Суконкин Алексей - Алексей Суконкин

Роман приехал через десять минут.

— Ну, наехал на меня вначале этот, как его… Лимон. Жевал, он что-то, жевал. Я ему для ускорения мышления в голову «маваше» провел, а он хиленьким оказался и сознание потерял. Потом в магазин сам Фикса приехал. Весь такой «важный перец». С «голдовыми» болтами. Парни меня снова вызвали. Я приехал, выхожу из машины, а бандитов там человек шесть с ним. Все уже в магазине стоят. Ну, думаю, сейчас начнут мне тут товар крушить. Фикса предложил мне уйти в отставку. Вот и всё.

— Ну а дальше-то что? — спросил Иван.

— А что дальше? В магазине народ стоит, продавцы, пацаны мои. Не стал я там комедию сильно ломать. Фиксе головой нос разбил, Лимону снова ногой в голову, потом пистолет свой вытащил, и ласково так объяснил, что сейчас Государственная Дума сочла возможным расширить рамки необходимой обороны, и что сейчас я могу их всех здесь на месте просто-напросто убить, и с меня спросу не будет, так как они находятся на охраняемом моей фирмой объекте. Денис еще там одному уроду в челюсть зарядил для понимания ситуации, и проблема была почти исчерпана. Зная, что эти уроды попытаются в этом магазине разбить стекла, я поставил на них засаду. И как только первый камень снес витрину, я с Денисом выскочил из кустов и так отмудохал кидальщика, что ему еще долго придется лечиться. Потом поехал к Фиксе, хотел его тоже уделать, но не нашел его. Он в тот день во Владивосток ездил. Больше он в магазинах, которые под охраной «Кобры», не появлялся.

Услышав, что есть в городе силы, способные противостоять бандитам, Таня успокоилась окончательно, и даже перестала всхлипывать.

— Чего от меня-то хотели? — спросил Роман.

— Побыть «железным» свидетелем, — усмехнулся Вадим. — Чего мы еще можем от вас хотеть?

— Смотря когда. У меня сейчас с этим бандитским переделом времени мало — стараюсь за вечер побывать во всех точках, которые под моей охраной.

— Когда, Таня, они грозили появиться? — повернулся к девушке Вадим.

— В девять часов вечера.

— Трудновато. Но вам разве откажешь?

Джон выглядел разбитым. Жалобным голосом он говорил Фиксе:

— Я только кинул камень, как тут же этот, как его, главный в «Кобре» выскочил…

— И что? — Фикса хорошо знал Романа. Особенно в части, касаемой мордобоя…

— А что я зделаю? Он же спецназовец бывший, говорят… бобов мне надовал… уж лучше бы я туда не ходил. Что будем делать?

— Ничего, — просто сказал Фикса. — Сколько человек нам платит? Разве мало? Если кто-то один платить не будет, мы много не потеряем. И вообще, нам самим надо охранную фирму организовать. Что бы наши «крыши» легальными были…

— Типа так это все оставим, — спросил Джон. — Обиды там…

— Обиделся? — усмехнулся Фикса. — На обиженных воду возят…

— Не, ну это же беспредел, — развел руками Джон.

— То, что ты делаешь — беспредел, — рассмеялся Фикса. — А они все правильно сделали… по закону…

— Наш закон — понятия, — отрезал Джон.

— Наш закон — сорвать бабки, — сказал Фикса. — Причем так, чтобы никто на нас не накапал в ментовку… если кто накапает, будет нам плохо…

— Да пошли они все… — Джон выглядел слишком расстроенным, что бы понять Фиксу…

Фикса от души рассмеялся:

— Какой же ты еще не понятливый… сколько еще тебя нужно воспитывать. Ну, ладно, оставайся таким, какой есть… для тебя это даже хорошо…

Вечером Иван и Роман вошли в квартиру Тани. Её отец злобно посмотрел на вошедших, и сквозь зубы процедил:

— Я же тебя просил. Сам справился бы…

Иван не удержался:

— Как бы вы справились? Отдавали бы им все, что они попросят? А если у них так разыграется аппетит, что они вашу Таню попросят поработать на панели? Или предложат вам выселиться отсюда, да отдать им эту квартиру? Что, будете отдавать дочь в проститутки? Будете выселяться отсюда, и переезжать жить в подвал к бомжам?

Роман толкнул Ивана, что бы тот попритих, но Ивана всегда бесило такое отношение людей к самим себе, и ему трудно было остановиться.

— Я вас попрошу отсюда! Я и сам себя смогу защитить! — заявил глава семейства.

Иван покачал головой:

— Что же вы, уважаемый, так не попросили бандитов? Боялись? А теперь сядьте и спокойно сидите! Теперь наше время работать. Наше время вас защищать!

Отец Тани удалился в дальнюю комнату и только сейчас Иван и Роман заметили маленькую девочку, которая испуганно смотрела на них из смежной комнаты. Таня перехватила взгляды и позвала девочку:

— Катюшка, иди ко мне. Не бойся этих дядей.

— Твоя? — спросил Иван.

