И всё-таки я люблю тебя! Том 2 - Елена Харькова

Милиционер вдруг слащаво улыбнулся.

– А ты славненькая. Люблю рыжих. У вас такая белая нежная кожа, – с этими словами он полез ей в лифчик.

Маргарита с возмущением отпихнула его руку.

– Что, шлюха, только за деньги любишь со всеми кувыркаться? – рассвирепел Коротышка.

Маргарита дико разозлилась. А когда это с ней происходило, благоразумие покидало её, уступая место желанию поставить хама на место.

– Почему же, – ехидно произнесла она, – некоторым и бесплатно перепадает. Но только не ментам. С вас я по двойному тарифу беру. Вы же всё равно потом эти расходы взятками компенсируете.

Милиционер замахнулся. Маргарита, чтобы избежать удара, хотела оттолкнуть его и ногой двинула по стулу, на котором он сидел. Но Коротышка не отодвинулся, а опрокинулся вместе со стулом на спину, только ноги его торчали кверху. Это было так комично, что Маргарита хихикнула. От такой наглости Коротышка пришёл в бешенство.

– Ах ты шлюха! – заорал он и, уже не соображая, что делает, налетел на Маргариту и повалил её на диван.

Они пару минут катались по дивану, яростно борясь, пока оба не очутились на полу. Только тут они опомнились. Маргарита встала, отряхнулась и молча села на диван, ожидая от мужчины очередной гадости. Коротышка же вскочил и, еле отдышавшись, прорычал:

– Значит, так, шлюха, слушай меня внимательно. Второй раз не повторяю. Или ты дашь мне, и тогда я тебя отпущу. Катись, откуда пришла. Или я повешу на тебя наркоту. Тогда загремишь на нары. Я уж постараюсь, чтобы тебе влепили на полную катушку. Выбирай. Ну?

Они пару минут буравили друг друга ненавидящим взглядом. Наконец Маргарита, поняв, что деваться ей некуда, раздвинула колени и сказала с усмешкой, граничащей с презрением:

– Угощайся.

Маргарита вялыми движениями застёгивала блузку. Ей было очень стыдно и мерзко.

А сам милиционер был очень доволен собой. Он радостно насвистывал, приводя свой внешний вид в порядок.

«Вот и сбил я с этой шлюхи спесь! Пусть знает своё место. А то ведь сама б… подзаборная, а выёживается, словно жена министра!»

Он ненавидел женщин, а тем более таких красоток, потому что они никогда не обращали на него внимания. Когда он пытался познакомиться, женщины его высмеивали или просто посылали куда подальше. И только на работе он мог одерживать над женщинами победу.

Маргарита встала.

– Ну всё? Я могу идти?

– Сейчас. Подожди. Ты у меня сейчас не просто пойдёшь, – закричал вдруг милиционер, – ты у меня вприпрыжку поскачешь! Эй, Горюнов, тащи девку в машину. Допрос окончен. Она созналась, что была наркокурьером.

И он сунул ей в сумку пакетик с белым порошком.

Маргарита остолбенела.

– Что?! Ты же обещал, что отпустишь! У нас же был уговор!

– Я милиционер! А ты шлюха. У меня со всякой швалью никаких уговоров быть не может, – сказал он с презрением и вышел из комнаты.

Маргариту посадили в «обезьянник» – угол, огороженный решётками. Её всю трясло от страха. Она вспомнила, как ребёнком приходила к матери на свидание в тюрьму. И тогда вид тёмных помещений за семью дверями, за семью замками произвёл на неё ошеломляющее впечатление. И вот сейчас ей самой предстояло очутиться взаперти и, возможно, на очень долгий срок. Раньше она думала, что ничего уже в этой жизни особенно не боится. Даже смерти. Но оказалось, что самое страшное для неё – это не смерть. Самое страшное – это неволя!

Маргарита чувствовала, будто её как бабочку поймали, обломав крылья, посадили в банку и закрыли крышку. Скоро закончится воздух, и ей будет нечем дышать!

Она бы всё отдала просто за глоток свежего воздуха, за возможность увидеть небо, за то, чтобы ощутить кожей прохладный ветерок, прогуляться по улицам, глядя на вечно озабоченные лица прохожих, рассматривать безвкусно оформленные витрины магазинов, чувствовать запах гари от автомобилей. Как это, оказывается, здорово! Какое это, оказывается, счастье – свобода!

«Да уж, я считала, что злодейка-судьба всё отняла: родных, любимого, ребёнка, дом, друзей, уважение к себе. Больше вроде, кроме жизни, и отнять-то нечего. Как я ошибалась! Оказывается, у меня была ещё одна ценность в жизни – свобода. И вот теперь нет и её… – Маргарита подняла глаза к потолку. – Что, наблюдаете там, удастся ли меня сломить?»

Маргарита пыталась унять дрожь. Но руки и ноги тряслись так, будто у неё началась лихорадка. Девушка скрестила руки на груди, а ноги закинула одну на другую и при этом слегка покачивала ногой, чтобы менты не заметили эту дрожь и не поняли, как она испугалась.

– Погляди-ка на эту шлюху, – тихо сказал Коротышка дежурному. – Как уселась! Даже тут из себя королеву строит! Но ничего, я её обломаю. Она уже почти у меня в кармане. Скоро с руки есть начнёт!

Коротышка ушёл, а Маргарита осталась сидеть за решёткой, стараясь не расплакаться от отчаяния.

Но тут внимание Маргариты привлекли два милиционера, которые с трудом под руки волочили совершенно пьяного огромного мужика.

– На хрена вы сюда эту пьянь припёрли? – возмутился дежурный. – Тащили бы в вытрезвитель!

– Да у него «белка». Он уже в магазине витрину разбил, чью-то машину раздолбил и нашему Петьке морду расквасил. Всё орал, что на него спиногрызы напали и искусали. Нашего Петьку он как раз за этого спиногрыза и принял, – хохотнули милиционеры. – Пришлось ему дубинкой по башке настучать, чтобы утихомирился. В вытрезвителе от него отказались. Там мест нет. Надо его в камеру засунуть.

– Нет у меня свободных камер! А к кому-то его подселять опасно. Хрен его знает, что ему в этой белой горячке привидится. Ещё убьёт кого-нибудь, а нам отвечай потом!

– Так освободи какую-нибудь камеру. По другим распихай.

– У меня все койки заняты! Натащили сегодня под завязку!

– А нам что с ним делать? Не переть же его обратно? – разозлился один из милиционеров.

– Ну я не знаю. Надо спросить у начальника. Может, он кого-нибудь отпустит, – нехотя сказал дежурный. – Но у Сергея Николаевича сейчас совещание.

– Короче, мы оставляем его тебе. Делай что хочешь. А мы эту тушу таскать больше не намерены! И так еле его сюда допёрли. Он, зараза, килограммов на сто двадцать потянет!

Милиционеры бросили мужика на пол и развернулись, чтобы уйти.

– Эй, эй, вы куда?! – закричал дежурный, выбежав из конторки. – Вы что, хотите здесь его оставить? А если он очнётся? Я же с ним не справлюсь! Он нам здесь всё отделение разнесёт в щепки!

– А нам что, теперь караулить его прикажешь? – огрызнулся милиционер. – У нас и без этого дел полно. Мы тебе его притащили, а дальше уже не наше дело.