Клетка для мятежника - Кейт Якоби

— Сделаю все от меня зависящее, чтобы совесть меня терзала, если тебе от этого станет уютнее.

— Конечно, станет, милорд. Ладно, отправляйтесь. Эндрю кивнул.

— Спасибо тебе. Утром увидимся. — Он еще мгновение помедлил, потом повернул коня и поскакал к дому. Тропа вела по полю, мягко понижавшемуся к Мейтленд-Мэнору, так что ничто не мешало Мике следить за подопечным. Ему приходилось скрываться, делать вид, будто его вообще нет поблизости. Многие еще помнили его имя; кое-кто знал его в лицо и не забыл, что Мика был другом и помощником Роберта Дугласа, мятежника. Поэтому-то Мика и оставался в укрытии, следя, чтобы сын мятежника благополучно добрался до дома. Он видел, как перед мальчиком широко распахнулись ворота, как приветливо махали ему слуги; наконец ворота закрылись, обещая безопасность. Только тогда Мика позволил себе покинуть пост и двинуться к собственному жилищу.

— Эндрю!

Не успел Эндрю спешиться, как попал в горячие объятия. Тетушка Белла обычно не проявляла своих чувств так пылко, но когда племянник возвращался домой — где бы он ни был, — она позволяла себе забыть об обычной сдержанности.

— Ты совсем замерз! — Белла, хмурясь, отступила на шаг, чтобы лучше разглядеть Эндрю. — И такой бледный! Что-нибудь случилось?

Вопрос был задан с осторожностью: тетушка Белла за все эти годы не утратила привычной осмотрительности. Эндрю только улыбнулся и покачал головой. Не мог же он рассказать о погоне за их отрядом в Шан Моссе, о смерти Генри, о тревогах из-за нового указа Осберта, — все это ничего не значило бы для Беллы.

— Нет, дорога обратно была нетрудной: снега еще не очень много.

— Ты наверняка голоден! Пошли скорее в дом, ты хоть согреешься. — Белла повернулась и повела племянника в холл. Знакомые деревянные панели на стенах, ярко горящий камин, три факела на противоположной стене — все в точности так, как Эндрю помнил.

До чего же хорошо вернуться домой!

Белла не позволила ему долго любоваться знакомой картиной. Обняв племянника за плечи, она повела его к величественной лестнице в дальнем конце помещения, говоря по дороге:

— Лоренс скоро вернется. Ты увидишься с ним за ужином. Я приказала приготовить тебе ванну, как только узнала, что ты показался на дороге. По-моему, ты вырос еще на дюйм с тех пор, как уехал.

Эндрю рассмеялся и оглянулся, чтобы удостовериться: никто, кроме тетушки, его слов не услышит.

— Финлей говорит, что к лету я стану таким же высоким, как он сам.

Улыбка Беллы стала заметно более натянутой. Эндрю не обратил на это внимания. Он давно уже привык к ее отношению ко всему, что касалось его поездок в Анклав. Если бы Белла могла повернуть все по-своему, он вообще не мог бы туда ездить и должен был бы удовлетвориться редкими посещениями матери, совершаемыми в глубокой тайне.

— Что ж, не сомневаюсь, что так и будет, — наконец сказала она. Ее собственное сходство с Дженн было совершенно поразительным, хотя она была выше сестры, а теперь еще и заметно полнее. У Беллы были такие же сверкающие синие глаза, такие же густые черные волосы, хотя на висках появились седые пряди; впрочем, они казались скорее украшением. Она бывала жесткой и неуступчивой, но Эндрю все равно любил тетушку, несмотря на некоторую ограниченность ее взглядов.

Они дошли до площадки, откуда коридоры расходились — один в восточное крыло, другой в северное. Там Белла остановилась, пригладила волосы и поправила юбку своего серого зимнего платья.

— И как поживает твоя... мама?

Этот вопрос она рано или поздно задавала всегда; в отсутствие Лоренса скорее рано.

— У нее все хорошо. Она предвкушает свой следующий приезд сюда.

Белла смотрела на племянника расчетливым и немного боязливым взглядом. Следующий вопрос она задала сдавленным голосом:

— А что-нибудь еще случилось, пока ты был там? Что-нибудь еще?

Ох... Эндрю не мог поднять на Беллу глаз. Он смотрел в пол, чувствуя, как часть его души мучается стыдом, в то время как другая часть испытывает облегчение. Если бы только ему удалось понять собственное отношение к колдовству...

— Нет, ничего. Я... я думаю, что Финлей махнул на меня рукой.

— В каком смысле?

— Ты не беспокойся, тетя Белла, — прошептал Эндрю. — По-моему, я никогда не стану колдуном.

Ее молчание заставило в конце концов Эндрю поднять глаза. Лицо Беллы оставалось бесстрастным. Потом она протянула:

— Может быть, это и неплохо?

Эндрю пожал плечами: все равно от него тут ничего не зависело.

— Иди и скорее прими ванну. Мы ужинаем в зимней столовой. Спускайся, как только переоденешься. Мы все по тебе скучали. Добро пожаловать домой. — Белла быстро поцеловала племянника в лоб и ушла.

Эндрю по коридору прошел в свою спальню. Дверь была гостеприимно распахнута, внутри горели свечи, в камине потрескивали дрова. На деревянном полу лежал толстый синий ковер, задернутые занавеси не позволяли сквознякам пробраться в комнату, на постели лежала чистая одежда.

Дома. Он дома.

Эндрю закрыл дверь и стянул с себя куртку, потом сбросил сапоги и потянулся. Подойдя к северному окну, он взялся за занавесь и прислушался.

Его охватило знакомое приятное возбуждение.

Никто не пришел, никто не постучался в его дверь. Он мог наконец на несколько минут остаться в одиночестве.

Эндрю быстро откинул занавесь и заглянул в оконную нишу. Ночная темнота не позволяла ничего увидеть за окном, но Эндрю интересовало совсем другое. Ловкие пальцы ощупали стену слева. Боязнь разочарования заставила сердце Эндрю заколотиться быстрее. Один из камней, с виду ничем не отличавшийся от остальных, повернулся; за ним открылось углубление. Эндрю был уверен, что никто, кроме него, об этом тайнике не знает.

Точнее, никто, кроме него и еще одного человека, кто бы это ни был.

Закусив губу, Эндрю сунул руку в темную холодную дыру. Его пальцы коснулись чего-то гладкого и плоского. Сердце Эндрю так и подпрыгнуло, по лицу расплылась улыбка. Он схватил книгу и осторожно вытащил — иногда странные подарки оказывались очень древними и легко рассыпались. Эта книга, впрочем, выглядела более новой и крепкой.

Снова прислушавшись, Эндрю перенес ее к свету, позволив занавеси упасть на прежнее место. Раскрыв книгу, он вынул вложенный в нее лист бумаги, развернул и прочел:

Как всегда, прочтя книгу, верни ее в тайник. Не оставляй ее на виду, чтобы не вызвать нежелательных вопросов. Книгу, которую ты держишь в руках, обычно можно найти только в резиденции Гильдии. Она называется «Щамар» и содержит самые древние принятые Гильдией законы. Читая ее, подумай о том, как менялась Гильдия, как древние законы менялись, пока не стали такими, которые существуют сегодня. Обрати внимание на то, как каждый новый проктор понимал законы и как использовал их для достижения собственных целей.