Сыщик Вийт и его невероятные расследования - Эд Данилюк

– Что? – непонимающе прокричал ему в ответ Вийт.

Студент схватился за голову, но тут же взял себя в руки и снова принялся орать следователю в ухо.

Поезд тем временем вырвался на ровный участок, последний отрезок гоночного пути, и понёсся вперёд, не зная преград, не ведая сомнений.

* * *

До состава Сташко оставалось с десяток саженей. Рвущиеся из его труб обильные клубы дыма закрывали плотным одеялом переднее стекло локомотива Мйончинского.

Прославленный дедуктивист стоял в проёме распахнутой двери будки. Его волосы трепал сильный встречный ветер, потоки дымной сажи били в его мужественное лицо, обрывки одежды развевались, как флаги.

– Уже сейчас! – кричал Вийт. – Ещё немного, и я смогу перескочить к лёдщику!

Внезапный вопль позади заставил великого доследчика обернуться. Оторвался от рычагов управления и граф. Фирс остановился с поднесённой к топке лопатой угля.

– Горим! – орал кочегар, указывая на стенки будки.

Отовсюду, где дерево соприкасалось с раскалённым котлом, валил дым.

– Я же говорил! – вскричал студент. – Вся вода вылилась!

Давно уже проснувшийся помощник машиниста бросился в тамбур, оттолкнул Фирса и принялся блокировать поддувы, перекрывать доступ воздуха в топку и задвигать заслонку.

– Поздно! – бормотал он лихорадочно. – Поздно!

Котёл мерцал тусклым багровым светом. Отовсюду били всё более обильные струи дыма.

Мйончинский до отказа выкрутил вентиль давления пара, выпуская перегретый воздух.

– Что вы делаете! – взбеленился Вийт. – Если мы не догоним Сташко, я не смогу остановить его локомотив! Они же там все сонные, на полной скорости врежутся в финиш!

На боковые окна вдруг надвинулась огромная чёрная тень. Поезд лёдщика перекрыл солнечный свет, в будке стало темно. Лишь в проёме распахнутой двери виднелся силуэт сыскного надзирателя.

Переднее стекло сразу же очистилось от дыма. Стали видны колеи, полные неиствовавших зрителей трибуны и опустившиеся почти к самой земле дирижабли хроникёров.

Тень от паровоза Сташко продолжала медленно сдвигаться назад, открывая одно боковое окно за другим, пока наконец полностью не исчезла, отстав.

– Как же мне туда перепрыгнуть?! – вскричал Вийт, растерянно глядя на отбойник локомотива лёдщика, несущийся уже в нескольких саженях позади.

– Да о чём вы, ваше высокоблагородие! – заорал помощник машиниста. – Они тормозят перед финишем, даже, вроде, неплохо тормозят, и нам тоже нужно, иначе это мы врежемся в трибуны!

Дедуктивист глянул вперёд, ужаснулся и бросился к Мйончинскому.

– Останавливай!

Молодой граф, оцепеневший было от открывшейся за передним стеклом картины, встрепенулся и тут же повис на тормозном шнуре.

Колёса локомотива разом застопорились. Раздался оглушительный визг. Людей со всего маху бросило вперёд. Детектив врезался в графа.

– Мы не успеем! – кричал Мйончинский. – Как же так получилось! – студент висел на тормозном шнуре всем своим весом. – Это из-за дыма, который перекрывал обзор! Я не понял, что мы уже настолько близко!

– И вы не о том, ваше сиятельство! – орал из тамбура помощник машиниста. – Сейчас не до сожалений! Мы горим!

Отовсюду вокруг багровеющего котла пробились открытые языки пламени. В одно мгновение они набрали силу, затрепетали, взвились к потолку, загудели. Будка наполнилась густым дымом, который чёрным шарфом повалил наружу через раскрытую Вийтом дверь.

Все надсадно кашляли. В тамбуре вообще стало невозможно дышать.

– Надо прыгать! – доносилось из дыма. – Сгорим!

– Надо прыгать! – кричал другой голос. – Разобьёмся о трибуны!

Сыщик ухватился за тормозной шнур и повис рядом с Мйончинским.

– Прыгайте! – орал он. – Все! Я останусь!

– Ну уж нет! – визжал граф. – Останусь я!

Гудящее пламя выплеснулось из тамбура.

