Огонь в его ладонях - Глен Кук

Интуиция подсказывала – Нассеф ему необходим. Этот юноша может стать краеугольным камнем всего его дела. Прежде чем уехать, он обязан завоевать доверие Нассефа.

У Эль Мюрида к Нассефу было двойственное отношение, впрочем, как и у сына Мустафы к Эль Мюриду. Нассеф был умен, бесстрашен, жесток и умел. Но в нем присутствовала какая-то темная, пугающая Ученика сторона. Сын Мустафы нес в себе как зачатки большого зла, так и зерно добра.

– Нет, я не стану спорить с Мустафой, – сказал Эль Мюрид сторонникам, умоляющим не покидать их. – Я полностью восстановил силы и настало время странствий. Я вернусь, когда придет срок. Примите на себя мои труды, пока я буду отсутствовать. И пусть, когда я вернусь, передо мной предстанет образцовое поселение.

Он начал один из своих уроков, чтобы ученики его оказались во всеоружии, когда приступят к своей миссионерской деятельности.

Выехав из Эль Акила, он не стал оглядываться. Эль Мюрид сожалел лишь о том, что не получил возможности привести Нассефу новые доводы. Что же, Эль Акила была всего лишь началом.

Правда, не таким хорошим началом, на которое он мог надеяться. Никого из серьезных людей он обратить так и не смог. Монахи и вожди просто отказывались его слушать. Следовало найти способы отверзнуть их глаза и умы.

Он двигался в обратном направлении по тому пути, которым двигался в последний раз караван его отца. Ему хотелось задержаться в том месте, где погибла его семья.

Ангел предупредил его о том, что удел его будет тяжелым и что против него выступят все те, кто извлекает выгоды от приверженности к старым порядкам. Он не поверил. Как можно отказываться от Истины? Ведь она настолько очевидна и так захватывающе прекрасна, что видна каждому.

Эль Мюрид услышал стук подков, когда находился уже в двух милях от Эль Акила. Он оглянулся. Его догоняли два всадника. Он не сразу их узнал, а затем ему показалось, что это те двое, которые утаскивали забиваемого камнями настоятеля. Что им здесь понадобилось? Эль Мюрид обратил взор на восток, стараясь не обращать внимания на преследователей. Оглянувшись вторично, он увидел их в какой-то дюжине ярдов позади себя. В их руках сверкнула обнаженная сталь.

Эль Мюрид ударил пятками в бока своего коня. Белый жеребец рванулся вперед, едва не выбросив его из седла.

Склонившись вперед, он обхватил обеими руками шею скакуна, даже не пытаясь управлять скачкой.

Всадники неслись следом.

Теперь он познал тот страх, на который ему не хватило времени во время нападения бандитов на караван отца. Он не представлял, что Властелин Зла так скоро обратит против него свою ярость.

Скакун, обогнув огромный выветренный валун, вынес его в ту долину, где погиб его отец…

Преследователи уже поджидали его. Белый конь встал, чтобы избежать столкновения. Животное с такой силой уперлось ногами, что все четыре копыта полностью ушли в песок. Эль Мюрид вылетел из седла и покатился по земле, пытаясь найти укрытие.

Оружия у него не было. Он всегда верил в то, что Бог защитит его… Эль Мюрид начал молиться.

Позади него в долине раздался стук копыт. Раздались крики. Сталь ударила о сталь. Кто-то застонал и затем все стихло.

– Вылезай, Мика! – заорал кто-то, нарушив гробовую тишину. Он выглянул в щель между двумя валунами и увидел двух лошадей без всадников и два неподвижных тела на каменистой земле.

Над ними возвышался Нассеф, восседавший на огромном черном жеребце. В правой руке он держал окровавленный клинок. Позади него Эль Мюрид увидел трех молодых людей из Эль Акила, Мириам и ещё одну девочку, имени которой он не знал.

– Откуда вы появились? – спросил Эль Мюрид, выползая из-за камней.

– Мы решили отправиться за тобой, – сказал Нассеф, соскакивая с коня и с презрительным видом вытирая лезвие о грудь одного из убитых. – Монахи. Они послали этих полоумных убить тебя.

Убитые братья не были монахами, они всего лишь прислуживали в Святилище. Настоятель кормил их и предоставлял крышу над головой за то, что они ишачили на монастырь.

– Но как вы оказались именно здесь? – спросил Эль Мюрид.

– Мириам заметила, что они отправились вслед за тобой. До этого момента мы спорили, не зная, что делать дальше. Но их отъезд решил все. Здесь есть козья тропа, которая идет не вокруг холмов, а прямо через них. По ней я и поскакал. Я был уверен, что они дадут тебе проехать до этого места, а затем сделают все так, будто ты снова стал жертвой бандитов.

