Аллан и прорванная завеса - Алан Мур

Мариса наклонилась, излучая пламенное красноречие и поэзию, в пятнах дрожащего света от очага на великолепном лице цвета угольного карандаша. Она была единственным источником специфического наркотика, который мог переносить во времени, того наркотика, к которому леди Рэгнолл, а теперь и ее друг-исследователь выказывали некоторые симптомы зависимости. Куотермейн, о котором говорили, что он погиб в каком-то далеком и полулегендарном уголке земного шара, вместо этого оказался в Рэгнолл-Холле, где, хотя и сообщалось о возможной смерти хозяйки, он все еще надеялся найти последний след, остатки того, чего он жаждал. Тадуки — загадочное вещество, с помощью которого можно выйти за границы своей жизни, времени и личности, как Аллан уже проделывал много раз в прошлом. Обнаружив леди Рэгнолл живой и с неограниченным запасом необходимого растительного экстракта, искатель приключений, видимо, немного переоценил свои силы. Теперь он лежал, неподвижный и близкий к смерти, на полу рядом с Марисой, пока она протирала его лоб и шептала странные заклинания на непонятном языке над распростершимся телом. Она гадала, где он мог быть, в какую часть духовной сферы переместился. Обтирая седой подбородок, где засохла пена, она заметила слабое, почти незаметное подергивание в уголках его глаз, как будто мотылек пытался пробиться через паутину сна. В ту секунду, когда его веки дрогнули и открылись, темнокожая красавица прекратила шептать заклинания и разразилась слезами облегчения, потому что бессмертные духи всё же вернули им друга.

А потом ее объял страх.

Драгоценный камень времени дрейфовал в отголоске стремительного настоящего, зависнув в штиле на истрепанной кромке неограниченной зыби времени. Массивный фиолетовый кристалл во всем немом и загадочном великолепии медленно поднялся, как пузырь в вязкой среде, неком бесконечном разливе блестящего янтаря и жидкости, окутывающей пузырь со всех сторон. На временно верхней грани камня взгромоздились, как мухи на подвесном украшении большой люстры, крошечные пятнышки, чернеющие на фоне окружавшего их аметистового сияния. Это были четверо мужчин и изломанные остатки двигателя, который доставил их сюда, и где они потерпели, так сказать, кораблекрушение на необитаемом острове.

Встав на колени на холодной, жесткой поверхности огромной точеной бусины, Куотермейн уставился вниз, на сцены и фигуры, которые проплывали и изменялись, казалось, прямо под блестящей полупрозрачной поверхностью. Видения прошлого, моментов, закристализованных в веществе камня времени, перемешивались с моментами, которые, похоже, еще ожидали его. Яркие и диковинные эпизоды, какие старому авантюристу еще не довелось пережить и которые он не мог и вообразить.

Застывшие воспоминания о случаях из его путешествий с покойным и оплаканным другом сэром Генри Кертисом смешивались с ужасающими проблесками жизни еще неизвестной. Он видел себя, скелета, опьяневшего от опиума, которого вытаскивала из языческого логова маленькая, но необычайно привлекательная англичанка, чопорный, вишневый бутон ее губ, которые, казалось, навсегда скривились в неодобрении. Он видел себя, сражавшегося не на жизнь, а на смерть на борту огромного и пугающего воздушного корабля над темным, погруженным в ночь городом. Среди стегаемого ветром оснащения корабля он пытался управиться с огромной, невообразимой машиной, которая, казалось, выстреливала гарпун за гарпуном. Женщина из предыдущего видения крепко держалась за него, в воющей ночи ее тело льнуло к его.

Видение изменилось. Теперь он видел отвратительного зверя, облаченного в рваные остатки вечернего костюма. Существо ревело и ужасающе хохотало, бросаясь на какую-то огромную металлическую конструкцию, которую Куотермейн не мог разглядеть. Множество фигур двигалось на фоне пылающего горизонта — блестящие металлические громадины, поддерживаемые словно ногами огромных железных фламинго. Он едва успел догадаться, что видит некую страшную будущую апокалипсическую войну, как картина уже изменилась.

Теперь он видел уже знакомую маленькую решительную женщину, укрытую только одеялом, охваченную ужасом, в, как показалось Аллану, мрачном доме в сельской глуши где-то в Америке. На голых досках стен и пола ядовитыми неизвестными жидкостями были начертаны тайные символы, а в дальнем углу раздавались какие-то звуки. Куотермейн увидел себя, кричащего так же громко, как и женщина, и борющегося с чем-то извивающимся, со множеством щупалец, что проникали, казалось, прямо сквозь стены обветшалой лачуги. К удивлению Куотермейна, в этой ужасающей битве ему помогал еще один человек, которого он, похоже, узнал.

