Зов Арахны (СИ) - "Сереброса"

Первый помощник «Кантабрии» резко повернулся к месту флагмана.

— Командор, неизвестные силы с орбитального терминала пытались проникнуть на «Килиманджаро»! Сейчас идёт бой.

Штайнер только молча кивнул в ответ. Повернулся к своему пульту и включил трансляцию с внутренних систем наблюдения космопорта. Многие камеры не работали, а на тех, что давали изображения, шла стрельба длинными очередями, мелькали укутанные активной маскировкой полупрозрачные силуэты и мерцали помехи.

— Это же?.. — спросил Соколов.

— Последний акт сегодняшней драмы, — не глядя на него ответил командор.

С новым сообщением к нему обратился первый помощник.

— Доклад спасательной команды — на «Окинаве» четверо живых, — сообщил он, — но «горностай» не сможет их снять, нужен спасательный бот.

Яростная схватка на орбитальном терминале продолжалась совсем не долго и закончилась в течении шести минут. В самом конце связь с терминалом оборвалась и отслеживать ход событий стало невозможно. Потом соединение возобновилось.

На мониторе системы связи появилось лицо майора Маккелен. Поднятое забрало было покорёжено, на правой стороне шлема чёрный шрам от попадания из термитной винтовки. Откуда-то из под шлема, с её лба, на бровь и нос, стекали две тонкие струйки крови. Но она улыбалась, ладонью придерживая не держащееся как следует забрало. В кадре то и дело мелькали чьи-то руки, похоже, над ней колдовал полевой медик.

— «Килиманджаро» наш, командор, — с усталой радостью доложила майор, — операция завершена. Но если бы не полковник, нас бы тут поджарили.

— Прекрасная работа, майор, — заставляя себя улыбнуться, ответил Штайнер, — отчаливайте и запускайте спасательный бот. Как только примите все «горностаи» и снимете выживших с «Окинавы», действуйте по плану три. Удачи вам, майор.

Маккелен молча кивнула, улыбка исчезла с её лица. Командор отключил связь и обратился к старшему помощнику.

— Марек, отправляй всех, кроме нашей вахты, на «Килиманджаро».

Тот кивнул и сразу занялся исполнением приказа.

— Командор, а что мы будем делать без второй и третьей вахт? — спросил Соколов, такой приказ был ему несколько не понятен.

— Не мы, а ты. Я то своих ребят отлично знаю.

Николай поначалу вопросительно уставился на командора, а потом вспомнил их разговор.

— Да. Как только кураторы операции поймут, насколько мы их объегорили, они тут же «выключат» меня и капитана Ван Клифа. Вижу, тебе надо поспать, но сначала выслушай, что я тебе расскажу.

Штайнер достал из кармана скафандра блок хранения данных специального военного образца. Корпус из структурированной стали и термостойкое покрытие, универсальный интерфейс и защита от электромагнитных воздействий.

— Здесь всё, что удалось собрать мне и Томасу. Быть может, пригодится. Копия есть и у майора. Сейчас мы прыгнем в Арахну Десять. Там точка рандеву, вместе с Лючией перейдёшь на корабль Курназир. Постарайся разобраться, выяснить, что там известно и кому. Что на самом деле стояло за Консорциумом. Кто снабдил их технологиями? Татьяна что-то знает, у неё счёты с СКБ и её помощь будет неоценима. Я уверен, где-то там, в самой глубокой заднице «Арахны», а может и за её пределами, есть сила, которая знает о чужаках, и знает достаточно. Но их чёртовы тайны не доступны нам, здесь. Все планы и приготовления, любые силы и союзы бесполезны, пока мы не понимаем сути. С чем мы имеем дело?

Пока Николай убирал в потайной карман бронекостюма информационный блок, Штайнер протянул ему свои блестящие золотом часы.

— Для всех это просто красивая памятная вещица. Подарок друга. Но в циферблате зашифрованы координаты. Не торопись туда. То, что в этих координатах находится, с наскока не поймёшь. По крайней мере мы не поняли. Постарайся сначала разобраться в ситуации внутренней «Арахны».

— А вы, командор? — спросил Николай, взяв часы.

— Если я проживу достаточно долго, то постараюсь как можно дольше держать внимание на себе. В любом случае, что бы, как бы не обернулось, главная задача всех, кто сейчас на борту «Кантабрии» — выжить. Как можно дольше. На самом деле кое-какие шансы есть, это самый глубоко модернизированный корабль в скоплении. Здесь даже аварийные капсулы с боевых кораблей Консорциума и они кое-что могут выдержать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Командующий ненадолго умолк, прикрыв рукой глаза.

— Сумбурно получилось. Ты наверное хочешь спросить, почему это всё я говорю именно тебе?

— Нет, командор. Мне уже сказали, что Курназир я для чего-то там нужен.

Штайнер кивнул.

— Татьяна невозможно скрытная и потому до сих пор жива. Сейчас иди выспись, гостевые каюты свободны. Часов семь у тебя будет. И в лазарет зайди. Ступай.

