Пыль у дороги - Алёна Рю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грионт не нарушал обещания, но он был хорош. И знал об этом.
Рано утром, когда деревня еще только просыпалась, Эри ходила встречать рассвет на берегу Тетика. Около ста пятидесяти шагов от флигеля – и можно увидеть, как река огибает с двух сторон островки, поросшие кустарником, и несет воды далеко за горизонт. Где-то там на востоке осталась Шадер. Южнее была Рована, откуда Анжела была родом, на западе – эльфы, а на севере – город Толлгард, столица. Грионт все время говорил о нем, как о каком-то расчудесном месте, где сбываются мечты.
Она же считала, что они уже сбылись. Здесь.
Эри уселась на камень у воды. На ней были старая рубашка Грионта, любимые штанишки, залатанные Анжелой, и поношенные туфли Лидии. Хозяйка обещала, что на ближайшей ярмарке они купят ей что-нибудь приличное. И женское. Только бы дождаться.
«Хорошо, что ушла из Шадер, – думала Эри. – Потому что только движение воды делает из реки реку».
Две ладони закрыли ей глаза. Она напряглась и схватила неизвестного за руки. Маленькие пальчики, нежная кожа. От души отлегло.
– Это я! – воскликнул, смеясь, Лин. – А ты на кого подумала?
– Маленький безобразник, – улыбнулась Эри, обнимая его. – Что так рано?
– Ты же говорила, что утро – время чудес. Я захотел увидеть.
– Да, сегодня хорошая погода будет...
– Ты решила, что это мой брат, да? – перебил ее Лин, высвобождаясь из объятий.
Эри не ответила.
– Он любит поспать, – продолжал мальчик. – А он тебе тоже нравится?
– Тоже?
– Как всем девчонкам.
– Нет, – Эри задумчиво посмотрела в сторону. – Не хочу еще раз обжечься.
Лин приоткрыл было рот, но она перевела тему:
– Не хочешь покататься?
– Хочу, – мальчик кивнул. – Но сначала сказку о Лансии. Ты обещала.
Лин смотрел так, что отказать было невозможно.
– Не сказку, а легенду, – с серьезным видом поправила Эри. – Значит, слушай. Когда-то давным-давно, больше тысячи лет назад, на нашем полуострове еще не было государств, а проживали племена эльфов и снегов – бледных людей. Эльфы были умны, искусны и заносчивы. Они знали секреты природной магии, их могущественные друиды повелевали животными и растениями, обеспечивая свой народ пропитанием. Утонченные эльфы не знали тяжелого труда, охотились больше для развлечения, и среди них было немало прекрасных музыкантов и поэтов. Снеги же вели простой, приземленный образ жизни, возделывали плодородные почвы по берегам рек, охотились ради выживания и больше славились ритуальными танцами вокруг костров, чем каким-то искусством. Для эльфов снеги были дикарями, разрушающими природу и не умевшими сосуществовать с ней.
Многие годы и десятилетия тянулось противостояние двух народов, пока с юга не пришла Темная империя. Хаары, смуглые люди. Сильные, дисциплинированные, жаждущие власти, всего за несколько лет они захватили земли будущей Лансии, вынудив жителей платить дань как товарами, так и людьми. Работорговля и военная мощь были основой процветания империи. Но хаары стремились к большему. Они хотели овладеть знаниями друидов – магией леса. Каждый эльф, замеченный в колдовстве, передавался в руки Хранителей империи. В их лабораториумах над пленными магами ставились ужасные опыты с целью раскрыть их секреты.
Темная империя процветала больше трех столетий, пока однажды двое не встали на путь борьбы и не отвоевали независимость для своих народов. Его звали Ланс, ее – Сия. Он был эльфом, она – снегой. Случайно познакомившись и подружившись еще в детстве, они мечтали о едином государстве, свободном от рабства и межрасовых разногласий. Разлученные, пройдя множество испытаний, они взрослели, и любовь между ними становилась сильнее самого императора. И однажды эльфы и снеги восстали под единым флагом и сбросили хаарское иго. Ланс и Сия погибли в бою. В последнюю минуту они сумели найти друг друга на поле брани и умерли, держась за руки. Так и не увидев свою мечту в жизни, они стали символом для потомков. И спустя десятилетия избранные короли людей и эльфов подписали договор о новом государстве, назвав его сочетанием их имен: Лансия.
– Если это правда, то почему потом все распалось? – спросил Лин.
– Потому что люди и эльфы забыли уроки истории.
– Но ты же помнишь.
– Мне рассказывала Анжела, она из Рованы.
– А откуда взялась Рована? – продолжал сыпать вопросами Лин.
– Так ты хочешь кататься или нет? – Эри нахмурила лоб.
– Хочу, – мальчик кивнул и задиристо пообещал: – И ты меня не догонишь.
Они рванули наперегонки к конюшне.
Подготовив Куини, Эри помогла Лину забраться в седло, и через мгновение ему ударил в лицо ветер, а ухо обдало ее теплое дыхание. Мальчик радостно засмеялся. Лошадь понеслась рысью, затем пустилась в галоп.
Эри чувствовала, что каждое движение животного принадлежит и ей, что они почти едины. Скачки с ветром захватывали, опьяняли. В такие минуты время останавливалось, прошлое не существовало. Уходили горькие воспоминания о смерти Анжелы и жизни в Шадер, открывалась дорога новому.
Она правильно сделала, что ушла. В деревне, где тебе нет места, не может быть счастья. А здесь у нее были дом, семья, лошади. И никакой мерзкой Дианы, предателя Рикки и всяких там насмешек.
Анжела говорила, что жизнь дает человеку ответы на все вопросы. Надо только хорошенько подумать, что хочешь спросить, и правда ли тебе нужно это знать. И вот она спросила, может ли и у нее быть все, как у других.
Оказывается, может.
Спрыгнув с лошади, Эри помогла Лину. Довольная улыбка озаряла его раскрасневшееся личико.
– Пойду узнаю, как там с завтраком, – предложил он.
Маленькие ножки засеменили к дому. Эри подумала, какой же Лин открытый и жизнелюбивый. Она в его возрасте была угрюмой и всегда готовой к драке. И много плакала, когда никто не видел.
«Но теперь все неважно, – мысленно отмахнулась она. – Те времена позади».
Расседлав любимицу, Эри отвела Куини в стойло, а сама отправилась с ведром к Тетику. Берег был крутым, но Фридлин соорудил для удобства деревянные подмостки. Она опустилась на колени и наклонилась к воде, стараясь не потерять равновесие.
Вдруг над ухом раздался едкий голос:
– Работаем? Умница!
От неожиданности Эри покачнулась и свалилась в реку. Холодное течение подхватило и понесло. Грионт что-то кричал, но она не слышала. Одежда стала тяжелой
