Смерть берет тайм-аут - Эйлет Уолдман

— Я подруга Лили, — произнесла я, и он, наконец, поднял на меня глаза. — А это Эл Хоки.

Эл кивнул, когда Юпитер бросил на него настороженный взгляд.

— Лили хочет, чтобы мы поработали над вашим делом вместе с командой следователей.

Он что-то пробормотал.

— Простите? — переспросила я.

— Вы можете вытащить меня отсюда? — тихо спросил он.

— Мистер Вассерман делает все возможное, мистер Джонс, — сказала мисс Слоун. — Мы собираемся подать апелляцию по поводу отказа выдачи вас под залог. Вы же знаете. Мистер Вассерман написал об этом вам в письме.

Юпитер кивнул и наклонил голову. Я видела, как он содрал еще одну тонкую полоску кожи с губы. Нервно лизнул выступившее пятнышко крови. Я раздраженно взглянула на адвокатессу. Почему некоторые юристы не способны научиться разговаривать со своими клиентами? Они так упиваются собственной важностью, так уверены в себе, что воспринимают человека, для которого работают, как несведущего ребенка, которого нужно поучать? Боюсь, что у меня самой было такое же отношение, когда я стала работать федеральным защитником. Я была исполнена благих намерений, с энтузиазмом исполняла роль защитника неимущих. В итоге банковский грабитель Малкольм Уотерайт научил меня относиться к своим клиентам как к нормальным людям, таким же, как я сама. Это был мужчина средних лет, принимавший наркотики. Я обсудила с ним его заявление на суде и в конце концов убедила признать свою вину. Конечно, выбор оставался за ним, но я доказала ему, что знаю лучше и что альтернативы нет. По правде говоря, так оно и было. Против него накопились горы свидетельских показаний, и мы проиграли бы процесс — а признание вины смягчает наказание. Мы готовили письмо судье с просьбой вынести наименее строгий приговор, какой возможен в его случае, когда Малкольм поставил меня на место. Я спросила о его образовании, и он сказал, что у него диплом по английской литературе, причем того же маленького колледжа в Новой Англии, который заканчивала я. Я была ошеломлена. Хотя никогда и не призналась бы, но всегда чувствовала, что мои клиенты — люди совсем другой породы, если так можно выразиться. Люди другого класса, другого общества, с другим уровнем интеллекта. Я уставилась на Малкольма и осознала, что должна благодарить Бога и отсутствие наркотической зависимости за свое нынешнее положение. Я никогда больше не разговаривала так со своими клиентами, даже с такими, как Юпитер Джонс, которого обвиняли в преступлении, которое, на мой взгляд, более чем омерзительно.

— Что с вами, Юпитер? — спросила я. — Вас кто-то обижает?

Он не ответил, продолжая жевать губы. Могу представить, что ему приходится переживать в тюрьме. Насильников там очень не любят. Больше издеваются разве что над теми, кого обвиняют в изнасиловании детей. А тем, кто, подобно брату Лили, на вид слабые и испуганные, особенно несладко.

— Юпитер, расскажите мне, что происходит. Если вам угрожает опасность, мистер Вассерман может подать срочное прошение об освобождении под залог или, на худой конец, договориться, чтобы вас поместили в отдельную камеру из соображений безопасности.

Он быстро замотал головой:

— Я не хочу в карцер.

С заключенными, которые находятся в опасности, и заключенными, которые сами представляют опасность, обращаются одинаково. Их помещают в изолятор, крохотную камеру, где они в одиночестве проводят практически целые дни. По этой причине жертвы часто соглашаются находиться вместе с другими и смиряются с постоянными нападками.

— Я же сказала вам. Мистер Вассерман уже передал заявление с просьбой об освобождении вас под залог, — с укором произнесла Валери.

Мы с Элом переглянулись, и он сделал несколько пометок в желтом блокноте, который захватил с собой. Нашей первой задачей будет выяснить, какие попытки предпринимает Вассерман, чтобы вызволить Юпитера из тюрьмы раньше, чем тот умрет или случится что-нибудь похуже.

Я попросила Юпитера рассказать о происшедшем, напомнив, что по закону мы, как и другие адвокаты, работаем с клиентом конфиденциально. Все, что он расскажет нам, останется в тайне.

— Давайте начнем с того дня, когда погибла Хло. Вы ее видели тогда?

Нам с Элом пришлось перегнуться через стол, чтобы расслышать низкий монотонный голос Юпитера и его рассказ о том дне, когда убили его мачеху. Тот день начался, как и все остальные. Он поздно проснулся, где-то около полудня. В доме никого уже не было. Отец уехал предположительно в свой центр в Пасадене, где проводил большую часть времени.

