Хранители Фолганда (СИ) - Иванна Осипова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они долго смотрели друг другу в глаза. Стефан позволил себе показать все чувства, которые испытал, узнав о беременности Вельды, позже, когда держал на руках новорождённого Ская, растил мальчика изо дня в день.
Кинжал выпал из побелевших пальцев Ская и со звоном упал на каменный пол. Что-то дрогнуло во взгляде юноши, потеплело. И тут волна снежинок запорошила лицо, тая на разгорячённой коже.
— Скай! Извини! — с другого конца зала крикнула Маргарита. — С направлением промахнулась.
Готовое прорваться чувство сменилось отчаяньем, затопило взгляд юноши. Он сбросил руки отца, вырвался и выбежал из тренировочного зала. Бежал, не разбирая дороги, подальше от дома. Ноги сами принесли его в маленький парк через несколько домов от особняка Фолгандов.
Здесь было одно местечко, где он любил сидеть в одиночестве — огромный валун под деревом. Сел, уткнувшись в колени, закрывшись полностью. Он бы удивился, узнай, как часто отец в юности сидел в той же позе. Вечерняя темнота скрыла тонкую фигуру. В городе зажигались фонари.
Скай чувствовал себя жалким маленьким мальчиком. Слабой бледной копией собственного отца. Он конечно же любил Стефана, и когда-то мечтал быть похожим на него во всём. Но обстоятельства складывались против него.
Сотни раз шептал упрямо: «Почему?». Как могло случиться, что сестры получили всё, не оставив ему ни капли способностей. Он прекрасно знал теорию, прочитал большинство основных книг по магии, старательно и честно пытался, но оказался никчёмным калекой в семье магов.
Из рукописей он знал, что наследуемость магии не являлась обязательной, ни один из трёх детей Фолгандов мог не получить дара, особенно девочки. Но вся ирония состояла в том, что как раз девочки видели стихии. А Скайгард Фолганд, единственный сын и надежда отца, оказался бездарен и нечувствителен к магии.
Он навсегда запомнил день, когда окончательно понял, что всё — никогда ему не стать таким, как отец. После долгих попыток ничего не получалось. Стефан настойчиво и терпеливо объяснял раз за разом, показывал, пробуя разные приёмы, чтобы Скай смог почувствовать стихии, а в ответ пустота. Оба дошли до настоящего отчаянья в тот день.
Тогда отец сорвался первый и единственный раз. Он не кричал, не ругался, просто сжал руку в кулак и ударил по столу так, что тот заскрипел, а в глазах стояла горечь разочарования. Стефан быстро справился с чувствами, отвернулся, а после смотрел уже спокойно и с любовью, но и мгновений стало достаточно, чтобы внутри Ская что-то сломалось. С тех пор Скаю постоянно казалось, что Фолганд-старший смотрит на него с жалостью и разочарованием. Он не оправдал надежд, стал постоянным напоминанием.
Хуже всего, что Маргарита жалела его, относилась как к смертельно больному брату. Невыносимо видеть сочувствие в глазах сестры. И Фрейя начинала многое понимать. Юноша вспомнил о матери — она одна ничего не ждала от него и не убивала жалостью. Возможно, потому что сама когда-то не имела дара. Знала, что ничего страшного или неправильного нет в жизни обычного человека, лишённого связи со стихиями.
Мысли сжирали Скайгарда изнутри. Каждый день и ночь он помнил кто он и кем мог стать. Он сжался на камне под деревом, поглощённый тьмою. Тёплый летний вечер переходил в ночь, принёсшую прохладу, запах осени, тумана и холодной влаги. Юноша собрался возвращаться домой, пусть совершенно не хотелось этого делать, когда из дымки, сплетённой из неяркого света и теней, появился человек.
5
— Тебе нужна помощь, мальчик? — голос старого человека прошелестел рядом.
— С чего вы взяли?! — резко ответил Скай, вот опять — все вокруг считают его слабым.
Человек приблизился и обрёл образ приятного старика в дорогой одежде горожанина, аккуратно подстриженные седые волосы касались плеч.
— Не сердись, — незнакомец говорил мягко. — Увидел тебя одного ночью и подумал, что мальчику нужно немного чуда.
Старик протянул вперёд руку, и с его ладони слетел светлый шар, мерцающий теплом и покоем. Чудесный шар подлетел к Скайгарду и замер в раскрытой ладони юноши.
— Не пугайся, он быстро исчезнет, — старик тяжело сел рядом на камень.
— Я не боюсь. Мой отец — маг, — тон юноши стал более спокойным, заинтересованным.
Шар рассыпался на мелкие искорки, как и не было.
— Маг? — незнакомец приподнял седые брови, лицо с аккуратными правильными чертами сморщилось. — Значит ты знаешь, как сплетать чудеса.
Скай сжал зубы, процедив:
— Нет. Я не имею дара.
— Разве так бывает? Глупости! — с удивительной категоричностью заявил старик.
— Бывает.
И юноша не заметил, как рассказал незнакомому человеку о своей беде. Позже, Скай удивлялся, как доверился, почему слова сами поднимались из глубины души. Была ли это магия или накопившаяся боль, которая искала выход. Старик слушал и не перебивал. Качал головой сочувственно или молодому Фолганду лишь так казалось. Но сочувствие чужого человека не раздражало.
— Твоя беда — не беда, мальчик, — улыбнулся старик, когда юноша замолчал.
— Откуда вам знать! — он пожалел, что раскрылся, досадливо закусил губу.
— Может быть, потому что я — маг.
Скай кивнул, вспомнив о небольшом чуде несколько минут назад. Только о чём говорит незнакомый старик-маг, почему так уверен.
— Я долго живу, мальчик, — продолжил маг. — Изучил множество рукописей и книг. Если мать и отец имеют дар, то и у тебя он должен проявиться.
— Его нет!
— Не горячись, — старик потрепал Ская по плечу. — Дар есть, но закрыт.
Сердце юноши глухо билось, отдавая в виски, дыхание перехватило.
— Дар можно открыть? И как получилось, что у меня он заперт?
— Уверен, что возможно, — лицо старика было таким открытым и спокойным. — Но я должен подумать. Что касается второго вопроса…Дар может не раскрыться при неправильном обучении. Достаточно поменять наставника и дело пойдёт. Кто-то мог заблокировать его в тебе.
— Но кому это нужно?!
— Подумай сам, — незнакомый маг с сочувствием погладил Ская по руке, словно знал страшную тайну, которая может разрушить жизнь юноши. — Ни один маг не потерпит конкуренции. Особенно, если знает, что ученик сможет превзойти его. Я вижу в тебе огромные силы, поэтому не смог пройти мимо сегодня вечером. Много ли магов рядом с тобой?
Холодок пробежал по спине Ская. Страшные догадки змеями вползли в разум и сердце.
— Отец? Я не