Таня кивнула.

— Мы не разуваемся, — сказал Роман. — У нас не будет времени обуваться…

— Конечно, не разувайтесь, я понимаю. Только ноги вытрите.

Парни прошли в зал, и присели на кресла. Таня принесла кофе. Иван в очередной раз проинструктировал её, как действовать и что говорить при появлении вымогателей.

Роман подозвал девочку.

— Это твои книги, Катюшка? — он указал на стопку цветных детских книг, вложенных в журнальный столик.

— Мои, — ответила она, опасливо поглядывая на незнакомого дядю.

— Ты уже умеешь читать?

— Конечно. Я учусь в первом классе.

— Хорошо учишься?

— Да, — после некоторой паузы сказала Катюшка, и кончики её ушей покраснели.

— Ну, наверно, одна двойка все же есть.

— Одна есть, — призналась девочка. Она подняла на Романа глаза и спросила: — Дядя, а вы милиционер?

— Да, — соврал Роман.

— А вы заберете в тюрьму злых дядей?

— Которые с мамой ругались?

— Нет. С мамой мой папа ругается. А те дяди маму и деда били и просили деньги. Вы их заберете?

Роман посмотрел девочке в глаза, и просто ужаснулся — в детских глазах было столько надежд, что вот эти «дяденьки-милиционеры» «заберут в тюрьму» «злых дяденек» и столько страха…

— Мы их заберем. Будь уверена.

— А дедушка сказал, что их никто и никуда не заберет. Дедушка говорит, что они — короли жизни…

— Твой дедушка ошибся.

Иван, улучив момент, когда Таня отошла в сторону, спросил у девочки:

— Катюшка, а где твой папа?

— А папа уехал. Как плохие дяденьки стали к нам приходить, папа собрался, и уехал. По делам.

Парни выпили кофе и съели по булочке. Иван подготовил два диктофона — один Таня должна была засунуть себе в лифчик (Иван лично убедился, что он туда входит), а второй решили расположить в коридоре на полке для головных уборов.

Ровно в девять часов вечера раздался звонок в дверь. Катюшка подскочила и стремительно побежала в проем между телевизором и диваном. Роман краем глаза увидел это и почувствовал, как злость к бандитам переполняет его. Хрен с ними, пусть бы «бомбили» этих коммерсантов, но ведь при этом так страдает ребенок семи лет от роду! А ведь ребенок будет помнить это всю свою жизнь.

— Подожди! — Иван бросился включать диктофоны, а потом вслед за Романом поспешил в дальнюю комнату, где сидел в кресле безучастный отец Тани.

Послышался звук открываемой двери и грозный голос:

— Ну что, сука, собрала бабки?

— Я решила вам ничего не давать. Вы и так избивали моего отца и меня! Ничего вы не получите!

— Ты что? Дура, что ли? Я же тебя просто урою! Ты у меня по кругу пойдешь! Ты в фирме будешь самой последней шлюхой! Я тебя каждый день буду пинать. А твоего отца я сегодня же прибью! И магазин ваш сегодня же сгорит! Ты меня поняла? Или ты меня не поняла? Отвечай, когда с человеком разговариваешь! Я тут на тебя свое время трачу, а ты, уродина, даже и не подумала, что у людей время понапрасну забираешь! Это значит, что ты будешь мне должна не триста, а все пятьсот баксов! Ты меня поняла? Я не собираюсь прощать тебе долги. Что я тебе Рокфеллер?

Раздался звук пощечины. Таня вскрикнула. Иван, опережая отца, повернулся и показал ему жестом, чтобы он молчал. После этого достал из оперативной кобуры свой пистолет и снял его с предохранителя. Отец с презрением посмотрел на опера, который, по его мнению, сейчас прятался за спиной дочери, вместо того, чтобы провести задержание. Но Иван ждал, когда бандит наговорит побольше угроз.

— А за что я тебе триста баксов должна? — всхлипнула Таня. — Фикса мне не объяснял…

— Я же, тебе, дура, объяснял: это от вас, коммерсов, помощь тем, кто сейчас на зонах парится… Фикса со всех взносы в «общак» собирает.

— А мне какое дело до ваших зэков?

— А помогать что, не должны, что ли? Все друг другу помогают…

Иван, а следом и Роман, выскочили из комнаты и мгновенно оказались в тесной прихожей.

— Ты еще скажи, что все люди братья! — не удержался Иван и левой рукой попытался попасть Лимону в голову.

Роман вытолкнул Таню из прихожей. Лимон вытаращенными глазами смотрел на неожиданно появившихся людей и мог только пятиться назад. Иван промахнулся и попал кулаком в косяк двери, выбив при этом себе палец. Так как в другой руке он держал пистолет, то уже почти ничего не мог сейчас сделать. Роман быстро оценил обстановку и ухватив бандита за шею, потянул на себя, стараясь уложить его вдоль коридора. Лимон начал сопротивляться, но Роман пару раз коленом ударил его в пах и солнечное сплетение, после чего тот послушно растянулся на полу, продолжая при этом вертеться.