Глава 21

Лазарет был пуст. Всех раненых уже отправили на «Килиманджаро». Николай выбрался из бронекостюма с большим облегчением. Медосмотр занял с десяток минут, ничего кроме нескольких синяков и переутомления не обнаружилось. Кроме восстановительной инъекции больше ничего не потребовалось. Однако, корабельный врач Волверстон настоял на том, чтобы провести оздоровительный сеанс в терапевтической медкапсуле. И Соколов уснул во время процедуры, спал целых восемь часов, проспал разгон, прыжок, да и вообще всё что можно. Проснулся он уже уже на лазаретной койке, от сигнала уника. Подняв руку перед лицом и разлепив глаза, прочёл сообщение, что его ждут на мостике. Одним привычным движением сел, развернулся сидя, откинув больничное покрывало, спустил ноги на пол, прямо в тапочки.

На соседнем месте сидела Лючия, в голубоватой госпитальной пижаме, закинув правую ногу, с ортопедическим фиксатором стопы, на левую. Её волосы распущены, рассыпаясь по плечам. Она подпирала подбородок кулачком и немного наклонив голову набок наблюдала за ним.

— О, мой новый хозяин проснулся, — игриво промурлыкала она, улыбнувшись.

— Чего? — переспросил Соколов.

Лючия вздохнула.

— Я не хочу возвращаться к Татьяне. Даже не представляю, что она со мной теперь сделает. Так что надо менять хозяина. Хотя бы временно.

Николай помотал головой, чувствуя, что он ещё не до конца проснулся.

— Чего ты несёшь? Какой на хрен хозяин? — спросил он, наклоняясь вперёд.

Она закатила глаза.

— Какой же ты тугой! Вы все там, в своём Альянсе, такие контуженные? — она выпрямилась, складывая обе руки под грудью, — просто скажи Мадам, что теперь моя жизнь принадлежит тебе.

Николай провёл ладонью по лицу, пытаясь уяснить, не ослышался ли он.

— Принадлежит мне? Ты настолько её боишься? Ты же вместо неё под обстрелом была. Чем таким она тебе грозила? И за что?

Теперь Лючия наклонилась вперёд, повторяя его движение.

— Неужели тебе и правда не понятно? За то, что я не выполнила приказ.

— Какой именно приказ? — снова спросил Соколов, хмурясь.

— Мне нужно было сдохнуть, — выдохнула Лючия, — красиво сдохнуть в образе моей хозяйки. А я не смогла. Теперь СКБ знает, что кто-то спас Татьяну. Хоть это всё и не так на самом деле. Но это всё равно плохо для её дел.

Её прервал звук открывающейся автоматической двери. В дверях появился Волверстон в сопровождении медицинского андроида.

— Лейтенант, с добрым утром. Я вас выписываю, вы в абсолютном порядке.

После чего повернулся к Лючии.

— Мисс Мальдини, пойдёмте на завершающую процедуру. После этого снимем фиксатор.

Андроид подхватил Лючию и вынес, Волверстон вышел следом. А Николай полез в свой бронекостюм, который кто-то уже заботливо почистил от пыли. Упаковываясь в защитную оболочку, он попытался собраться с мыслями и настроить себя на позитивный лад. У него не получилось. Настроение было просто паршивым. Откровения последних дней выбили у него всякую почву из-под ног. Привыкшее к строгой определённости основ прошлого, и жёсткой, рациональной систематике понятного настоящего, сознание, открещивалось от всего этого. Отчего то хотелось просто проснуться, открыть глаза и понять, что дурной сон прошёл. Как?! Как это может быть реальностью?! Из всех лет его службы, настоящим действом, осязаемо настоящим, решающим, оказалось лишь то происшествие, что привело Николая в трибунал. Не выполненный приказ, не выпущенный по безоружному лайнеру залп. Остальное же просто нелепый фарс, служба ради службы. Все громкие слова о защите свобод и прав человечества потеряли тогда вес. Сейчас же, этот вес возвращался, и все те, прежние лозунги повернулись к нему своей обратной, тёмной стороной. И ВКС, и СКБ, и все остальные силовые структуры Альянса, действительно защищали свободу человечества. От самого человечества! То, что политики не говорят правду — общеизвестно. Но как человеку военному, посвятившему жизнь защите системы, управляемой этими самыми политиками, осмыслить и принять, что тебя просто обманывали с самого начала? И как в это всё укладывается существование чужаков? То, что чужаки реальны, можно считать доказанным. Ведь Штайнера не пытались убрать по-настоящему до тех пор, пока он не продемонстрировал своим людям замороженного миньона. Только как понимать то, о чём сказала ему Лючия? Чужаки на Земле уже очень давно? Этот вопрос повис в голове, посреди тихого одурения, едва не переходящего в бред. Соколов шёпотом выругался, глядя как сжимаются и разжимаются кулаки. Стоп, стоп, стоп. Не хватало от этого всего ещё умом тронуться. В этом нужно просто разобраться. Последовательно и постепенно. А пока решать проблемы по мере поступления. А их, этих проблем просто пруд пруди.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})