— Где находится ваша комната? — спросила я.

— На первом этаже. У меня там спальня, ванная и что-то вроде кабинета или комнаты отдыха. Я там работаю.

— А какая у вас работа?

Он пожал плечами:

— Я делаю компьютерные игры. По крайней мере, пытаюсь. Продал одну игру несколько лет назад, но на рынок ее так и не выпустили. Я работаю над другой. И немного пишу. В основном, научную фантастику.

Я кивнула:

— Итак, вы проснулись около полудня, и что дальше?

— Рут, домработница, всегда оставляет мне завтрак Я взял тарелку и чашку с кофе и пошел в бассейн.

— Позавтракали у бассейна?

— Да.

— И что делали потом?

— Не знаю. Проплыл несколько раз, кажется. Почитал газету. Может быть, вздремнул.

— Вздремнули? Но вы ведь только что проснулись.

Он опять пожал плечами:

— Я устал.

Эл неодобрительно поджал губы. Я знала, о чем он думает. Каков лентяй, валяется в постели до полудня. Я сама с трудом удерживалась, чтобы не думать так.

— Где-то в это время домой вернулась Хло?

Юпитер кивнул.

— Она вышла к бассейну?

Он опять кивнул:

— Мы немного посидели там. Позагорали. Ну, понятно.

Не совсем. Как бы я ни загорала, моя кожа всегда была белая, как брюшко трески.

— А потом?

— В трупе жертвы обнаружили сперму мистера Джонса. Судя по анализу ДНК, — слишком громко для такой маленькой комнаты сказала Валери. Мы с Юпитером вздрогнули. Эл продолжал делать пометки.

— Так что, — сказала я, — может, расскажете подробнее?

Он не ответил.

— Давайте, Юпитер. Я знаю, что трудно. Но об этом надо поговорить.

Он опустил голову и пожал плечами.

— У вас были интимные отношения с жертвой в день убийства?

Это был первый вопрос, который задал Эл, и в голосе его звучала интонация бывшего полицейского, каковым он и являлся. Карьера Эла в Голливудском отделении полиции Лос-Анджелеса закончилась, когда обколовшийся придурок, два часа назад вышедший из тюрьмы, выстрелил Элу в живот из пистолета 38-го калибра. Эл всегда говорит, что он очень рад отставке, и ранение оказалось удобным оправданием, чтобы досрочно получать пенсию, но я знаю, что рана было гораздо тяжелее, чем он говорил. Только серьезное препятствие могло заставить его уйти с любимой работы.

Юпитер съежился на стуле. Он жевал губы, будто жвачку, его кадык ходил вверх-вниз.

— Да, — прошептал наконец он.

Столько усилий, чтобы сказать такое короткое слово.

— Мы будем доказывать, что это был секс по взаимному согласию, — сказала Валери.

Ну что ей стоит притвориться, будто она ему верит?

— Вы не могли бы рассказать нам о том, где… занимались сексом? — спросила я, подавляя стеснительность, которая всегда возникала при обсуждении с клиентами таких подробностей. Однажды моим подзащитным был банковский грабитель-трансвестит. Я была слишком молода и наивна, поэтому смутилась. Сейчас я с удовольствием послала бы этому парню фотографию Исаака в розовой балетной пачке, которую сын так любит надевать.

— У меня в комнате, — сказал Юпитер.

— Вы имели половой контакт с жертвой в первый раз? — отрывисто спросил Эл. Я толкнула его под столом.

— Что? — огрызнулся он.

— Юпитер, у вас был роман с Хло? — спросила я.

Тот кивнул:

— Я первый познакомился с ней. И представил ее отцу.

— Правда?

— Угу, — казалось, он немного расслабился и сел ровнее. — Мы вместе ходили в реабилитационный центр.

— Вы познакомились с Хло в реабилитационном центре?

Он кивнул.

— Почему вы туда попали? — спросила я, стараясь говорить как можно мягче и беспристрастней.

Это легко. Я не презираю людей за то, что они употребляют наркотики. Зависимость от наркотиков — это болезнь, а не моральное извращение. И потом, если бы я презирала наркоманов, мне нужно было бы начать с собственного мужа. Будучи подростком, он курил коноплю. Что еще могло вдохновить его на создание ужастиков?

— Из-за кокаина. И она тоже.

— В каком реабилитационном центре вы были?

— В Центре реабилитации и самореализации в Оджае.

Я не слышала о таком, возможно потому, что все мои клиенты находились в центрах, где применялась программа «Медикэйд», или где лечили бесплатно. Возникло чувство, что Юпитер прошел лечение в совсем другом центре.