Днем и Ночью - Александра Смирнова

— Хорошо, черт тебя дери. Сейчас Данте немного занят, он вернется через семь-восемь дней, — сказал, немного подумав, маг. — Он долгое время работал с Евой, он её учил, если кто-то и может помочь вам с ней сработаться, так только он. Просто потому, — продолжил он, не дожидаясь вопроса от меня, — что Ева в малой степени является Подражателем. Дар мал, чтобы его развивать, но достаточен, чтобы создавать кучу проблем. Ева подстраивается под ритмы, её легко сбить… В общем, потом узнаешь. А пока, черт с тобой, вот коды доступа, может, тебя и озарит…

За два часа я успел просмотреть самые важные файлы, касательно психики и мыслительных процессов этой девочки. Да, у нее в самом деле многоуровневое сознание, а его границы…

Я устало потер глаза, сделал еще пару пометок на листе бумаги. Ну вот, вроде начинаю понимать, как это все работает. Не совсем так, но чуть-чуть.

Процесс этот не стимулируется, он зависит лишь от желания Евы, а так же полностью подконтролен тому альтер-эго, что демон, который предпочитает не вмешиваться в ход событий. Я не понимаю сути, но границы сознания Евы неустойчивы и расплывчаты, они легко переходят эту грань между реальностью и воображением. Не знаю как, но тогда Ева в буквальном смысле может творить там, что захочет. Создает свой маленький мирок. Сила зависит от площади пространства, чем она больше, тем меньше возможностей остается у девочки. Это как до бесконечности растягивать жевательную резинку — все тоньше и тоньше, пока она не станет невидимой ниточкой. Наверное, в этом все секреты её тела… В своем сознании, которое постоянно окружает её тело, излучает силу, она фактически бог и сам себе господин. Наверное…

— Анарий сказал, что ты здесь, — мягкий голос оторвал меня от моих мыслей, я обернулся. Конечно, дверях стоит она, и её глаза и волосы блестят в свете мониторов. На ней уже не та тренировочная одежда, в это черном платье чуть выше колена она похожа на невероятно красивую школьницу, в первый раз идущую на свидание. И она опять босиком…

— Я же обещал.

— А ты всегда выполняешь обещания?

— Я стараюсь так делать.

— Я… я хотела, — она крепко сжала кулаки. — Я хотела спросить, ты правда хочешь помочь? Сам, не потому что тебе это посоветовали или попросили?

— Конечно сам. Я же виноват, что ты осталась безоружной.

— Тогда… тогда позволь мне изучить. Как это и почему происходит по другому?

Я развернулся в кресле полностью, недоуменно посмотрел на нее.

— Ты по-другому реагируешь на мою технику, если я смогу понять, почему, то…

— Здесь? Сейчас? — уточнил я.

— Не обязательно, — как-то сразу смутилась она. Просто удивительно, какая она разная, совершенно непохожая на себя… я видел её в разных состояниях, её теперешнее близко к тому, когда мы с ней разговаривали тогда. Неуверенная, хотя решительная, и она боится, не пойми чего. А вот тумаков мне надавала Ева. Полная противоположность этой. Та была стойкой и яростной, как стена огня, пожирающая лес, больше боец, чем девушка. Безусловно, та, которая сейчас, нравиться мне больше.

Я сложил руки на коленях.

— Только не приводи меня в чувство таким жестоким способом. На мне не так хорошо все заживает, как на тебе.

Ощущения были довольно приятные, а забавные картинки оживших мониторов вспоминались и сейчас. Те, кому жизненно необходимо была спать, именно магам и Еве, уже спали, вампиры тоже собирались отойти ко сну, в общем, в Обители стояла тишина. А все вспоминал и вспоминал.

Вот что со мной творится? Почему, ну почему я каждый раз невольно любуюсь ею? И даже в тот момент, когда мы в первый раз подрались, она мне уже понравилась. В ней… в ней было что-то такое, неуловимое, непохожее, недостижимое… и непонятное. Варвара в штанах, ишь ты подишь ты, тьфу! Ну и что, что меня на экзотику тянет сильнее, голодного вампира к источнику крови!

Извини Майя, прости отец, и хоть заорись ты на меня, но ничего не поделаешь — я влюбился. Улыбка невольно выползла на лицо. Влюбиться, для меня это было что-то из рода сказок, которые рассказывал отец. Просто вампиры редко по настоящему влюбляются, это не предусмотрено природой. Для людей это чувство нормально, это их гены говорят: "Ты должен сделать нас больше! Мы хотим жить вечно". А орава бессмертных кровопийц — Земля этого просто не выдержит.

Бог там, или кто, все предусмотрел, чтобы уравновесить людей и наши и их потребности: вампирессы могут завести ребенка в трех и семи случаев, большинство после этого становятся бесплодными, так еще тянет нас друг к другу чисто физический аспект. Ущербны мы в этом плане маленько, что поделаешь…

Если это в самом деле любовь, то я поминаю, почему отец с такой нежностью о покойной матушке говорит. Я не знаю, блин, но мне хочется всем рассказать о том, как мне хорошо и счастливо… несмотря на всю эту фигню вокруг меня и нее.

Неожиданно так совершенно ни к месту что-то грохотнуло, и неслабо так. Я подскочил на кровати, пытаясь понять, что это могло быть. Мелко затряслись стены. Я поспешно выскочил из комнаты, отведенной мне… побежал на звук.

Злой Алоис и перепуганная матушка Ефалья, чем-то обеспокоенный Лешек в своей смешной пижаме, но в полном облачении мага и при посохе Анарий, и мерцающая стена перегораживала коридор. За радужной перегородкой стояла пыль, практически ничего не было видно. И волна инфразвука разбилась об эту стену.

— Это что? — спросил я.

Алоис фыркнул, за руку увел жрицу мимо меня, что-то буркнув про недоумков-магов, но вполне дружелюбно кивнув мне. Лешек пожал плечами.

— Ева немного перетрудилась, — неуверенно промямлил парень. — Ну и вот…

— Что вот? — я тряхнул за плечо Анария, тот отмахнулся от меня, как от мухи.

— И думать забудь, там слишком опасно, — сказал он мне, не оборачиваясь. — Я справлюсь сам.

— Да пошли вы! — вырвалось у меня. Стоит такой, важный и спокойный, а Ева… да кто-нибудь скажет мне, что с ней? Если… если там… то, о чем я думаю? И значит он просто позволит её себя убить, а потом как ничего не случилось, будет мучить её печатями?!

Молодой маг несколько офигел, когда я оттолкнул Анария, с разбегу плечом пробил защитный барьер и слетел в облако пыли на полном ходу.

— Стой…! — заорал старик. И добавил кое-чего по крепче, но я этого уже слышал.

Шагов через тридцать я запнулся о крупный кусок потолка и чуть не упал. Выругался, откинул волосы с лица побежал еще быстрее. Я ей обещал! Я обещал что стану для нее клеткой!

Вот здесь, такое впечатление, что прошел бешеный мамонт — стена коридора была внесена с обеих сторон, идеально круглая дыра с рваными краями, щебень на полу и через пыль… закатное солнце! Хоть и слабое, но все равно опасное! Редкие лучи осветили кожу, укусили, как стая комаров одновременно, я зажмурил глаза.