Ответы на вопросы - Сергей Лазарев

Я вспомнил об этом вопросе, когда стоял в очереди в посольство Израиля.

Мне нужно было прочитать там лекцию, люди уже ждали, и один из инициаторов прислал приглашение. И вот я стою в очереди и жду результата. Вчера у меня покалывала печень. Я посмотрел, в чем дело: шло осуждение больших групп людей, находящихся на территории Израиля. Все понятно, значит, визу мне не дадут. Я знаю, что визу я уже не получу, и стою в очереди, пытаясь справиться с легким раздражением. И вдруг неожиданно до меня доходит: ведь у меня же есть прекрасная возможность поработать над собой.

Еще недавно я объяснял пациентам: “Одно из лучших средств справиться с обидой — это начать рассматривать обиду как прекрасную возможность работать над собой, изменить себя”. Через 10–15 минут мне дадут отказ, и у меня вспыхнет чувство обиды и недовольства. Сейчас, пока не развернулась реальная ситуация, оно дремлет. До меня неожиданно доходит, что все предыдущие годы я работал с ситуациями, которые уже произошли. Я вспоминал свои обиды, недовольства, проживал ситуации заново и приводил себя в порядок. Но эмоция воспоминаний слабее реальной эмоции в несколько сотен раз. И мне потом нужно будет десятки и десятки раз утюжить эту ситуацию, чтобы привести себя в порядок.

Я мысленно прикидываю, какие эмоции овладеют мной через 10—l5 минут. Итак, обиды на других людей, недовольство собой, ситуацией, своей судьбой. Я начинаю готовиться и медленно повторяю: “Никто не виноват в моих неприятностях. На все воля Божья. Я не обижаюсь и не осуждаю других людей. На все воля Божья”. Оставшиеся десять минут я занимаюсь тем, что привожу себя в порядок. Выкликают мою фамилию. Я медленно подхожу к окну и вижу женщину, которая сочувственно возвращает мне документы: — Вы не доказали, что приглашающие являются Вашими родственниками, поэтому визу мы Вам выдать не можем.

Я отхожу и улыбаюсь. Ожидаемая эмоция пошла. Чувство раздражения и обиды начинает захлестывать меня. Мысленно я удивляюсь: “Ведь я же был готов к этому, почему же такие сильные эмоции?” Простое объяснение мне потом дала жена: — Ты уже все распланировал до мельчайших подробностей, прикинул, куда поедешь, с кем встретишься. Твоя поездка уже стала для тебя реальностью. И поэтому ты так болезненно воспринимаешь отмену поездки.

— Интересная мысль, — подумал я. — Теперь каждый раз, когда в деталях что-то буду планировать, в самом конце надо будет представлять полный крах моих планов и повторять: “Господи, на все Твоя воля”. Тогда зацепок не будет.

Ну а сейчас мне надо справиться с агрессивными чувствами, охватившими меня. Агрессии к другим уже, слава Богу, нет, идут обиды на себя, на судьбу. Я начинаю повторять: — Я хороший, у меня все хорошо. Господи, на все Твоя воля.

Через пять минут я наблюдаю явное успокоение. Я опять улыбаюсь. Надо будет каждое утро представлять возможные обиды и неудачи и начинать с ними работать заранее, тогда я эффективно смогу работать над собой в момент вспышки недовольства или обиды и такая работа будет в сотни раз ^ эффективней, чем те усилия, которые я буду прилагать через день—два после того, как ситуация завершится.

Многие спрашивают, как повысить эффективность работы над собой. Я вспоминаю, как несколько часов я пытался объяснить пациентке, что ей нужно изменить отношение к мужу и к миру. Она уходила, работала над собой, возвращалась и заканчивала наш разговор одной и той же фразой: — Я все-таки чего-то не понимаю.

— Послушайте, человек понимает чувством, а Вы чувствовать не можете. У Вас чувства не работают, поэтому Вы меня не понимаете. Пока Вы не простите мужа. Ваши чувства не отойдут. И Ваша работа над собой не даст эффекта.

— Но как же я могу его простить, если он постоянно меня давит и унижает, — плачет женщина.

— Послушайте, либо Вы преодолеваете себя, либо нет, — повышаю я голос.

— А Вы на меня не кричите, — плачет женщина.

— А что же мне делать, если Вы не хотите меня понимать? — надрывно спрашиваю я, потом останавливаюсь, развожу руки и говорю: — Все, сдаюсь. Я Вам помочь не могу!

— Так бы сразу и сказали, что помочь не можете, — обиженно плачет женщина.

Затем она встает и уходит. Я в изнеможении ложусь на стол и пытаюсь отключиться от всего. Но мне не дают этого сделать. Через несколько минут кто-то открывает дверь. Я поднимаю голову и вижу, что это опять та же женщина.

