Культ - Ян Анатольевич Бадевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты допрыгался, жрец.
Бросаю копьё.
Нергал уклоняется, прыгает и пытается снести мне голову ударом руки-лапы. Заряжаю уроду воздухом, и бог врезается в эфемерный барьер.
Ледяной вихрь.
— Нет, — Повелитель скалится. — Слишком слабо.
Бросок.
Веры во мне слишком мало. Как и в Нергале. Но этот ублюдок всё ещё не утратил былой мощи. Зачерпываю прану, но не успеваю создать копьё.
Раздаётся свист.
В бочину монстра врубается брошенный отцом меч. Клинок входит в туловище врага по самую рукоять. Нергал, почти не меняя траекторию, заваливается на меня, широко распахнув зловонную пасть...
Я падаю, ощущая тяжесть быкольва.
Крылья заслоняют половину неба, когтистая рука хватает моё горло...
И в этот момент собирается копьё. Прямо в теле бога Разрушения. Невзирая на боль и помутнение в глазах, я продолжаю накачивать технику праной. Стань я истинным демиургом, это не прокатило бы. Божества питаются исключительно верой. Когда веры не хватает, один из врагов проигрывает бой и погибает. Я же наполовину демон, а наполовину человек. Это позволяет использовать любые ресурсы — даже такие ничтожные, как прана.
Степь оглашается утробным рыком.
Меня заливает то ли кровью, то ли жидкой энергией, то ли неким подобием плазмы. Голубая субстанция хлынула из раны, нанесённой копьём.
— Из грязи, — прычачал Нергал. — Ты поднялся из...
Речь бога была прервана конвульсией.
Пасть судорожно дёрнулась к моему горлу — пришлось сбить её ударом бронированного локтя. Отпустив полыхающее древко, я вцепился окованными сталью пальцами в челюсти Повелителя. Передняя руколапа вдавилась мне в грудь, проминая пластинчатый доспех. Игнорируя атаку, я рванул изо всех сил. Раздался хруст, и льва перекосило.
— Меч! — гаркнул Эрион.
Собрать третье копьё я не успеваю.
Поэтому выдёргиваю левой рукой из бочины зверя клинок и всаживаю ему же в череп. Остриё пробивает бычью голову насквозь и выходит с правой стороны.
Сатанинское пламя в зрачках Нергала меркнет.
Туша накрывает меня всем своим весом.
Какое-то время я лежу на примятой луговой траве, не в силах пошевелиться. А затем понимаю, что поверженный зверь становится лёгким, словно пушинка. Истончается. Очертания бога теперь зыбкие, полупрозрачные. Вечность проглатывает того, чьи глаза видели зарождение мира...
По земле загрохотали тяжёлые шаги.
Эрион, принявший облик простого человека, сбросил бесполезную броню и в последнюю секунду выхватил из воздуха меч — тот висел надо мной вопреки всем законам физики.
— Долго ещё будешь загорать?
Я неспешно выпрямился.
Кратер, вспаханная земля, почти исчезнувшие останки Нергала...
А ещё через мгновение меня накрыло. Концентрированный кошмар, тысячелетний опыт, бесчисленные стратегии и воинские умения, хитрости и образы поверженных врагов... Всё это влилось в меня, затопило, погребло под своим ворохом...
Нергал умер.
И я его поглотил.
***
Знаете, самым трудным поступком было убить Нергала в себе. Перестать ему подчиняться, обрести свободу и отказаться от рабского мышления. Человек может руководить целой корпорацией, но сжиматься при одном лишь упоминании налогового инспектора.
Есть те, кто сильнее.
Но их власть — в твоей голове.
Битва с Повелителем оказалась не такой уж и сложной... в отличие от пути, который я проделал.
Справившись со Звездой Несуществования, я переместился в конклав и развеял брошенных на штурм демонов. Почти всех. Лишь единицы успели сбежать и раствориться в бескрайних просторах Изнанки.
Новую Иркаллу мы заштопали, хорошенько замаскировали и отправили в дрейф по слоям Бездны, придав начальное ускорение. Я не мог развеять Ладью Душ, её капитана и уловителей, но мог похоронить свой культ, чтобы вера адептов Разрушения больше не подпитывала старых богов.
Мы с отцом колебались недолго.
Анум не явится в мой мир лишь при одном условии — если там будет нечего брать. Поэтому, воспользовавшись опытом владыки, я запечатал все алтари.
Пришло осознание, что убить в себе жреца — это полбеды.
Главный шок — отказаться от всемогущества.
Я утратил почти всё, делавшее меня равным Ануму, Нергалу и другим пережиткам прошлого. Я вновь стал магом, вышедшим за ранговые ограничения всех имеющихся систем. Меня больше не тянуло на сотворение вселенных, порабощение человеков и низвержение праотца. Мне вообще было начхать на всех, кроме своей семьи.
Оставалось решить ещё одну маленькую проблему.
Сделать этот мир чуточку уютнее.
***
Шаровая молния выглядела необычно.
Лопнувший пузырь исказил очертания коридора. Выгнулись стены, потекли линии дверей, портреты подёрнулись помехами.
Я проигнорировал этот высер.
Шагнул вперёд, толкая противника воздухом. Рассёк косым взмахом зелёной лапы выставленный энергощит. Сделал ещё два шага, удлинил крокодиью пасть и отхватил охраннику голову. Затем пожрал бедолагу, переваривая его плоть, кровь, душу и воспоминания. Впитал техники.
Больше на моём пути никто не стоял.
Талант не пропьёшь.
Поворачиваю ручку, вхожу в кабинет. Тот самый, что для работы, а не для пафосных гостей. С примитивным дубовым столом, консольной системой хранения и парочкой эргономичных кресел.
За окном кружил первый снег.
Ветви деревьев уже припорошило. Земля укрылась белым одеялом и залегла в спячку. Лишь мутное свинцовое небо, нависшее над резиденцией правящего клана, осталось неизменным.
— Скажу тебе одну вещь, — Марк спокойно дописал что-то на листе белой гербовой бумаги, поставил внизу размашистую закорючку и лишь после этого удостоил меня взглядом. — Всегда есть кто-то сильнее.
— Угу, — буркнул я, усаживаясь в кресло напротив. — Ничего нового.
— Поясню свою мысль, — Марк всегда отличался ледяным спокойствием. — Когда мне впервые доложили, что есть парень, умеющий пожирать чужие души и навыки, я насторожился. Это ведь прямой вызов, да? Несложно догадаться, сказал я, что однажды этот чувак придёт за мной. И вот ты здесь.
— Мог убить меня раньше, — пожимаю плечами. — Когда я в лицее учился.
— О, — Марк погрозил мне пальцем. — Решение кажется очевидным, правда? Вопрос в том, должен ли вести себя лидер клана подобным образом. Я — не просто Марк Адамс. Я — сильнейший одарённый в ЕМ. Мой авторитет не должен строиться на убийстве детей. Слышал про Ирода?
— Ты не Ирод, — хмыкнул я. — И даже не царь. Первый среди равных — вот ты кто.
Марк не ответил.
Вложил подписанную бумагу в плотный конверт без марок, перевернул и запечатал перстнем. На конверте тут же проступила бледно-голубая пиктограмма со страшной рожей.
— Дружище, — сказал я. — Ты подписал
