Может быть, найдется там десять? - Владимир Михайлов

– Иначе, – продолжил я, – мне придется попросить вон того господина…

И я кивнул в сторону медленно прохаживавшего вдоль фасада человека, в котором можно было опознать полицейского (или как они тут назывались), даже будь он без формы, традиционной дубинки и не менее традиционного дистанта на правом боку.

Однако курица на мои слова никак не откликнулась; лишь бросила в сторону приближавшегося стража порядка мгновенный взгляд – свидетельство того, что мой меморандум был ею услышан и правильно понят. И только после этого решила уделить какое-то внимание мне. Оно выразилось в словах:

– Только приехал, верно? Не встретили. На гостиницу не тянешь. Могу предложить комнату. Все удобства. Никакого контроля – сверх обычного. Недорого, дешевле бывают одни койки. Годится? Если, конечно, у тебя все в порядке.

Я быстро просчитал. Вообще-то, вариант был не из самых плохих. В гостинице сразу попадаешь в контрольную сеть, где достаточно быстро придут к выводу, что тебя, вообще-то, на свете не существует, и доказать обратное будет трудно. К сожалению, Ферма, как и все прочие места концентрации Сил, настолько уверена в собственном могуществе, что, наделяя нас какими-то частицами своих возможностей, совершенно не задумывается о таких мелочах, как, скажем, убедительная легенда или хорошо сфабрикованные документы да и деньги, имеющие хождение. Обо всем этом предоставлено заботиться самим исполнителям. А у меня на это просто еще не было времени, я, можно сказать, только что родился в этом мире. Деньги, как я надеялся, привезут с собой друзья – хотя бы ассартские, их наверняка можно будет где-то поменять. Посему об отеле и речи быть не могло. Но и на комнату у меня денег не было, да и документы эта дамочка наверняка потребует. Если так открыто предлагает услугу – значит, действует официально, что означает прежде всего регистрацию в органах власти. Жаль, но сейчас я просто не готов воспользоваться представляющимся вариантом. Будь экипаж уже здесь – другое дело, но они еще где-то в пути. Следует отказаться – но так, чтобы не вызвать подозрений. Сказать, что нет денег, – нельзя: тогда я сразу попаду в категорию бродяг, а тут к ним наверняка относятся не лучшим образом, как и во всех мирах с такой структурой общества – то есть в большинстве их. Интересно, а сел бы я на другую скамейку – она и тогда полезла со своим предложением? Наверняка, похоже, это ее источник дохода, она на работе.

– Очень любезно с твоей стороны, – ответил я вежливо. – Но у меня проблем нет, просто мои встречающие задерживаются. Вот-вот подойдут. Спасибо.

– А-а, – протянула она разочарованно и отвернулась: больше я ее не интересовал. И прекрасно. Зато очень плохо то, что мои до сих пор не появились, а маячить тут долго нельзя: увидев, что никто так и не удосужился меня встретить, она наверняка повторит приглашение, а второй отказ может уже вызвать определенные подозрения. А полицейский – рядом, и, похоже, их деловые отношения хорошо налажены.

И действительно, он, поравнявшись с нами, окликнул ее, как старую приятельницу:

– Привет, Вирга! Как сегодня – нормально?

– Да нет, его тут встретят, говорит.

Он медленно повернулся и направился к нам. Я слегка встревожился: эта женщина вполне могла оказаться и каким-нибудь агентом, помогающим вылавливать незаконных иммигрантов; такие всегда толкутся на каждом вокзале, в каждом порту – морском, воздушном или космическом. Остановился в трех шагах. Окинул меня профессиональным взглядом. Но, видимо, не обнаружил ничего такого, что заставило бы его заинтересоваться мною всерьез. Да и то – внешне я, пожалуй, ничем не отличался от здешнего люда. Обыватель средней руки, не более…

– Ничего, – снова услышал я его слегка охрипший от непогоды голос. – До Малиретского осталось недолго, там кого-нибудь сговоришь. Только не заламывай, слышишь? Провинциалы – народ прижимистый. Плюс два от вчерашнего – больше не задирай. Сечешь? Два дикона – на большее сегодня не рассчитывай. Ты промокла вся – иди подсушись внутри. Вечерком приду, да?

Она пробормотала что-то, явно неодобрительное, судя по интонации; в лексиконе, внедренном в меня, точного перевода не нашлось. Но следующие слова оказались понятными:

– Ну, конечно, буду ждать.

Меня они, очевидно, совершенно не стеснялись. Это к вопросу о нравах. Мелочь, однако многозначительная.

Полицейский двинулся дальше, вышагивая вдоль фасада. А женщина поднялась, слегка потянулась, сказала, ни к кому вроде бы не обращаясь:

– Ну, я – под крышу.

И направилась к вокзальному входу. Блюститель порядка, уже отойдя, снова одарил меня внимательным взглядом, помедлил секунду-другую, возможно, ожидая – не последует ли с моей стороны какого-либо заявления, скажем, на тему приставания со стороны незнакомой дамы. Я едва заметно качнул головой, как бы давая понять, что все в порядке. Он так же скупо кивнул и продолжил патрулирование.

В глубине души я был зол на них обоих. Я не забывал, что моей основной и, по сути, единственной задачей на этой планете было – отыскивать тех немногих людей, что еще продолжали производить Тепло, иными словами – вести жизнь духовную, потому что Тепло и Свет только и создаются духом и никак не плотским телом с его примитивными интересами и стремлениями. Эти двое вольно или невольно отвлекли меня от дела, я даже и их самих едва не просмотрел. Упущение. Надо наверстывать.

Снова пришлось потратить пару минут, чтобы привести себя в должное состояние. И наконец я смог заняться делом: закрыл глаза, и…

О Господи! Ну и ну!

Так воскликнул я – разумеется, мысленно, – просмотрев с десяток людей из числа находившихся поблизости, немного разобравшись с их мыслями, желаниями, сравнениями…

Молодой, скромно, но аккуратно одетый человек: «Если после взлома деньги перегнать во Второй Малиретский банк, а оттуда сразу же – в его филиал на Шинаде, то там их никогда не найдут, и я через полгода смогу…»

Средних лет дама: «Сама я о нем сообщать не стану, но все это передам Ферну, пусть сам постарается освободить это местечко для себя. Главное тут – не продешевить – надо посоветоваться с Тамирой, сколько можно требовать за такую информацию».

Недурного облика девица: «Сперва пусть отдаст приказ, после этого я с ним лягу. А так, как он хочет, – не выйдет, милый, дуры вымерли давно уже».

Солидный господин: «Задержать платеж хоть на три дня – тогда я их хоть еще раз оберну через Шника, и все будет – лучше не надо!»

Такие вот мысли, желания и настроения были явно преобладающими. А если попытаться расчленить их на составляющие, веселее не становилось. Получалась примерно такая табличка: