Журнал «Вокруг Света» № 9 за 2004 год (2768) - Вокруг Света

Около 730 Обращение хазарского кагана Булана в иудейство

737 Разгром Мерваном хазар. Принятие хазарским каганом мусульманства

762—763 Вторжение хазар в Закавказье

764 Взятие хазарами Тбилиси

768 Хазары в армии халифа

787—791 Восстание Иоанна Готского, учреждение Готской митрополии в Хазарии

860 или 861 Путешествие Константина Философа в Хазарию

913 Нападение на хазар печенегов. Поход Руси в Каспийское море

954—961 Переписка между Хасдаем ибн Шафрутом и царем Иосифом

965 Поход Святослава на хазар. Взятие Белой Вежи. Нападение гузов на хазар

985 Поход Владимира на болгар и хазар

Степан Головин

О последних результатах экспедиции рассказывает старший научный сотрудник Института этнологии РАН Эмма Давидовна Зиливинская

– Впервый, 2000 год мы раскопали три дома с хорошо прослеживаемой планировкой. Стены этих домов были сложены из обломков обожженного кирпича явно вторичного использования: на некоторых кирпичах видны следы известкового раствора, а сама кладка сделана на глиняном, значит, кирпичи вырваны из каких-то более ранних стен. Внутри дома – земляные полы и система отопления в виде канов. Каны – это горизонтальные дымоходы, которые отходили от печи-тандыра, где пекли лепешки. Подобные печи известны в Средней Азии, в Закавказье. Суфы – глинобитные лежанки – обогревались этими дымоходами. Поначалу было похоже, что эти дома по конструкции аналогичны золотоордынским и, следовательно, по времени относятся к монгольскому периоду. Но на третьем штыке лопаты золотоордынские монеты неожиданно кончились, что сразу показалось странным. В Золотой орде монет было очень много, и если раскапывать какой-нибудь золотоордынский памятник, то с десяток монет найдется точно, а то и больше. Поэтому и датировать эти памятники по монетам несложно: с точностью до 10 лет. А в нашем случае отсутствие монет означало, что мы «заглубились» в какие-то более ранние слои. И несмотря на то что система обогрева дымоходами была распространена монголами из Китая, она была известна и в Средней Азии. Принести же сюда ее вполне могли, например, гузы. А гузы, как известно, это уже хазарское и постхазарское время…

Однако выводы делать было рано. В последующие несколько лет мы раскопали интересную большую землянку размерами 5,6х4,8 м. Стены в ней тоже были сложены из обожженного кирпича вторичного использования. Просуществовала эта землянка долго – были видны следы многочисленных перестроек: мы насчитали восемь строительных периодов. Внутри землянки мы обнаружили огромное количество керамики, которую выносили мешками. Среди керамики обнаружилось около десяти сферо-конических сосудов, которые применялись, например, для хранения ртути. В результате чего мы стали думать, что здесь было какое-то производство. Ведь ртуть могла применяться при производстве стекла. Но в сферо-конусах могла быть не только ртуть, а и другие химические реактивы.

Все наши находки-постройки – три дома и эта землянка – вместе образуют фрагмент городской застройки и выходят на крошечную площадь (размерами 3х3 м). Из-за того, что город был на острове, да еще рассечен протоками, скученность построек здесь была велика, они просто вплотную лепились друг к другу. Копая глубже, мы нашли, что раньше на месте землянки и этих трех домов стоял многокомнатный дом с внутренним двориком, куда все эти комнаты выходили. Это – совершенно уникальное здание. Возможно, оно относится к XI веку, а в Нижнем Поволжье домов, как и городов такого периода времени, еще никто не находил. К сожалению, когда мы стали заглубляться еще ниже, таких интересных находок там уже не было, поскольку все было разрушено. Сейчас мы раскапываем в основном ямы – либо хозяйственные, либо землянки, в них стало встречаться много материала: медное зеркало, керамика, лежащая слоем, много целых сосудов. В этом году мы нашли около ста сосудов. Среди керамики есть поливная и глазурованная – она импортная, сделанная или в Средней Азии, или в Закавказье. А неполивная – делится на две большие группы. Первая – булгарская, то есть имеющая аналогии в Волжской Булгарии. Но делалась она здесь, на этом месте, и представляет собой хорошую гончарную керамику XI века. Из-за большого количества обнаруженных керамических предметов можно предположить, что тут была булгарская фактория– место, где жили купцы из Волжской Булгарии. Вторая большая группа керамики– лепная, грубая, которая обнаруживается в основном в обломках и находит аналогии в керамике гузов. Таким образом, два компонента населения – булгары и гузы в наших раскопках присутствуют. Здесь можно вспомнить, что писал Аль-Гарнати: Саксин – это город булгар и гузов. Можем ли мы на этом основании говорить, что нашли Саксин? Наверное, можем, поскольку в низовьях Волги другого претендента на это место просто нет. Кроме того, есть мнение, что Саксин возник на обломках Итиля. Это мнение поддерживали столпы российской хазарологии М. Артамонов и Г. Федоров-Давыдов, ссылаясь на источники. Но что-либо утверждать определенное про Итиль рано.