Оторвав взгляд от захватывающих гипнотических картин, кружащихся на поверхности камня, он посмотрел на другого потерпевшего, застрявшего с ним здесь, на верхней грани камня времени, — юного мечтателя из Новой Англии Рэндольфа Картера. Вспомнив ужасающий эпизод, открытый камнем, Куотермейн покачал головой с недоверием. Человек, помогавший ему в той ужасной битве, был не кем иным, как этим бледным юнцом, который сидел недалеко от него, уставившись в кристальные глубины под ногами, поглощенный собственными видениями. Его длинное, освещенное лицо было искажено в гримасе ужаса. Возможно ли, что Куотермейн и Картер встретятся когда-нибудь в материальном мире, будут сражаться плечом к плечу в пока еще непредвиденной, непостижимой схватке? Показывал ли этот дрейфующий кристальный остров вещи, которые действительно должны случиться? Были ли эти странные, мерцающие изображения, которые плавали в глубинах, истинными искрами предсказаний, танцевавшими в блестящем оке судьбы, рока и фатума?

Рэндольф Картер, потерянный в собственном водопаде видений, охнул, узнач в камне знакомые виды родного города Аркхэма, с мансардными крышами, освещенными длинными лучами полуденного солнца. Подумать только, даже сейчас он в своей смертной оболочке спокойно дремал у себя дома. Ничто не могло удержать его мятущийся дух на этом блестящем плато потерянных душ, где призрачные видения ужасов, прошлых или грядущих, скользили по поверхности, на которой он стоял. Почему же он не может покинуть это место и оказаться у себя кровати в Новой Англии? Если бы он только был таким же волевым и бесстрашным, как его дядя Джон….

Старший Картер присел поблизости и уставился в изумлении на сцены полуголых, облаченных в рубиновые одеяния принцесс и зеленых высоких мужчин, у которых было слишком много рук — все это текло под стеклянной поверхностью. Услышав стон Рэндолфа, он с раздражением взглянул на своего бесхребетного племянника и с удивлением понял, что тот бледнел и исчезал из вида. Сквозь тело молодого человека капитан Картер мог довольно ясно видеть четвертого невольного участника бедствия — человека, который привел их сюда и называл себя Путешественником во времени. Он пытался починить поломанную конструкцию корабля вечности. Офицер Конфедерации со стальными глазами тихо выругался и окликнул своих товарищей.

— Эй, смотрите-ка! Мой юный племянник исчезает!

Куотермейн и отвлекшийся аэронавт подняли головы и с удивлением увидели, как лунатический и бледный выходец из Новой Англии замерцал и наконец исчез, оставив их троих на бесценном дрейфующем валуне. Путешественник во времени, казалось, окаменел, как будто должен был предвидеть исчезновение.

— Как я не догадался. Так как вы трое физически не находитесь в этом измерении, в отличие от моей машины и меня, то как только вы очнетесь от сновидений, астральных блужданий или наркотического транса, вы исчезнете. Только я один останусь здесь, пока не починю двигатель.

Угрюмый офицер Конфедерации слушал его, задумчиво глядя туда, где непрерывно сочились видения будущего под фиолетовым льдом. Какая-то женщина с темными глазами и обнаженной грудью скакала на шестиногой рептилии, освещенная двумя лунами. Глубоко внутри он принял решение.

— Взгляните на него! И старший Картер уходит, — Куотермейн схватил путешественника за руку и указал ему на высокую фигуру офицера кавалерии, который становился похож на привидение и внезапно исчез. Путешественник покачал головой.

— Я хотел предупредить вас об угрозе из-за грани вселенной, оттуда, где рыскают и завывают кошмары. Но вы исчезнете прежде, чем я успею сообщить хотя бы долю того, что необходимо знать, когда вы наконец столкнетесь с противником.

Куотермейн почти не слушал его, глядя на бесконечную диораму, что развертывалась под стеклом под его ногами. Видения стали более знакомыми, чем раньше. Он увидел себя, когда он прибыл в Рэгнолл-Холл, его приветствовала Мариса со свечой. Во второй грани он видел себя принимающим наркотик, который подала служанка. В другой поверхности камня увидел…

— Нет! Боже, что это за чудовище?

Старый исследователь отшатнулся от ужасный сцены. которая открылась ему в кристалле. Он был непоколебимо убежден, что обязан вернуться в библиотеку Рэгнолл-Холла, в свое бессознательное тело. Эта мысль едва успела сформироваться, как он стал полупрозрачным, тая, как туман, на глазах огорченного Путешественника во времени.