Дожить до весны - Влада Ольховская

– Достаточно, – прервал ее Александр. – Я не хочу в это лезть, но раз уж вынужден, ограничусь минимумом знаний о случившемся. Лина сочла вас угрозой. Я прошу вас этой угрозой не быть, иначе нам придется общаться по-другому.

Таисе не хотелось сидеть тут, слушать и молчать. Нет, куда сильнее было желание снова заговорить – и быстро, так, чтобы он не успел ее перебить и вынужден был выслушать. Рассказать о том, что Фрейя, которая ему, вообще-то, не дочь, очень даже может навредить Гарику, который ему, вообще-то, сын. Причем навредить серьезно – раз и навсегда. И разве это не важнее, чем буйные рыдания его жены?

И слова почти сорвались, Таисе пришлось буквально прикусить губу, чтобы удержать их. О том, что характер у нее эмоциональный, она знала. И о том, что она, как и большинство людей, остро реагирует на откровенную несправедливость, – тоже. Но если раньше это было более-менее простительно, то с тех пор, как она стала называться профайлером, – нет.

Форсов говорил, что нужно анализировать собеседника, а не насаживать собственные убеждения на черенок от лопаты и нести в массы, как хоругвь. Если собеседник не готов слушать и слышать, спор с ним приведет лишь к новой агрессии, психолог обязан такое понимать.

Александр Дембровский слушать был не готов. Не потому, что не любил сына или безоговорочно верил жене, нет. Ему просто не хотелось быть здесь. Все эти разборки, необходимость силой заталкивать девушку в машину, привлекать свою охрану к откровенному нарушению закона – такое на него серьезно давило. Если бы выбор был за ним, он бы не ввязался в нечто подобное.

Но выбор оказался не за ним, вот что показало наблюдение. Он предельно напряжен, сжимает трость обеими руками. Часто отводит глаза, редко поддерживает зрительный контакт с Таисой, хотя для профессионального дипломата это не проблема. Он не просто допускает, что она права, он совершенно точно это знает. И все равно он против нее…

– Она заставила вас это сделать! – воскликнула Таиса. – Она заставила вас угрожать мне!

Александру наверняка показалось, что это упущение с ее стороны. Он знал, что она психолог, ему ведь известно, чем сейчас занимается Гарик. Поэтому он допускал, что она сумеет «прочитать» его, и это заставляло его нервничать еще больше. Но теперь, когда Таиса проявила очевидную несдержанность, он немного успокоился, поверил, что справиться с ней будет легче, чем он предполагал.

Только вот ошибкой это не было. Таиса хотела спровоцировать его, задеть за живое, проверить, верна ее догадка или нет.

– Никто меня не заставлял, – возразил Александр. – Я просто забочусь о своей семье.

Врал дипломат убедительно, но с этим он опоздал. Таиса все равно заметила, как после ее реплики он вздрогнул. Он не испугался того, что его разоблачили – он был унижен этим!

Потому что Александр Дембровский не был подкаблучником, который сначала спрашивает жену, а потом уже думает своей головой. Он обеспечивал Лину, он прекрасно знал, с кем живет – с красивой, ласковой, но полуграмотной женщиной. Он ни за что не позволил бы командовать собой, даже прикрываясь детьми, если только…

Если только Лина его чем-то не шантажировала. Какие еще варианты? Таким человеком, как он, очень сложно манипулировать, для этого нужен профайлер уровня Форсова. А вот примитивный шантаж – это как раз в пределах способностей Лины! И за сорок лет она наверняка подыскала для такого шантажа аргумент.

Причем вряд ли она постоянно держала мужа на коротком поводке, это уже не соответствовало психологическому портрету Лины. Да и Александр не выдержал бы непрекращающегося давления – гордость не позволила бы, и он развелся бы даже с любимой женой. Но Лина, при всех упущениях в образовании, была мудрой женщиной, она знала, что давить нужно только в чрезвычайных случаях, и доставала козырь с шантажом, если считала, что иначе нельзя.

Может, на этом и стоило остановиться, а Таиса не могла. Не из-за любопытства – хотя и любопытство определенно было. Но в первую очередь ей требовалось разобраться, что происходит в семье Гарика, потому что сам он от этих людей явно отстранился и может до последнего не замечать смертельную угрозу.

– Что она использует? – спросила Таиса. – И как давно?

– Не уверен, что понимаю.

– Понимаете. Существует пусть и редкий, но не уникальный тип мужчин, которые остаются властными на публике, однако наслаждаются доминированием женщины в личной жизни. Так они расслабляются, полностью снимают с себя ответственность в один миг – чтобы полностью принять ее в следующий. Потеря контроля и абсолютный контроль, два экстрима. Но это не ваша история, мне даже не нужно вас изучать, достаточно побеседовать с Линой. Она не умеет агрессивно доминировать, а вы с ней уже сорок лет. Следовательно, у вас нет такой потребности – ну, во всей этой чехарде с ошейниками, плетками и блестящими фуражками из кожзама.

– Таисия, вы понимаете, какую глубокую яму себе выкапываете?

– Ничего, перед летом не повредят хорошие силовые упражнения! Вы ведь не скажете мне, как именно она это делает? Справедливо, тогда и я буду знать, чем на вас можно надавить. А я-то вам вообще никто, это Лина подарила вам Фрею и Ингвара!

Вот оно. Таисе захотелось радостно захлопать в ладоши, но это было бы непрофессионально. Она сделала выстрел вслепую – и неожиданно попала в яблочко. Услышав имена своих детей, Александр досадливо поморщился, так люди обычно реагируют на звук уровня скрипа пенопласта по стеклу.

Нет, детей-то он любил, в этом и сомневаться не приходилось. Он просто терпеть не мог их имена.

– Надо же! – ухмыльнулась Таиса.

– Что именно вас так обрадовало?

– Я пыталась понять, как долго она вас шантажирует, а теперь вижу… С самого начала. Вы приняли такие имена для детей не потому, что это милый женский каприз. Нет, вам вообще не понравилось, что ваших детей будто не аист принес, а викинг случайно обронил. Но Лина умеет настаивать на своем, когда очень-очень надо. Именно она выбрала имена, которые вам обоим предстояло произносить всю жизнь.

– Какой именно реакции вы ожидаете на свои выпады?

– Никакой, если честно. Сейчас я могу вам только посочувствовать.

– А себе посочувствовать не хотите?

– Себе – нет смысла: я вас услышала, поняла и больше нарываться не буду, – Таиса смиренно склонила голову.

– Очень хочется в это верить. Теперь не смею вас задерживать.

Он позволил ей уйти, потому что и сам устал от этого разговора, от ситуации, которую ему откровенно навязали. Таиса сказала достаточно, чтобы Александр мог считать