Если быть корректными, то правильнее следует сказать о том, что найдены слои Х и даже, возможно, IX веков. Но пока мы еще не докопали до материка, то есть до самого конца. Правда, у нас есть подтверждение по датам – серия радиоуглеродных дат и некоторые даты дают IX век, а это уже точно хазарское время. Кроме того, есть огромное количество кирпича, столько, что можно было построить целый город. Откуда он здесь взялся? Если учесть, что из него строили и во времена Золотой орды, то напрашивается вопрос: сколько же тут его было? Много. Значит, на этом месте был город. А в Итиле, как мы помним, из кирпича мог строить только каган и его приближенные, включая бека. Напрашивается еще один вопрос: какой крупный город, кроме Итиля, построили хазары в дельте Волги? Нам о нем ничего не известно. Значит, все-таки археологи подбираются к развалинам Итиля.

Феномен: Незаменимые поганки

Когда наше скоротечное лето начинает идти на убыль и притихший лес замирает в томной неге еще жаркого солнца, на опушках, полянах, под лоскутным одеялом тени дубрав, среди спелых трав березовых рощ и под сумрачным пологом ельников появляются грибы – удивительные и таинственные создания. Не отдавая себе отчета в том, что лес без грибов существовать не может, большую часть грибного царства мы привыкли пренебрежительно называть «поганками», которые если и привлекают наше внимание, то лишь необычностью своего вида.

Все грибы, независимо от того, съедобные они или нет, выполняют огромную, скрытую от наших глаз работу, благодаря которой поддерживается нормальная жизнь леса. Занимая совершенно особое место среди живых организмов, грибы, с одной стороны, подобно растениям, питаются, всасывая необходимые вещества через клеточные стенки, а с другой – подобно животным – поглощают только готовую органику, созданную другими организмами (растениями и животными).

Грибы всасывают органические растворы всей поверхностью своей грибницы. Однако необходимая органика далеко не всегда находится в растворенном виде. Подстилка в лесу состоит из отмерших веточек, коры, листьев. В их основе лежит клетчатка, или целлюлоза. По своему составу она близка к сахару, но молекулы ее соединены между собой такими прочными химическими связями, что переваривать целлюлозу могут только очень немногие живые организмы. Грибы для этих целей применяют поистине совершенное «химическое оружие» – целый набор самых разных, очень активных ферментов, способных растворить практически любую органику, будь то мертвый ствол дерева или панцирь погибшего жука.

Нити гриба, постоянно выделяющие ферменты, затем поглощают образовавшийся питательный раствор. «Химическое оружие» грибов настолько эффективно, что они фактически в одиночку справляются с первичной переработкой отмершей древесины, возвращая мертвое органическое вещество в оборот лесных экосистем, делая его снова доступным как для животных, так и для растений. Кроме того, гифы (нити грибницы) многих грибов очень тесно переплетаются с корнями деревьев.

Такое переплетение называется микоризой. При этом грибы получают от деревьев некоторые питательные вещества и в свою очередь снабжают растения извлеченными из подстилки минеральными солями. Именно «поганки», которых в лесу традиционно больше, чем съедобных грибов, перерабатывают самую значительную часть мертвой органики. И не важно, что плодовые тела «поганок» нельзя употреблять в пищу – они занимают свое особое место в сложной экосистеме леса и активно участвуют в процессах по ее поддержанию в нормальном состоянии. Там, где «работают поганки», будут и съедобные грибы, и орехи, и ягоды, и лесные звери, а значит, и сам лес.