Петр Великий - Мэтью Андерсон

Консерватизм официальной православной традиции был более труднопреодолимым препятствием, чем выходки знати и дворянства, от которых Петр постоянно страдал. В 1700 году он попытался ослабить оппозицию такого рода своим отказом назначить нового патриарха; но пришлось ждать почти два десятилетия, пока он не нашел в Прокоповиче ведущее духовное лицо по своему собственному сердцу и желанию, способное эффективно помогать в преобразовании церкви в агента правительства. Когда возможности Петра довести до конца свои устремления и его готовность к полному разрыву с традиционной косностью стали очевидными, тогда в 1690-х годах и в первые годы борьбы со Швецией тревоги клерикалов и их оппозиция выросли безмерно. Арест и изгнание в 1696 году монаха Авраама уже упоминались. Четырьмя годами позже переписчик книг Григорий Талицкий распространял утверждения, что Петр был Антихристом, — утверждения, которые, что примечательно, были благосклонно поддержаны тамбовским архиереем, рядом священников и монахов и по крайней мере одним высокопоставленным аристократом, князем И. И. Хованским. Кроме того, опасения и подозрения, которые Авраам, Талицкий и другие выражали вслух, были широко распространены и среди большинства населения. Чтобы бороться с ними, Стефан Яворский, в течение нескольких лет бывший главным подчиненным Петра по делам церкви, написал свою книгу «Признаки явления Антихриста и конца света», но он был очень далек от того, чтобы, как Прокопович, быть искренним приверженцем реформ.

Официальную церковь необходимо было приручить и управлять ею. Эта цель Петра в значительной степени была достигнута в более поздние годы его правления. Старообрядцы были другим и во многом более серьезным делом. Ими утверждалось, что Никон с помощью литургических и церемониальных изменений, введенных в 1650-х годах и наконец ставших официальными в 1667 году, привел православную церковь в России к отступничеству. Если это было так, «Третий Рим» (после Рима как такового и Константинополя), цитадель православия — упал, и, по определению, здесь не могло быть никакого четвертого. Значение происшедшего было ужасно. Господство Антихриста началось; конец мира был близок. По мнению старообрядцев, российское государство и цари, начиная с Алексея и далее, при поддержке вероотступника Никона, потеряли все права законной власти на повиновение истинно православных людей; фактически государство и аппарат правительства стали Антихристом. Реформы церковной службы 1650 и 1660 годов, таким образом, привели большую часть российских людей к отказу от повиновения своему правителю и его агентам (отказ, отображаемый в символической форме нежеланием возносить общепринятые молитвы о многолетии царя). Как только это стало ясным, старообрядцы начали уравнивать себя с другими угнетенными или недовольными группами. Они и их доктрина стали ядром, вокруг которого могли серьезно организовываться крепостные, угнетаемые произволом своих хозяев, и группы казаков, опасающихся за их автономию перед лицом возрастающей власти центрального правительства. Вот почему в 1708 году казачий вожак Голый, который продолжил восстание, начатое в предыдущем году Булавиным, утверждал в манифесте, что «мы восстали, чтобы защитить старую веру, святые церкви и всех монахов так, чтобы мы не попали в греческую веру (то есть новшества, введенные Никоном)»[141].

При регентстве Софии правительство реагировало на этот раскол с систематической свирепостью. Декрет от декабря 1694 года приказал выслеживать всех раскольников и допрашивать их (пытка играла активную роль). Те, чье отсутствие на церковных службах было заметно, как и обвиняемые в строгом соблюдении старых обрядов, должны были быть арестованы. Если они оказывались старообрядцами и отказывались отречься, то их осуждали к сожжению на столбе. В течение последующих нескольких лет религиозный фанатизм на севере России возрос до чрезвычайности. В ряде случаев (особенно в двух отдельных инцидентах в Палеостровском монастыре в Карелии) большие группы раскольников предпочли сжечь себя живьем, чем подвергнуть опасности свои надежды на спасение души, попадая в руки Антихриста и рискуя отречением от своей веры под пыткой.

В 1690-е годы официальное преследование и истеричная интенсивность вызванного им фанатизма несколько уменьшились; и в своем указе 1702 года, предназначенном поощрить поселение иностранных экспертов в России, Петр объявил общую религиозную терпимость. Он, кажется, не очень интересовался литургическими и церемониальными проблемами, которые лежали в основе раскола. Правитель, ведущий трудную, и временами неудачную, войну против опасного противника и нуждающийся в каждом человеке и каждом рубле, которые мог выжимать из своих собственных территорий, не был в том положении, когда без особой нужды можно потворствовать такой роскоши, как религиозное преследование. Поэтому были сделаны осторожные и ограниченные компромиссы между государством и все еще потенциально мощной фанатической силой старой веры. В 1703 году правительство согласилось оставить в покое сообщество раскольников, сосредоточенное в монастыре у Выга в Карелии, недавно основанном в районе озера Онеги. Это было первое из ряда таких соглашений. В 1709 году группе раскольников было позволено вернуться из балтийских провинций, куда они сбежали для большей безопасности, и поселиться в районе Пскова. В 1715 году старообрядцы украинской территории в Ветке и Стародубе были вознаграждены за успешные партизанские действия против шведских захватчиков в 1708–1709 годах в соответствии с распоряжениями, что колония в Ветке не должна преследоваться и с предоставлением земли для колонии в Стародубе[142].

Не следует думать, однако, что Петр испытывал какое-либо сочувствие к старообрядцам или они к нему. Все, что они узнали (без сомнения, часто искаженное слухом) о его вкусах и образе жизни, такой нечестивой и такой шокирующе-иностранной, могло только усилить их веру, что он был действительно Антихристом. Новый титул императора, который был весьма странен для большинства русских, помогал усиливать эту веру. С помощью одного маленького изменения титул мог быть сделан старым российским методом обозначения чисел буквами, складыванием до 666, числом Сатаны в Апокалипсисе. Утверждение одного епископа, что старообрядцы «везде, где Вы находите их, вместо того, чтобы радоваться хорошему благосостоянию монарха… восхищаются его неудачами», было даже слишком оправданно. Со своей стороны, царь никогда не мог бы смотреть даже с долей благосклонности на группы раскольников, которые ненавидели все, что он пытался делать, и полностью отклоняли его требование узаконить самодержавие; а после 1718 года трагедия его сына Алексея сделала его еще более подозрительным к консервативной оппозиции любого вида. В 1705 году, когда де факто терпимость к староверам стала широко распространенной, был наложен тяжелый налог на всех городских жителей, которые отказывались брить свои бороды. Главная цель была финансовой: это была одна из многих уловок, к которым прибегал Петр в эти отчаянные годы, чтобы собрать деньги для войны со Швецией. Однако он особенно тяжело отразился на старообрядцах, для которых, больше чем для любого русского, борода была обязательным признаком истинного православия. В 1716 году указ требовал, чтобы все старообрядцы регистрировались в органах власти и платили вдвое больше обычной нормы налога для людей своего сословия. Это также была в значительной степени финансовая мера; но она сопровождалась другими мерами, откровенно предназначенными для преследования. В 1718 году было объявлено, что все старообрядцы, которые отказались регистрироваться, должны будут посылаться на тяжелые работы пожизненно. В 1724 году все раскольники, как и крестьяне, если они сохраняли свои бороды, были вынуждены носить специальный символ на рукаве, который должен быть нашит на их одежде. Это было кульминацией ряда усилий, чтобы вынудить старообрядцев носить отличительные знаки определенного вида: символ не только действовал как форма квитанции за оплату налога бороды, но и немедленно делал носителя узнаваемым как члена группы подозреваемых.