О предопределении святых - Аврелий Августин

Глава 11

21. И когда апостол говорит: «Потому по вере, чтобы по милости обетование было непреложным», — удивляюсь я людям, которые предпочитают полагаться скорее на свою немощь, нежели на непреложность обетования Божия. «Но неясна для меня, — скажет кто-то, — воля Божья обо мне самом». И что же? А твоя собственная воля о тебе самом ясна ли для тебя, и не боишься ли предостережения: «Кто думает, что стоит, берегись, чтобы не упасть» (1 Кор. 10, 12)? Итак, поскольку и та и другая не определены, почему же человек не вверяет скорее свою веру, надежду и любовь более прочной воле, нежели более немощной?

22. «Но когда говорится, — ответят нам, — что „если уверуешь, спасешься“ (Рим. 10, 9), — то одна из этих вещей требуется, другая же предлагается. И то, что требуется, находится во власти человека, а что предлагается, — во власти Божьей» (выше, в письме Илария, н. 2, кол. 947–948). Почему же не Все находится во власти Божьей: и то, что Он приказывает, и то, что предлагает? Ибо просят у Него, чтобы дал то, что повелевает: просят верующие, чтобы возросла в них вера; просят за неверующих, чтобы вера была им дарована. Итак, и в своем начале, и в приросте вера есть дар Божий. Говорится же: «Если уверуешь, спасешься», — в том же самом смысле, что и другое: «Если будете Духом умерщвлять дела плоти, то будете жить». Ибо и здесь одно из двух требуется, а другое предлагается: «Если Духом, говорит, будете умерщвлять дела плоти, то будете жить». Итак, требуется, чтобы духом умерщвляли дела плоти, предлагается же, чтобы мы жили. Неужели, однако, угодно нам сказать, что умерщвление дел плоти не является даром Божиим — и потому только, что слышим, что за исполнение этого предлагается нам награда жизни? Да не будет, чтобы сие угодно было причастникам и защитникам благодати. Это есть достойное осуждения заблуждение пелагиан, уста которых апостол тут же затворяет, прибавляя: «Все водимые Духом Божиим, суть сыны Божии» (Рим. 8, 13, 14), — чтобы не считали мы, будто дела плоти умерщвляются не Духом Божиим, а нашим духом. Об этом Духе Божием он также говорит в другом месте: «Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно» (1 Кор. 12, 11). Между этим всем, как вы знаете, он назвал и веру. Итак, подобно тому как умерщвление дел плоти есть дар Божий и в то же время оно требуется от нас с предложением награды вечной жизни, так и вера есть дар Божий и в то же время обращенное к нам требование, когда говорится: «Если уверуешь, спасешься», и наградой веры является спасение. Ибо для того это нам заповедуется и в то же время показывается как дар Божий, чтобы мы поняли: и мы сами это делаем, и Бог делает так, чтобы мы делали. О том Он Сам яснейшим образом сказал через пророка Иезекииля. Ибо что более ясно, чем слова: «Я сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих» (Иез. 36, 27)? Внемлите этому месту Писания, и вы увидите, что Бог обещал сделать, чтобы они творили именно то, что Он Сам повелевает. Очевидно, Он не молчит здесь об их заслугах, но об их злых делах. И Он показывает, что воздает им доброе за злое, — именно тем, что дает им отныне иметь добрые дела. Ибо Он Сам делает так, чтобы они соблюдали Его заповеди.

Глава 12

23. Все это доказательство служит обоснованию того, что благодать Божия, даруемая через Иисуса Христа, воистину является благодатью, то есть не по заслугам нашим дается, хотя очевиднейшим образом утверждается на божественном свидетельстве. Однако есть люди, которые признают что-либо своим лишь тогда, когда сперва дают, а затем принимают нечто как воздаяние. Вот они-то испытывают некоторые трудности, ибо в противном случае считают себя совершенно оторванными от усердия в благочестии. Эти трудности возникают, прежде всего, в отношении взрослых, уже пользующихся суждением воли. Но когда речь заходит о детях и о Самом Посреднике между Богом и людьми — человеке Иисусе Христе (1 Тим. 2, 5), — устраняется всяческое утверждение о предшествующих благодати человеческих заслугах. Ибо ни те не отличаются от прочих людей какими-либо благими предшествующими заслугами, в силу которых они принадлежали бы Избавителю; ни Сам Он, ибо и Сам является человеком, сделавшись Избавителем людей.