— Может быть, мне записаться и через месяца два прийти к Вам на прием? — спрашивает она. Я машу рукой: — Записывайтесь, записывайтесь. Всего доброго. Десять—пятнадцать минут я отдыхаю, затем прихожу в себя и продолжаю прием. И вот я общаюсь со следующим пациентом и, когда возникает пауза, опять возвращаюсь к этой непонятной ситуации. С двух—трех раз меня понимает любой. Почему же здесь все было безрезультатно? Что перекрывало ей возможность понять и почувствовать то, о чем я говорю? Я смотрю ее на расстоянии и вижу смерть ребенке во время беременности. Какое-то там было преступление к любви.

Судя по всему, оно и перекрывало ее возможности. Я опять возвращаюсь к пациенту и продолжаю разговор.

Проходит час. Сейчас в дверь должен войти следующий пациент. Дверь открывается, и я вижу опять ту же женщину — Я хочу попробовать еще раз. — говорит она. Мне хочется спрятаться под стол, но я виду не подаю. Устало машу ей рукой: — Проходите, садитесь.

— Вы знаете, — говорит она, — я хочу Вам рассказать. До замужества у меня был роман с одним мужчиной. Я забеременела от него. Когда было три или четыре месяца беременности, он мне изменил. Я это почувствовала, а потом узнала об этом. И я его простила, но ребенок мой в животе умер.

— Вы его простили, — говорю я, — но Ваша душа не простила. Слишком много глубинных претензий несла Ваша душа в себе. В прошлой жизни Вы чувствовали себя выше, порядочнее, умнее, чем Ваш муж. Чтобы кого-то презирать или осуждать, нужно почувствовать себя выше, чем объект осуждения. И Вы постоянно давили своего мужа, мысленно унижали его. Соответственно, принять унижение Вы даже мысленно не могли. В этой жизни Вы начали меняться к лучшему. Но Ваша душа за Вами не поспевает. Идите и отмаливайте любую агрессию к любви, тогда легче будут наступать глубинные изменения.

Через некоторое время она заходит снова. Это уже другой человек. Другое выражение лица, другая пластика движений. — Вы знаете, моя душа улыбается, — говорит она. Я тоже пытаюсь улыбнуться: — Ну и слава Богу, видите, все хорошо. Она уходит.

Я сижу задумавшись. Прорыв вперед происходит при перегрузках, иногда предельных. Я с детства замечал, что могу решить и понять любую проблему.

Если я не мог понять и решить сейчас, я знал, что пойму через пять, десять лет, и никогда ничего не забывал. Каждую неделю у меня кардинально менялась картина мироздания. Ни разу у меня не было ощущения, что у меня тяжелая задача. Объяснение складывалось само собой. Но когда я начал работать с кармическими структурами, я “заскрипел” по всем швам. И почти каждый раз у меня возникает ощущение, что я не справлюсь, что это выше моих сил. Если не запаниковать, удержаться, то решение в конце концов приходит. И пустяковые, казалось бы, нюансы вдруг обретают значимость, и все резко проясняется. И следующему моему пациенту я объясняю: — Вы понимаете, что говорить: “Господи, сними с меня мои грехи. Господи, дай мне здоровье”, — бессмысленно. Но если Вы будете говорить: “Господи, убери из моей души обиды”, — от этого тоже мало толку. Если Ваша душа спит, какая тут эффективность молитвы? Вы вспомните те ситуации, когда Вас сильно обидели или когда Вы потеряли то, что Вам было очень дорого. Изо всех сил в этот момент попытайтесь спасти и сохранить любовь к Богу. Если Вы почувствуете, что получилось, тогда начинайте молиться. И тогда Ваша молитва будет эффективной.

Через несколько минут после этого пациента входит девушка, и я начинаю объяснять ей: — Мы все питаемся любовью, как листья питаются влагой, идущей от корней.

Корни не видны, но без них жить нельзя. Божественное за пределами времени и пространства. И, когда Божественное соприкасается с человеческим, последнее должно свернуться, закрыться, иначе оно погибнет, распадется.

Самые большие порции любви мы получаем после старения и смерти. Получить их и сохранить жизнь за всю историю человечества могли единицы. Меньшие порции любви мы можем получить, когда у нас болезни и несчастья, когда у нас обиды и унижения и когда мы добровольно работаем над собой по устранению всего человеческого из сознания вообще.

Если мы, работая над собой, до конца не справляемся, то нам начинают помогать обидами и унижениями, затем болезнями и несчастьями, затем старостью и смертью. Насколько сильно мы чувствуем свое Божественное “я”, настолько легче нам получить новую порцию Божественной любви и сохранить при этом человеческое от распада. Ощущение своего Божественного “я” появляется не сразу. Оно проходит несколько стадий. Сначала мы просто учимся видеть Божественное. Потом мы учимся удерживать в себе Божественные искорки. И потом они, периодически вспыхивая в нашей душе, появляются все чаще и постепенно сливаются в наше Божественное “я”. И возникает как бы посредник между нашим истинным “я”, пребывающем в Боге и в любви, и нашим человеческим “я”, заключенном в теле и сознании. Итак, первая стадия — научиться видеть Божественное. Это сделать невозможно, если Вы не остановили механизм подавления любви. Вы увидите Божественное. У Вас автоматически вспыхнет программа уничтожения любви. А поскольку Божественное убить невозможно, то эта программа развернется и убьет Вас.