Лоскутушка из Страны Оз - Лаймен Баум

Оджо подошел к дяде Нанди и нежно поцеловал его в мраморную щеку.

— Я попытаюсь спасти тебя, дядя, — сказал он так, словно изваяние могло его слышать.

Затем он пожал скрюченную руку Кривого Колдуна. Тот уже развешивал над очагом свои четыре котла. Оджо взял корзинку и вышел из дома.

Вместе с ним вышла и Лоскутушка, а чуть сзади шествовал Стеклянный Кот.

6. Путешествие

До этого Оджо никогда не путешествовал. Он знал лишь, что если спуститься по тропинке с горы, то можно оказаться в краю, где живет много Жевунов. Заплатку только сегодня оживили, и она ничего еще не знала о Стране Оз, а Стеклянный Кот признался, что не отходил далеко от дома Колдуна. Других тропинок видно не было, и некоторое время они шли по лесу и молчали, размышляя о важности данного им поручения.

Внезапно Лоскутушка рассмеялась Это было очень комичное зрелище — смеющаяся Лоскутушка щеки ее покрылись морщинками, носик вздернулся вверх, глазки засверкали, а уголки рта очень потешно приподнялись.

— Что тебя развеселило? — спросил Оджо, удрученно размышлявший о случившемся с дядей.

— Ваш мир, — отвечала девушка. — Какой он странный! И вообще, какая причудливая штука жизнь Вот я, сшитая из старого одеяла Марголоттой, чтобы служить ей верой и правдой, оказалась вольной как ветер из-за случая, который никто не мог предвидеть. Я гуляю по белу свету и радуюсь жизни, а женщина, сделавшая меня, стоит каменным истуканом Если это не смешно, то я тогда не знаю, над чем же смеяться.

— Ты еще не познакомилась как следует с этим миром, бедная, наивная Заплатка, — сказал Кот. — В нем не одни лишь деревья, что сейчас окружают нас со всех сторон.

— Но деревья — часть этого мира, и очень симпатичная, — возразила Лоскутушка, покачивая головой так, чтобы ее рыжие кудри развевались на ветерке. — А между ними я вижу папоротники, зеленый мох, цветы. Если остальной мир хотя бы наполовину такой прекрасный, я рада, что живу!

— Я не знаю, каков он, остальной мир, — буркнул Кот, — но скоро это выяснится.

— Я всю жизнь прожил в лесу, — признался Оджо, — и мне эта чащоба кажется мрачной, и цветочкам в ней неуютно. По-моему, куда лучше открытые пространства, где могут жить люди, много людей.

— Интересно, сможет ли кто-то из тех людей, что мы встретим, сравниться со мной? — начала Лоскутушка. — Пока те, что попались мне на глаза, сильно мне уступают — кожа бледная, бесцветная, а одежда уныло-голубая А я сверкаю самыми разными цветами и красками Потому-то я весела, а ты, Оджо, грустишь!

— Я, кажется, ошибся, что дал тебе так много мозгов, — буркнул мальчик. — Нет, Колдун верно сказал: с мозгами у тебя вышел перебор, и это тебе не пошло на пользу.

— А какое отношение ты имеешь к моим мозгам? — заинтересовалась Лоскутушка.

— Самое прямое. Марголотта хотела дать их тебе самую малость, только чтобы ты делала домашнюю работу, но когда она отвернулась, я добавил в тарелку мозгов лучшего свойства — из разных банок, что стояли в шкафу Кривого Колдуна.

— Вот спасибо! — воскликнула Лоскутушка, пританцовывая. — Много мозгов лучше, чем немного.

— Но их свойства должны хорошо сочетаться друг с другом, а у меня на это не было времени. Судя по тому, как ты себя ведешь, состав получился так себе.

— Разве у Заплатки мозги! — фыркнул Кот. — Вот у меня мозги — загляденье. Вы только полюбуйтесь, как вертятся розовые шарики!

Они долго шли по лесу, пока не подошли к ручейку, который пересекал тропинку. Оджо присел отдохнуть и подкрепиться провизией из корзинки. Оказалось, что Колдун положил туда полбуханки хлеба и кусок сыра. Оджо отломил ломоть хлеба, но с удивлением обнаружил, что хлеба не убавилось. То же самое случилось и с сыром. Оджо отломил большой кусок, но сыру осталось столько же.

— Вот оно что! — понимающе покачал он головой. — Колдун заколдовал хлеб и сыр, и мне их хватит на все путешествие, сколько бы я ни ел.

— Зачем ты запихиваешь в рот эти штуки? — удивленно спросила Заплатка. — Тебя плохо набили? Тогда лучше добавить ваты — я, например, набита ватой.

— Вата мне не нужна, — отозвался Оджо.

— А рот нужен для того, чтобы говорить, да?

— И еще для того, чтобы пить и есть, — отвечал Оджо. — Иначе я проголодаюсь и выбьюсь из сил.

— Я этого не знала! — воскликнула Лоскутушка. — Дай-ка мне кусочек.