24. Ибо кто будет слушать, что говорят о младенцах, будто они крещены во младенчестве по своим будущим заслугам и сразу ушли из жизни? И что другие потому умирают некрещеными в том же самом возрасте, что их будущие дела тоже были предузнаны, но дела злые? Ведь тогда, значит, Бог вознаграждает или осуждает не за хорошую или плохую жизнь, а вообще ни за что (выше в Письме Проспера, н. 5, кол. 951–952). Так и апостол положил предел, который не должно переходить — как бы помягче выразиться? неосторожное человеческое любопытство. Ибо он говорит: «Все мы предстанем перед судилищем Христовым, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5, 10). Он сказал: «делал»; и не прибавил после этого: «Или что собирался сделать». Не знаю, откуда пришло в голову таким мужам, будто младенцы караются или вознаграждаются за будущие заслуги, которые не являются будущими. Почему тогда сказано, что человек будет судим соответственно тому, что он делал, живя в теле? Ведь многое делается в одной только душе, без участия тела или какого-нибудь телесного органа; и в большинстве случаев делается столь многое, что таковым помыслам полагается справедливейшее наказание — как, например, то, что «сказал безумец в сердце своем: нет Бога» (Пс. 13, 1). Итак, в каком смысле сказано: «Делал в теле», — если не в том, что «сделал в то время, когда был в теле»? Причем под телом мы разумеем время телесной жизни? Ведь после этого времени никто не будет в теле, кроме как при последнем воскресении, да и тогда не для приготовления каких-либо заслуг, а для получения награды за добрые дела и наказания за злые. А в промежутке между совлечением тела и облечением в него души либо мучаются, либо покоятся, в зависимости от того, что они делали во время телесной жизни. К этому времени относится также то, что пелагиане отрицают, а Церковь Христова исповедует, — а именно, первородный грех. Так что когда дети умирают, то, смотря по тому, разрешен ли грех Божьей благодатью или не разрешен по Божьему суду, либо по заслуге возрождения переходят от зла ко благу, либо по заслуге происхождения переходят от зла ко злу. Сие ведает католическая вера; с этим даже некоторые еретики без возражений соглашаются. Что же касается того, будто кто-то судится не по заслугам, которые поимел, когда был в теле, а по заслугам, которые поимел бы, если бы дольше жил в теле, — то не могу понять: как могли помыслить такое люди, чей талант не следует презирать, как о том свидетельствуют ваши письма? Так что дивлюсь и изумляюсь, и не дерзнул бы поверить этому, если бы в противном случае не дерзнул не поверить вам. Но надеюсь, что с Божьей помощью они после увещевания быстро поймут: если так называемые будущие грехи могут по Божьему суду караться в некрещеных, то по Божьей благодати они также могут быть отпущены крещеным. Ибо всякий, кто говорит, будто будущие грехи могут только караться по Божьему суду, а быть отпущены по Его милосердию не могут, должен размыслить над тем, какую несправедливость он совершает по отношению к Богу и Его благодати. Словно будущий грех Он может предузнать, а простить не может! Но поскольку это абсурдно, то умирающим во младенчестве будущим грешникам, какими они стали бы, если бы жили долго, тем более следовало бы помочь омовением грехов.

Глава 13

25. На это, может быть, скажут, что грехи отпускаются кающимся; и те умершие дети не были крещены во младенчестве, поскольку о них было предузнано, что, если бы они жили дольше, все равно бы не покаялись. О тех же детях, которые крещеными вышли из тела, Бог предузнал, что они сотворили бы покаяние, если бы выжили. Пусть утверждающие это внемлют и увидят, что в таком случае младенцам, умирающим без крещения, воздается уже не за первородный грех, но за их собственные будущие грехи, которые они совершили бы, если бы жили дольше. Равным образом и крещеным тогда отпускались бы их будущие грехи, а не первородный, поскольку они не могут грешить, не достигнув зрелого возраста. Но так как одни были предузнаны кающимися, а другие не были, то поэтому, дескать, одни ушли из этой жизни, приняв крещение, а другие без крещения. Если бы это услышали пелагиане, то отрицая первородный грех, уже не затруднились бы подыскать младенцам вне Царства Божьего сам не знаю какое такое место блаженства. И легче всего они сделали бы это тогда, когда говорят, что младенцы не могут иметь вечной жизни, поскольку не ели плоти и не пили крови Христовой (Ин. 6, 54): ведь для тех, кто не имеет совершенно никакого греха, крещение во оставление грехов является ложным. Они бы на это ответили, что нет никакого первородного греха, но умирающие младенцы крещаются или не крещаются за свои будущие заслуги; и за эти свои будущие заслуги или принимают, или не принимают тела и крови Христовой, без которых, очевидно, жизни иметь не могут; и что они крещаются в истинное оставление грехов, хотя и не наследовали ничего от Адама, потому что им отпускаются грехи, о которых Бог предузнал, что они сотворят покаяние. И таким образом пелагиане очень просто провели бы и осуществили свое дело, отрицая, что есть первородный грех, и уверяя, что благодать Божия дается не иначе, как за наши заслуги. Но поскольку будущие дела людей, которые на самом деле не состоятся, без сомнения не являются заслугами (и видеть это очень легко), постольку и пелагиане не могли этому учить; и тем более те, о которых идет сейчас речь, не должны были говорить так. Ибо невозможно сказать, как мне тягостно: ведь то, что пелагиане разглядели как ложное и абсурднейшее, того не увидели люди, осуждающие вместе с нами как католики заблуждение этих еретиков.