призвания своих князей и Царей по сознанию и глубокому убеждению, что без Верховной Власти в лице Единодержавного Властителя не может стоять прочно государство, и вот, в самом начале своего исторического бытия призывает он Рюрика, а когда род Рюрика прекратился, то избирает ближайший по родству с Рюриковичами благословенный Дом Романовых...

Когда переносишься мыслию за триста лет назад и созерцаешь все эти события, когда вдумываешься в их глубокий смысл и значение в жизни нашего Русского народа, то невольно хочется обратиться к нашим умным предкам с мольбою: о, научите нас, ваших потомков, так крепко любить свою Русь, как любили вы, так верно понимать, чем живет русская душа, как понимали вы, и целым сердцем усвоять то сокровище, какое завещано нам всею родною историей нашей!.. Что было вам дороже всего? Святая вера православная да Царь Самодержавный, Царь — Отец народа, Царь — Помазанник Божий, коего сердце в руце Божией, на коем почивает Сам Дух Божий со дня его священного миропомазания на царство. (1 Цар. 16, 13). Не простому человеку вверяли вы судьбу Руси Православной, когда умоляли юного Михаила «сжалиться над остатком рода христианского» и не отвергнуть соборного моления: вы видели в сем юноше избранника по сердцу Божию и крепко верили, что благодать Божия почиет на нем в святейшем таинстве миропомазания и будет руководить всеми его деяниями во благо родной земли. Для вас показались бы святотатством, кощунством, тяжким грехом пред Богом те модные в наше время бредни об ограничении царской власти какою-то нерусскою конституцией, какими — увы! — заражены многие современные россияне: не хочется прямо называть таких людьми русскими, хотя и носят они имена русские!

Молитвою и постом начали вы святое дело избрания Царя на осиротевший тогда царский престол, и молитва ваша услышана: Сам Бог положил на сердце ваше Призвать смиренного сердцем Михаила, благословил его и род его, а в нем и с ним и Русь Православную... Буди же благословенна и ваша память в роды родов на святой Руси, на веки вечные!

О духовных течениях в нашей интеллигенции.

«Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое». (Деян. 17, 21).

«Что было, то и будет; что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем». (Екклес. 1, 9).

Мы живем в век радио, век электричества и всевозможных открытий в области наук естественных. Что было еще вчера новостью, то завтра станет известно всему культурному миру и новое изобретение приложат к жизни, используют и оно станет заурядным явлением, устареет, а неутомимая наука, называемая археологией, откроет, что то, что мы называем новым изобретением, было известно уже в глубокой древности Египтянам или Ассириянам. Но современный культурный человек жаждет и ждет еще и еще нового, как те Афиняне, о коих говорит Евангелист Лука, описывая прибытие Апостола Павла в Афины.

Что я сказал относительно наук естественных, то в последнее время стало замечаться в наших интеллигентных кругах и относительно жизни и явлений в области человеческого духа. Правда, современный человек, погруженный в чувственность, ленив на то, чтобы почаще заглядывать в свою душу, в свое сердце: ему все времени на то не достает, все его «дома нет», живет он почти исключительно интересами плоти и суетного мира: а все же, говорю, в последние два-три года замечается некоторый интерес и к области духа. К несчастью, враги Церкви подметили это явление, кажется мне, раньше тех, кто должен бы стоять на страже духовных интересов человека, и уже в значительной мере использовали замеченную склонность современного общества к так называемому мистицизму. Широкою волною стали распространяться такие учения, как спиритизм, месмиризм, оккультизм, буддизм и другие, известные с глубокой древности, заблуждения, которые, впрочем, теперь являются лишь под новыми названиями, чтобы привлечь тех, кто накидывается на всякую новинку. Но, как во дни великого пророка Илии, когда сей ревнитель истинной веры жаловался Богу, что он один остался на свете верующий, на самом деле, как ему было открыто, оставалось еще 7000 не преклонивших колен пред Ваалом: так и в наши дни еще не все потеряли веру в жизнь духа, еще есть жаждущие познания: в чем состоит истинный мистицизм и где искать удовлетворения этой жажды. Есть и те, которые готовы помочь жаждущим найти источник живой воды, утоляющий сию жажду. Для нас, людей строго церковного мировоззрения, совершенно ясно, в чем дело: Церковь может возгласить со Христом: «кто жаждет, иди ко Мне и пей!» (Иоан. 7, 37). Но к несчастью, современная наша интеллигенция, в большинстве, так предубеждена против Церкви, так испортила свой вкус, в отношении к духовному, что простое слово евангельской истины, которое с такою любовию восприемлется в детской простоте верующим простецом, кажется интеллигенту черствым хлебом и он, избалованный современной светской литературой, отворачивается от духовной: это-де старое, сухое, схоластическое; это — давно стало пережитком, давно наукою отвергнуто и опровергнуто...