Никто не выйдет отсюда живым - Джерри Хопкинс

Кроме того, памятка подчёркивала: “Это не какие-то Леонардо на сцене, и им в “Poughkeepsie” понравится”.

Джиму не хотелось влезать в имидж, созданный корпорацией. Кроме того, “Elektra” изменила практике трёхлетней рекламной политики “Doors” и начала уделять Джиму Моррисону больше внимания, чем группе. На следующий день его даже пригласили на приём в “Elektra”.

Это была часть фирменного ритуала. Большинство звукозаписывающих компаний готовят пышные приёмы для своих наиболее известных артистов, когда близится время продления контракта.

Этот вечер был необычным, с аляскинскими королевскими крабами, чёрной икрой, “Dom Perignon” и множеством звёзд Уорхола – всё это в 44-этажном небоскрёбе с впечатляющим видом на Манхеттен. В конце показали “39 шагов” Альфреда Хичкока.

Это было после двух часов ночи. Джим с Памелой уходили, и, проходя мимо хозяина, президента “Elektra” Джека Холзмана, Памела выдала длинную речь по поводу того, что они уходят. Джек был уверен, что к этому её подговорил Джим.

Ну, в случае, если на будущий год все мы будем на Атлантике, – сладко сказала Памела, благодарю за отличный вечер.

Джим просто улыбнулся.

Имидж человека Возрождения не удался.

В первую неделю февраля был выпущен новый альбом, а на “Arena” в Лонг Бич и в “Winterland” в Сан-Франциско прошли удивительно удачные концерты. Всё было продано, и на всё появились хорошие рецензии. Джим побрился, надел чёрные джинсы и рубашку и пел лучшие свои песни. И наконец-то было подписано соглашение между Джимом, Биллом Биласко и Майклом МакКлюром по поводу съёмок “Адепта”. Компания Джима, “HiWay” и компания Биласко “St.Regis Films” совместно приобрели на один год права на фильм по неопубликованному роману МакКлюра, заплатив ему 500 долларов вместо обычных 5.000.

В марте во всех газетах появились рецензии на пятый альбом “Doors” на “Elektra” – “Morrison Hotel”, характеризующие его как золотой, подчёркивающие, что группа стала первой в Америке хардроковой командой, которая выпустила пять золотых дисков подряд. Хотя в Буффало концерт был отменён, “Doors” выступили в Солт Лэйк Сити, Денвере, Гонолулу, Бостоне, Филадельфии, Питтсбурге, Коламбусе и Детройте.

Из “Morrison Hotel” пока не был отдельно выпущен хитовый сингл, а “Doors” снова стали фаворитами критики, и почти во всех значимых изданиях они были засыпаны благосклонными отзывами. Не было ни струнных, ни духовых, а у группы при этом было время поработать над некоторыми из песен до записи – впервые со времён записи первого альбома они смогли позволить себе такую роскошь. Это было заметно. “Morrison Hotel” восполнил и недостаток энергии двух предыдущих альбомов. Голос Джима был зрелым, глубоким, и остальные выросли как музыканты. Это было художественное возвращение: “Doors” смогли записать серию песен одна лучше другой.

Дэйв Марш, бывший тогда редактором журнала “Cream”, писал: ““Doors” предстали нам с самым шокирующим рок -н-роллом, который я когда-либо слышал. Когда они хороши – они просто невыносимы. Я знаю, что это лучшая запись из слышанных мною… когда-либо вообще ”.

“Rock Magazine” тоже восторгался: “Вы говорите, Моррисон больше не сексуален; он стареет и толстеет. Ну, на записи вы не видите пузо, но можете услышать интересные вещи, и пятый альбом “Doors”, вне всякого сомнения, стал их самым замечательным (и лучшим) альбомом к предстоящим концертам ”.

Вторил этим восклицаниям и майский номер журнала “Circus” за 1970-й год: ““Morrison Hotel” – вероятно, лучший альбом “Doors”, он обратит в веру Моррисона новых приверженцев и убедит тех, кто, как и я, думал, что два предыдущих альбома были проходными. Хороший хардовый, злой рок – и один из лучших альбомов этого десятилетия. Больше энергии кожаным штанам Моррисона ”.

Только “Rolling Stone” воздержался от похвалы, утверждая, что первые два альбома “Doors” действительно имели значение, а сейчас ““Morrison Hotel” на самом деле можно порекомендовать лишь тем, кто имеет в этом личный интерес”.

Тем временем Джим по-прежнему был не в себе. Он думал о предстоящем судебном заседании в Фониксе и возможных серьёзных обвинениях, предъявляемых ему: три месяца и 300 долларов за словесные оскорбления и угрозу физического насилия, и 10 лет и 10.000 долларов по федеральному обвинению в создании помех персоналу самолёта в коммерческом полёте. В среду, 25 марта, Джим, Фрэнк, Том и Леон улетели в Фоникс для короткой предсудебной встречи с Биллом Сиддонзом и адвокатом Джима Максом Финком. В комнате обслуживания заказали выпивку. Как обычно, Джим и Том начали соревноваться.

Том становился воинственным. Ему захотелось выйти из “пьяного состояния”.

Брось эту дерьмовую пьянку! Пойдём, Джим.

Джим согласился и, шатаясь, встал на ноги. Сиддонз предложил им остаться. Он не хотел, чтобы Джим выходил сегодня на публику. Он в ужасе представил, как того арестуют за пьянство – это будет в день суда приятной новостью для прессы.

Вдруг Леон вскочил на кофейный столик и закричал на Джима:

Задница! Задница! Задница!

Почему ты меня так называешь? – спросил Джим. – Почему ты говоришь со мной, как с ребёнком?

Потому что ты ведёшь себя как ребёнок.

Тут вошёл Фрэнк и посоветовал Леону заниматься своим делом, когда их прервал стук в дверь. Кто-то впустил воздушную блондинку.

Я ищу Джима, – сказала она.

Джим моментально приблизился к ней и стал губами двигаться вниз по её блузке. Все остальные тихонько вышли.

На следующее утро оба – и Джим, и Том – надели белые рубашки, галстуки и двубортные спортивные куртки. Длинные волосы были зачёсаны за уши. Леон и Фрэнк были вызваны в качестве свидетелей, как и стюардессы, Райва Миллз и Шерри Энн Мэйсон. Судья зачитал показания Шерри. Она говорила, что во время полёта один из обвиняемых хватал её руками, несмотря на неоднократные предупреждения. При этом она указала на Джима.

Джим был смущён. Каждый раз, когда она описывала происходившие события, она говорила, что это сделал он, тогда как на самом деле она описывала поведение Тома. В результате она заставила смутиться их обоих. Это было похоже на сцену из “Алисы в Стране Чудес”. В конце концов обвинение попросило свидетелей называть Джима и Тома не по имени, а как человека на месте “А” и человека на месте “Б”. Джим был признан невиновным по федеральному обвинению и виновным в “словесных оскорблениях, угрозах, запугивании и во вмешательстве в действия ” двух стюардесс. Том был оправдан по всем обвинениям. Вынесение приговора было отложено на две недели.

Джим, Леон, Том, Фрэнк, Билл Сиддонз, Макс и местный адвокат, участвовавший в этом деле, вернулись в гостиницу и зашли в зал выпить коктейль. Удивительно! Там были обе стюардессы и пилот, который арестовал Тома и Джима.