Орхидеи в лунном свете - Патриция Хэган

– Это было как раз перед изгнанием испанцев. Когда отцу удалось купить эту миссию, он назвал ее Гранд-Пойнт и отремонтировал здание на свой лад.

– Я бы сказала, что ваш дом больше похож на крепость со всей этой охраной, высокими стенами и оградами, – заметила Джейми.

– Да, но, к сожалению, у отца есть враги. Я пытаюсь разобраться в его делах, но он не любит о них рассказывать. Правда, до меня доходили некоторые слухи. Разное говорят…

– Вы знаете, что ваш отец обвиняет моего в отказе вернуть долг за свое участие в разработке одной из шахт.

По выражению лица Блейка Джейми сразу поняла, что тот в курсе.

– Так, кое-что. Это была довольно большая шахта. Очень многие вложили в нее деньги. Потом были недовольные, но я не знаю деталей.

Джейми поколебалась, затем все же решила сказать:

– Мой отец дал вашему в качестве залога фальшивую карту своего участка, потому что не доверял ему.

Блейк удивленно поднял брови.

– Вы хотите сказать, что мой отец «посолил» шахту, чтобы привлечь больше компаньонов для ее разработки?

– Я не понимаю, что значит «посолить шахту».

– А, это некоторые мошенники так делают. Ну, чтобы представить труднодоступные участки золотоносными. Для этого используют дробовики или крупнокалиберные пистолеты. Вместо дроби вы засыпаете тонкую золотую пыль. А потом, если дуло выдержит и человек встанет достаточно далеко, можно усеять всю поверхность участка крупицами золота.

– И как же узнать, было ли это сделано? – спросила пораженная Джейми.

– Все не так просто. В данном месте вы не можете рассыпать пыль любого золота. Необходимо, чтобы все соответствовало геологическим условиям. Именно этого участка. Ведь прежде, чем вложить деньги в разработку участка, пайщик может сделать анализ самородка. Случалось, что при проверке находили даже примеси меди, которую Королевский монетный двор добавляет в монеты. Представляете?! Значит, чтобы действительно обмануть пайщика, нужно взять из хорошей шахты несколько бушелей золота и разбросать его по бедной золотом породе. Но сейчас это не так распространено. Потому что вкладчики стали очень осторожны. Все теперь ученые и нанимают профессионалов, чтобы предварительно оценить участок.

– А почему так же не поступили с шахтой вашего отца, из-за которой произошло столько бед?

– Проверка была сделана, – сухо сказал Блейк. – Но говорят, что отец сам нанял оценщика, из-за чего и возникла вся эта дьявольщина, когда выяснилось, что в шахте нет золота. Многие сочли, что оценка была нечестной.

– А вы сами что думаете?

– Никому не хочется думать, что его отец способен на мошенничество, – хмуро ответил он и предложил: – Поговорим о чем-нибудь другом, если не возражаете. Мне не все нравится в отце, но он мой отец. Я сам не поклонник золота, я пошел в мать. Для нее деньги не имели никакого значения. Земля – да. И свобода. Вы могли поселить ее в одну из этих лачуг, выкопанных в утесе, – она все равно была бы счастлива. Отец, тот всегда был жадным до денег. Но не она. И я такой же… Вот почему я занимаюсь виноградниками, садами. Я только это здесь и люблю. Однажды я унаследую поместье и, конечно, не стану жить в этой чудовищной крепости. Я буду жить просто и счастливо. С женой, которая так похожа на мою мать, – добавил он с растроганной улыбкой.

Джейми отвела взгляд, чтобы не встречаться с его обожающими глазами, и спросила:

– Ваша мать была счастлива с мужем?