– Что это за рычаг? – прокричал Фирс, указывая на чугунную палицу, торчавшую позади, у горящей стены.

– Ручной тормоз тендера, – ответил помощник машиниста. – Но он блокирует только одну колёсную пару!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Фирс сграбастал груду ветоши с пола, завернулся в неё, пополз в самый огонь. Отыскал рычаг. Что есть мочи потянул за него.

Локомотив опять дёрнуло. Из-под колёс посыпались снопы искр. Всех с новой силой бросило вперёд. Груда угля, заготовленная в тамбуре для топки и уже охваченная огнём, полетела сияющим дождём в будку.

Тряпки вокруг головы Фирса занялись, и истопник нехотя отпустил тормоз. Лавируя среди катающихся по полу пылающих кусков угля, он отступил к остальным.

Поезд дрожал, скользя на заблокированных колёсах, издавая немыслимый визг, всё более замедляясь, но никак не желая полностью остановиться.

Конец железнодорожного полотна приближался. Зрители первых рядов в панике сыпанули в разные стороны.

– Да прыгайте же! – истерично вопил Мйончинский.

И тут, издав особенно пронзительный скрежет, пылающий состав наконец встал. Лишь в шаге от заграждения, отделявшего обрыв колеи от трибун.

Всех вновь бросило. На этот раз – назад, в пламя.

* * *

Ревущий огонь охватил и локомотив, и тендер, и прицепной вагон с углём. Гигантский столб чёрного дыма бил в небо.

Один за другим из паровоза выпадали люди – граф, кочегар, помощник машиниста, великий дедуктивист, Фирс. Они скатывались по насыпи, с трудом поднимались на ноги и глядели на сияющий сноп огня, в центре которого угадывалась чёрная чугунная туша локомотива.

Трибуны ревели от восторга.

* * *

Фабрикант Таде, конечно, нашёл для героев приличную одежду, и теперь Вийт вновь блистал в судейской ложе, погружённый в восторженные перешёптывания и откровенные возгласы восхищения. Он нашёл оставшуюся на одном из столов с закусками альбоку и теперь прижимал её к груди, безмерно счастливый обретённой пропажей.

После пережитого доследчика мучила жажда, и он подхватил с подноса бокал с родниковой водой.

– А ведь в фужере Сташко не было льда, – проговорил Фирс, задумчиво глядя на сверкающую, искрящуюся в солнечных лучах прозрачную жидкость.

– Да? – повернулся к нему сыскной надзиратель.

Рядом с полицейским вдруг возник какой-то человечек. Своей серой неприметностью он сильно выделялся на фоне разряженной публики.

– Агент Остапенко, номер удостоверения сто четырнадцать, – еле слышно прошелестел мужчина. Глядел он куда-то в сторону. – Мы прибыли на дом к половому Агафоне Кутя и застали там личную охрану Таде. Они как раз допрашивали слугу. Мы Агафошку у них отобрали. Половой признался, что укладывал вещи, чтобы бежать. Вызвал извозчика. Под половицей обнаружены луддитские значки, такие же, как тот, что был найден здесь.

– Сейчас буду, сам с ним побеседую! – ответил следователь, тоже глядя совсем в ином направлении.

К Рониславу Вакуловичу направлялась графиня-мать, и сыщик весь подобрался. Шпион незаметно растворился в толпе.

Старуха остановилась в нескольких шагах от Вийта, смерила его с ног до головы своим бесцветным взглядом и произнесла:

– А вы герой!

* * *

Анфир Житеславович вызвал победителя Гонок в центр залы.

Мйончинский поправил подпалённые отроческие усики и гордо прошествовал к Кубку.

– Невиданная скорость и небывалая зрелищность! – вскричал Таде. Глаза его сверкали. – Мужество, изобретательность и инженерный гений! Поздравляю с победой Адама-Каетана Петровича Мйончинского, студента!

Публика взорвалась аплодисментами. Бригада дагеротипистов принялась готовить снимок замершего рядом с трофеем героя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не стоит ли отменить результаты Гонок, ведь экипажи были отравлены? – спросил выбившийся вперёд хроникёр. – К тому же к финишу пришёл не паровоз, а его обгоревший остов! На трассе произошёл взрыв постороннего паромобиля! Да и к бригаде победителя уже после старта добавилось двое человек!