Кольцо Пяти Драконов - Эрик Ластбадер

Риана надолго задумалась. Чувствовала она себя прекрасно.

— Риана, я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня. — В голосе и взгляде Астар появилось напряжение.

Девочка ждала, едва дыша. Неземной свет наполнил ее теплом и светом.

— Я задам тебе вопрос, — продолжала Астар. — Всего один. И хочу, чтобы ты ответила как можно быстрее, не задумываясь.

— Это какой-то тест?

Лейна Астар бросила на нее проницательный взгляд.

— Да. Какой никогда прежде не применялся.

— Почему?

— Тест называется “Эа-унн” — “Встреча Путей”.

— Это важно?

— Очень важно.

— Но я не готова.

— Ошибаешься. — Лейна Астар повернула кви на четверть поворота налево. — Одно испытание ты уже прошла, когда оживила черный огонь. — Лейна Астар в последний раз поправила кви. — Скажи мне первое же слово, какое придет тебе на ум в этот самый миг.

— Дьенн.

Астар замерла. Красивые губы слегка приоткрылись; щеки порозовели.

— Да, — прошептала она и улыбнулась. — Видишь, Риана, ты не провалилась.

— Правда?

— Ты доказана то, что уже подозревалось. Ты особенная. Очень особенная. Мы думаем, именно поэтому конара Бартта и отдала тебя учиться Кэофу. Вот почему ты смогла сопротивляться Кольцам.

— Мы? В этом участвует кто-то еще?

— Да, но... это секрет. — Лейна Астар понизила голос. — Мне не надо говорить тебе, какое зло таится вокруг, верно?

— Я немного сбита с толку, — задумчиво сказала Риана. — Конара Опия утверждала, что в монастыре нет места злу.

— В прежние времена так и было. Но с тех пор, как пропала Жемчужина, с тех пор, как была свергнута Матерь, с тех пор, как рамаханы сбились с пути, многое изменилось. Миина отвратила от нас Свой лик... — Глаза лейны Астар сияли. — Теперь пришла ты; рука Великой Богини показалась снова.

Риана покачала головой.

— Не понимаю.

— Сейчас тебе слишком опасно знать больше, — сказала лейна Астар. — Но поверь мне, когда я говорю, что в свой час ты поймешь все. — Она склонила голову набок. — Интересно. Ты не спросила, что означает “Дьенн”.

— Я уже знаю, — ответила Риана. — На Древнем наречии это означает “Дракон”.

Ответ привел лейну Астар в замешательство.

— Откуда ты это знаешь, Риана? Ты ведь только-только начала изучать Древнее наречие.

— Понятия не имею, — честно призналась Риана. Она хотела рассказать лейне Астар, как однажды ночью открыла “Величайший Источник” и просто начала читать, но вспомнила предупреждение Джийан никому не рассказывать о книге. — Я... просто знаю, вот и все. — Она на мгновение задумалась. — Интересно, не могли ли так подействовать Кольца Гармонии?

— Как я говорила, ты невосприимчива к воздействию Колец. В любом случае они не могут передавать подобные знания.

— И еще одно смущает меня. Когда ты говорила о кви, ты сказала, что так их называют конары. Значит, конары ими пользуются?

— Только конара может использовать кви.

— Но ты послушница.

— Именно так. — Астар, тихонько мурлыкая, вынула кви из ладоней Рианы и, протерев их спиртом, убрала в коробочку с рунами. — Настоящая головоломка, верно?

12

Крах

В уединении своего дома в Аксис Тэре свор-командир Реккк Хачилар положил голову на руки, оплакивая своего друга и регента Элевсина Ашеру. Элевсин был для него и наставником, и вторым отцом. Он помог Реккку отделаться от клейма, оставленного родным отцом.

Отец Реккка был одним из самых знаменитых рэнннонов недавней истории. Рэнннонами называли мятежных кхагггунов, которые отвергли командование и касту. Отец Реккка, как и другие рэннноны до него, погиб в кровавом сражении, где абсолютно все было против него. Рэннноны занимали уникальное положение в мировоззрении кхагггунов: их презирали и ими восхищались. Кхагггуны никогда не восставали против командования. В тех редких случаях, когда это происходило, они выпадали из в'орннской Модальности и могли зарабатывать себе на жизнь, нанимаясь к частным лицам улаживать трудные и опасные дела. Но главное было не в этом, а в простом, однако категорическом нравственном императиве. Кхагггун становился рэннноном, когда сталкивался с тем, что считал несправедливостью, для исправления которой требовались действия, несовместимые с законами касты. Именно это и порождало двойственность в отношении к ним бывших товарищей. Например, отец Реккка восстал против жестокости звезд-адмирала, место которого теперь занял Киннний Морка. Он погиб, но сделал то, ради чего стал рэннноном: убил звезд-адмирала.

И именно Элевсин Ашера помог Реккку преодолеть шоры воспитания и впервые увидеть отца таким, каким тот был на самом деле, — героем.

Были и другие новости, также неблагоприятные. Реккк только что узнал, что новый регент утвердил безумное ходатайство Киннния Морки назначить Кургана Стогггула его новым адъютантом. Н'Лууура их побери, этот в'орнн еще совсем ребенок и к тому же баскир! С другой стороны, возможно, не такое уж это безумие, скорее разновидность “брака по расчету”. Новое назначение крепко связывало двух в'орннов — Бенина Стогггула и Киннния Морку, — подавая знак, что основание их союза глубже, чем все подозревали. Странная, казалось бы, пара: Великая каста с Малой кастой. Но Реккк был практичным в'орнном — иногда — и потому не слишком удивился. Когда он вопиюще нарушил правила в Каменном Рубеже, то не только вызвал возмущение Олннна Рэдддлина, но и рискнул всем: положением адъютанта, званием свор-командира. Всем. И ради чего?

Он слышал ее шаги в другой части дома. Джийан. Реккк полюбил ее с того мига, как впервые увидел в личных покоях Элевсина Ашеры. Всего лишь беглый взгляд. Более чем достаточно, чтобы зажечь сердца страстью — и виной. Каждый раз, когда он видел ее (насколько он знал, она его никогда не видела), влечение к ней росло. Желать любовницу друга, притом кундалианку, было постыдно. И однако непостижимым образом его так сильно тянуло к ней именно потому, что она кундалианка. Реккк старательно прятал эти чувства даже от себя. Пока не узнал о перевороте.

От внимания Реккка не ускользнуло, что Киннний Морка не привлек его к планированию операции. И вдруг стало ясно, что Олннн Рэдддлин состоит при нем шпионом, а не просто перв-капитаном. Реккк очень старался не дать Рэдддлину поводов для подозрений. До того момента в Каменном Рубеже, когда он не позволил протащить тело Аннона Ашеры по площади. Он заглянул в отважные глаза Джийан и почувствовал, как тают сердца. Невозможно подвергнуть ее унижению и страданиям, как невозможно перестать дышать. Он даже не задумывался: он действовал.

Теперь начались последствия. Он больше не был адъютантом Киннния Морки, и недавно назначенный звезд-адмирал не вызывал его. Дурной знак. Очень дурной знак.