Эль Мюрид стоял над мертвыми братьями, и его глаза наполнились слезами. Эти бедняги были всего лишь слепым орудием в лапах Властелина Зла. Встав на колени, он вознес молитву о спасении их душ, хотя надежды на то, что Бог проявит к ним милосердие, было мало. Бог, как известно, ревнив и мстителен.

Закончив молитву, Эль Мюрид спросил:

– И что же ты собираешься сказать своему отцу?

– Ничего. Мы отправляемся с тобой.

– Но…

– Тебе нужна помощь, Мика. Разве я это только что не доказал?

Эль Мюрид немного постоял в задумчивости, а затем, заключив Нассефа в объятия, произнес:

– Я рад, что ты пришел, Нассеф. Я очень беспокоился за тебя.

Нассеф покраснел. Дети Хаммад-аль-Накира привыкли к рисовке, но им крайне редко приходилось встречаться с проявлениями искренней нежности.

– Надо двигаться дальше, – сказал он. – Нам предстоит длинный путь, если мы не хотим провести ночь в пустыне.

Эль Мюрид снова обнял его:

– Еще раз благодарю тебя, Нассеф. Ты не представляешь, сколь много все это для меня значит. – Он повернулся, обменялся рукопожатиями с остальными молодыми людьми и поцеловал ручки девочкам.

– А я, значит, объятий не заслужила? – поддразнила его Мириам. – Неужели ты любишь Нассефа сильнее, чем меня?

Теперь настала его очередь смущаться. Мириам следует прекратить свои игры.

Но вызов он принял.

– Ну-ка, подойди поближе, – сказал Эль Мюрид.

Когда она приблизилась, проповедник её обнял, чем страшно рассердил Нассефа и привел в страшное смущение девочку.

Эль Мюрид рассмеялся.

Один из молодых людей подвел его коня.

– Благодарю тебя, – сказал юный Мессия.

Итак, их было семеро. Они отправлялись в путь, которому предстояло продолжаться много-много лет. Эль Мюрид счел семерку благоприятным числом, но числа сами по себе не приносят удачи. Ему придется провести в мучительных раздумьях бесчисленное количество ночей, прежде чем его миссия начнет приносить плоды. Слишком много Детей Хаммад-аль-Накира не желали воспринимать его учение или оказывались глухими к слову Истины.

Но он упорно продолжал свое дело. Каждая новая проповедь открывала для него ещё одно-два сердца. Число его сторонников постоянно возрастало, и они тоже начинали проповедовать.

Глава 2

Семена ненависти, корни войны

Гаруну было шесть лет, когда он впервые повстречался с Эль Мюридом.

Его брат Али нашел себе наблюдательный пункт в проломе старой стены окружающей сад.

– Вот это да, клянусь бородой Бога! – воскликнул Али. – Хедах, Мустафа, Гарун, бегите скорей сюда! На это стоит посмотреть.

– Али, немедленно слезай оттуда! – потребовал их учитель Мегелин Радетик.

Мальчик проигнорировал приказ.

– Разве можно вколотить хоть что-нибудь в головы этих маленьких дикарей, – пробормотал Радетик. – Может быть, вы можете мне помочь? – спросил он у их дяди Фуада.

Тонкие губы Фуада сложились в злобную улыбку. Могу, но не буду, говорила эта гримаса. Фуад считал, что его брат Юсиф просто глупец, растрачивая деньги на этого смахивающего на бабу заграничного учителя.

– Что вы хотите? Ведь сейчас Дишархун.

Радетик покачал головой. В последние дни Фуад не удостаивал его разнообразием ответов.

Варварское празднество, которое означало потерю ещё нескольких недель в достаточно безнадежном деле обучения отпрысков валига. Они покрыли почти три сотни ужасных миль по пустыне от Эль Асвада до Аль-Ремиша только для того, чтобы повеселиться и вознести молитвы. Однако следовало признать, что за кулисами праздника вершились важные политические дела.

Ученые Хэлин-Деймиеля славились своим скептицизмом. Они объявляли все религиозные конфессии либо фарсом, либо жульничеством.

Мегелин Радетик даже среди своих ученых коллег слыл скептиком. Его отношение к религии явилось предметом горячего спора между ним и его работодателем Юсифом, валигом Эль Асвада. В результате этих дискуссий на всех уроках стал обязательно присутствовать Фуад. Младший брат Юсифа, известный скандалист и забияка, он должен был находиться рядом с учителем, чтобы противостоять самым нетерпимым ересям Хэлин – Деймиеля.

– Торопитесь! – орал Али. – Вы все прозеваете!

Все те, кто двигался по королевскому парку от лагерей паломников к Святилищу Мразкима, не могли миновать пыльной улицы вдоль стены сада, ставшего для Мегелина классной комнатой на открытом воздухе. В этом году его ученики впервые были вместе с отцом во время Дишархуна. Им ещё не доводилось видеть Аль – Ремиш в праздничной атмосфере.