– Нет, он был деспотом, да и потом, они очень разные люди. Ей и так тяжело жилось с ним, а тут еще он взял Морену в любовницы. Видимо, мама больше не могла выносить всего этого. О, она, разумеется, знала, что время от времени он изменял ей. Она как-то привыкла, что ли. Но Морена – это что-то особенное. Она вела себя крайне вызывающе и совсем околдовала отца. Потом вобрала себе в голову, что заставит его развестись с матерью и жениться на ней. Она хотела войти в наш дом хозяйкой, а не на правах любовницы. Вот и решила, что лучше, чтобы мама узнала о ней. Мама узнала и погибла. Это выбило отца из колеи. Но он был тогда совершенно без ума от Морены, чтобы выгнать ее вон.

– Но ведь все-таки он не женился на ней, когда умерла ваша мать. Когда это произошло?

– Два года назад. Но это ничего не значит. Я думаю, он женился бы на ней. Ему мешаю я. Он знает, что я считаю ее виновной в смерти моей бедной мамы и не прощу никогда. Он не хочет потерять меня.

Джейми воздержалась от дальнейших расспросов. В конце концов, они познакомились только утром, и ей было немного неловко от его откровенности.

Неожиданно, словно ему было необходимо поделиться своей болью, он выпалил:

– Вы знаете, ведь мама покончила с собой.

– О Блейк, мне так жаль!

– Я нашел ее. Она…

– Наверное, вам не надо бы рассказывать мне обо всем, – прервала его Джейми. – Вы ведь совсем не знаете меня.

Он загадочно улыбнулся.

– Ошибаетесь, Джейми. Я всю жизнь ждал вас. Когда сегодня утром я вошел в столовую, у меня чуть сердце не остановилось. Нет, мы не чужие люди, потому что я всегда знал, что вы обязательно появитесь, чтобы остаться со мной навсегда.

– Ох, Блейк, – покачала она головой. – Не стоило бы вам так говорить. Я рада, что мы встретились, и действительно ценю вашу дружбу, но сейчас у меня в голове только одно – найти своего отца. Я не могу думать о любви.

Блейк глубоко вздохнул и, с усилием улыбнувшись, сдался.

– Ну, хорошо. Пусть будущее само позаботится о себе. Тем временем я сделаю все, что смогу, чтобы помочь в ваших поисках.

Джейми немного успокоилась.

Они выехали к берегу как раз под самым утесом. С одной стороны под ослепительными солнечными лучами, словно жидкое золото, блестел океан, вздымая одну за другой высокие зеленые волны увенчанные белоснежными шапками пены. С другой – изрезанный глубокими трещинами, уходил ввысь скалистый склон.

Они молча ехали, любуясь пейзажем, но Джейми одолевали невеселые мысли.

Блейк посмотрел на громадные валуны впереди и с тихим проклятием вдруг пришпорил коня и погнал его галопом. Встревоженная Джейми поспешила за ним.

– Опять эти идолопоклонники, варвары, – брезгливо указал Блейк на груду плоских камней, усыпанных непонятно зачем бусами, перьями и раковинами, а также остатками какой-то пищи.

Джейми удивленно взглянула на Блейка, ожидая разъяснений. Он сказал:

– Это древний индейский обычай, с которым приходилось бороться еще испанским монахам, когда они пытались обратить их в христианство. Время от времени здесь снова появляются эти жертвенники. Подозреваю, что это дело рук Морены. Она ведь полукровка. Ее мать была чистокровной яхи. Неизвестно почему, но четыре или пять лет назад на их племя напали белые поселенцы и почти полностью истребили его. Те немногие, кому удалось спастись, разбежались и попрятались где сумели. Морена к тому времени уже была с отцом. Думаю, она дала некоторым из них убежище в пещерах. Но как это докажешь?! Теперь вот иногда натыкаюсь на это. – Блейк с гримасой отвращения снова ткнул пальцем в жертвенник. – Здесь они молятся своему богу, которого с благоговейным ужасом называют Кукси. Все, что вы здесь видите, эти приношения, бусы и все остальное, называется «пуиш».