Оджо дал ей немножко хлеба, и она тотчас же положила его в рот.

— А фто вальфе? — спросила она с набитым ртом.

— Прожуй и проглоти! — распорядился мальчик.

Она попыталась это сделать, но не тут-то было. Ее жемчужинки-зубки не смогли разжевать хлеб, а кроме того, она не имела возможности ничего проглотить, потому что за языком и зубами не было отверстия, лишь материя. Заплатка выплюнула хлеб и рассмеялась.

— Выходит, я проголодаюсь и выбьюсь из сил. Ведь я не могу есть, — сообщила Заплатка.

— Я тоже не могу, — подал голос Кот, — но я не настолько глуп, чтобы пытаться. Неужели ты не понимаешь, что мы устроены куда лучше этих людей и потому выше их?

— Откуда мне это знать! — отозвалась девушка. — Не морочь мне голову загадками. Я сама во всем разберусь.

И она принялась прыгать через ручей и обратно, получая от этого большое удовольствие.

— Осторожней, а то упадешь в воду, — предупредил Оджо.

— Подумаешь!

— Если ты упадешь, то промокнешь насквозь и не сможешь идти, — не отставал Оджо. — И твои цвета поплывут.

— А от моих прыжков они не побегут? — весело спросила Заплатка.

— Я не в том смысле. Просто если ты промокнешь, то красные, зеленые, желтые лоскутки сольются в одно серо-буро-малиновое пятно.

— Тогда я буду осторожной, — сказала Лоскутушка. — Ведь если мои краски поплывут, я перестану быть красивой.

— Фу! — подал голос Кот. — Чего уж тут красивого! Это какая-то мешанина, и в очень дурном вкусе. Обратите внимание — у моего тела вообще нет никакого цвета. Я абсолютно прозрачен, если не считать алого сердца и розовых шариков-мозгов. Вы только полюбуйтесь, как они вертятся!

— Брысь, брысь, брысь! — со смехом прокричала Лоскутушка, опять пускаясь в танец. — А ваши жуткие зеленые глаза, господин Промах! Вы, может, их и не видите, но зато мы видим. Брысь, господин Промах! Вы сильно гордитесь тем, что прозрачны. Но если бы вы были таким же разноцветным, как я, вы бы и вовсе задрали нос до небес!

Она стала перепрыгивать через Кота, и испуганное животное отползло к дереву. Увидев это, Лоскутушка расхохоталась еще сильнее и пропела:

Стеклянный котище ПромахСчитал, — что он малый не промах.Но мы его видим насквозь.Он нас не надует авось.

— Кошмар! — только и сказал Кот. — Не кажется ли тебе, Оджо, что она спятила?

— Все может быть, — отвечал мальчик, удивленно глядя на Заплатку.

— Если она не перестанет меня оскорблять, я выцарапаю ей глаза-пуговицы! — пообещал Кот.

— Давайте не будем ссориться, — предложил Оджо, вставая с травы. Лучше будем сохранять хорошее настроение и хорошо друг к другу относиться. Ведь кто знает, с какими трудностями мы столкнемся в пути.

На закате они вышли из леса, и их взорам открылся прекрасный пейзаж. Они увидели широкие голубые поля, то здесь то там стояли хорошенькие голубые домики, причем весьма далеко друг от друга. На лесной опушке они приметили домик, покрытый листьями, возле него стоял Жевун с топором в руке. Это был дровосек, он жил один в своей хижине. У него были пушистые голубые усы, веселые голубые глаза. Голубая одежда выглядела старой и очень поношенной.

Сначала, увидев Лоскутушку, Оджо и Стеклянного Кота, он сильно удивился, но, когда к нему приблизилась Заплатка, он упал на скамейку и так расхохотался, что долго не мог обрести дар речи.

— Вот это да! — воскликнул наконец дровосек, перестав смеяться. — Кто бы мог подумать, что в лесах живет такой клоун? Откуда ты, Безумное Одеяло?

— Вы про меня? — осведомилась Лоскутушка.

— Ну конечно, про тебя.

— Вы ошиблись. Я — из одеяла ручной работы.

— Это одно и то же, — отвечал дровосек и снова засмеялся. — Когда моя бабушка шьет такое одеяло, она называет его безумным одеялом. Но я и не думал, что подобная диковинка может ожить.

— Это все Оживительный Порошок, — пояснила Заплатка.

— А, так ты, значит, от Кривого Колдуна, что живет на горе? Мне бы давно следовало догадаться. Батюшки! Стеклянный Кот! Но у Кривого Колдуна из-за этого могут быть неприятности. Ведь в этой стране колдовать имеют право только Глинда и Волшебник Изумрудного Города. Если вы, люди, предметы, стеклянные вазы и безумные одеяла или кто вы там еще, окажетесь возле Изумрудного Города, вас в два счета арестуют.

— Мы как раз туда и идем, — объявила Лоскутушка, сидя на скамейке, притом болтая своими набитыми ватой ногами, и добавила: